Ознакомительная версия.
Хотя надо отметить, что оценки базировались на данных о предвоенной германской промышленности, тогда как по ресурсам оккупированных стран были отрывочные сведения. Некоторой экстраполяцией самых свежих данных по оккупированным странам, которые имелись за период 1935–1938 годов, можно было судить о приросте военно-экономической мощи Германии. Только эта оценка была заведомо неточной, поскольку перед войной в ряде стран (Франция, Бельгия, Польша) имелось значительное недоиспользование производственных мощностей.
Картина и в этом случае получалась весьма угрожающей. На западных границах СССР возник мощный и агрессивный противник, превосходящий Советский Союз по большинству параметров, в отношении намерений которого после всех захватов в Европе не было особых иллюзий.
Виктор Суворов пишет: «Гитлер принял окончательное решение напасть на Сталина 18 декабря 1940 года. Но германская промышленность не перешла на режим военного времени, и летчиков в Германии готовили по вполне нормальным программам»[261]. Вот и не знаешь, чего тут больше — невежества или наглости. Скорее всего это наглое и агрессивное невежество «капитана Ледокола», который совершенно не желает замечать масштабные захваты Германии перед нападением на СССР, резкого усиления Германии, многочисленные признаки перевода германской промышленности и всего хозяйства именно на военные рельсы. И все сторонники Виктора Суворова проявляют себя такими же агрессивными невеждами, следуя за своим кумиром. На деле же Германия не только перешла на режим военного времени, но и в очень большой степени усилила свои возможности за счет трофеев и оккупации развитых европейских стран, захватив разнообразной продукции в размере примерно полуторагодового собственного производства, что и было непосредственной предпосылкой для нападения на СССР.
Потому с осени 1940 года у Советского Союза уже не было выбора: воевать или не воевать с Германией, война стала совершенно неизбежной. Отсюда и бурный рост РККА, отсюда пересмотр планов войны с резким усилением группировки на западной границе, отсюда и разворачивание спешной работы по сосредоточению сил. Бурный рост армии вызывал необходимость столь же бурного развития военного производства, что заставило советское руководство пойти на беспрецедентные меры по обеспечению военного производства рабочей силой: ввести в июне 1940 года восьмичасовой рабочий день и семидневную рабочую неделю, с запретом на смену работы без разрешения. В октябре 1940 года, когда стало ясно, что Германия потерпела поражение в битве за Британию и целью агрессии становится СССР, появился указ «О государственных трудовых резервах СССР», который предусматривал создание сети училищ для подготовки в год около миллиона квалифицированных рабочих из числа молодежи с одновременным введением платы за обучение в школах и высших учебных заведениях.
Виктор Суворов пишет: «В советских музеях вам покажут снимки военного времени: щуплый мальчишка управляет огромным станком. Орудийные снаряды точит. Норму перевыполняет. А чтоб руки до рычагов доставали, под ноги заботливо два снарядных ящика подставили. Ах, какой энтузиазм! Ах, какой патриотизм! Но в музее вам не расскажут, что подростков гнали на военные заводы сотнями тысяч и миллионами принудительно до нападения Гитлера»[262].
Логика простая: мол, это признак особенной агрессивности Сталина и признак подготовки нападения на Германию. Между тем приведенный выше разбор показывает, что ситуация уже осенью 1940 года сложилась столь угрожающая и нападение Германии стало неотвратимым и близким, что даже такие крайние меры становились оправданными. У Гитлера отмобилизованная армия, переведенная на военные рельсы промышленность и хозяйство (вопреки многочисленным утверждениям Виктора Суворова), в Польше началось строительство инфраструктуры для нападения на СССР. Потому темпы подготовки к войне достигли очень высокого уровня.
Виктора Суворова очень беспокоит судьба советских детей, до такой степени, что он ничего не пишет о детях, которые тысячами умирали от голода в капиталистических странах, в том числе в Европе. Вот и здесь он проявил такой же подход. Его настолько задевает судьба советских подростков, точащих снаряды для защиты своей Родины от надвигающихся гитлеровских полчищ, что он совершенно забывает о тяжелой судьбе детей в других странах. Да, в капстранах дети тоже работали. Даже в США, которые в 1937 году ни с кем не воевали и не собирались. В этом году, по данным американской же статистики, работало 2,25 млн детей в возрасте до 17 лет. Из них 250 тысяч детей в возрасте от 10 до 13 лет[263].
В основном детский труд применялся в сельском хозяйстве, на уборке хлопка (кто думает, что выгонять детей на хлопковые поля придумал первый секретарь Компартии Узбекистана Шараф Рашидов, тот крепко ошибается), фруктов. Особенно американские капиталисты позаботились о счастливом детстве негритянских детей. Работающие негритянские дети составляли 34 % от всех работающих детей, при том, что они составляли всего 10 % от общей численности детей в США. Учебный год для них был в полтора раза короче, чем для белых детей, а занятия часто начинались в ноябре, после окончания уборки хлопка[264]. Если по логике Виктора Суворова детский труд — это признак подготовки агрессии, то надо признать США главным агрессором в мире. В США за три года до введения закона о трудовых резервах в СССР уже было 2 миллиона с четвертью работающих детей.
В ход идут любые фальсификации, любые перевертки, чтобы оболгать Советский Союз, который готовился к неминуемой и скорой войне с Германией и для этого предпринимал беспрецедентные усилия.
Никакого «западного фронта» не было
Виктор Суворов и его сторонники часто ссылаются на стратегические соображения, пытаясь обосновать свою позицию. Но и здесь не обходится без наглой фальсификации. Так, «капитан Ледокола» ссылается на то, что война с Польшей, а потом с Францией и Великобританией поставила Гитлера в ситуацию «войны на два фронта», и по этой причине «у Гитлера выбора уже не было»[265].
Это один из наиболее путаных моментов во всей его аргументации, и ясно видно, как Виктор Суворов изворачивается, стараясь подобрать факты таким образом, чтобы они «соответствовали» его взглядам. Общая линия такова: Германия воевала против Великобритании в Атлантике, в Средиземном море и в Африке, а Сталин своими переговорами с Черчиллем через британского посла Криппса, сведения о которых он зачем-то приказал довести до сведения германского посла в СССР, создал для Гитлера ситуацию войны на два фронта, которой фюрер очень боялся, но поскольку «выбора уже не было», он принял решение о нападении на СССР.
Столь извилистое и путаное изложение необходимо для того, чтобы всю вину свалить на Сталина и выставить его если не в качестве прямого агрессора, то по крайней мере в качестве провокатора германской агрессии. Разумеется, что при этом Виктор Суворов подвергает замалчиванию все факты, которые эту теорию разрушают.
Во-первых, по предвоенным планам, которые можно прочитать в сборнике В.И. Дашичева, Гитлер намеревался разгромить своих врагов по частям. Сначала Чехословакию и Польшу, потом Францию и Великобританию, затем намеревался напасть на Советский Союз и разгромить его, а уже потом схватиться с США за мировое господство. Вплоть до поражения под Сталинградом война шла в целом по гитлеровскому плану, и лишь усилия Советского Союза разрушили все его расчеты.
Во-вторых, Виктор Суворов и его сторонники считают, что после разгрома Франции и Великобритании в июне 1940 года на континенте, на западе существовал «фронт», и нападение Германии на СССР было «войной на два фронта», которая противоречила гитлеровской стратегии и никак без провокации обойтись не могла. Они же считают, что Германия сначала должна была сокрушить Великобританию, а только потом нападать на СССР. Подобное мнение строится не столько на фактах, сколько на многочисленных допущениях и предположениях. Не обходится и без прямой фальсификации фактов. Между тем хорошо известно, что после разгрома французских и британских войск на континенте, эвакуации Дюнкерка и воздушной битвы за Британию с июля по конец октября 1940 года никакого «фронта» на Западе не было. Британцы не могли осуществить высадку на континенте, а немцы не могли высадиться в Британии. Схватка за господство в воздухе закончилась в пользу британцев. В конце 1940 года сложилось хрупкое равновесие сил, и основная борьба велась силами Кригсмарине с конвоями союзников в Атлантике.
Побережье Атлантики и Северного моря охранялось небольшими немецкими силами. Лишь 19 августа 1942 года британские и канадские войска осуществили атаку на порт Дьепп, которая была отбита немцами и закончилась полным поражением десанта и огромными потерями. Вот это было воспринято Гитлером как достаточно серьезное событие, и 25 августа 1942 года он отдал приказ о строительстве линии укреплений, известных под названием «Атлантического вала». Строились укрепления ни шатко, ни валко, и к моменту высадки союзников в Нормандии завершены не были.
Ознакомительная версия.
