10. Вирелэ имеет строфу в 8 ямбических (4–4 1/2 стоп) стихов. 1-й и 7-й тождественны, 2-й одинаков с 8-м. В вирелэ три созвучия. Каждое рифмуется дважды. Стихи рифмуются так: 1-й с 5, 2-й с 6, 3-й с 4. Стихотворение или поэма может заключать в себе любое количество вирелэ. В случае изменения, — кроме рифмы, — одинаковых стихов вирелэ рассматривается как вариация вирелэ.
Я голоса ее не слышал,
И имени ее не знал…
…Она была в злофейном крэпе…
…В ее глазах грустили степи…
Когда она из церкви вышла
И вздрогнула — я застонал…
Но голоса ее не слышал,
Но имени ее не знал.
11. Риторнель — строфа в 6 стихов, разделенная полам. Внешне она напоминает терцины. В риторнели три созвучия. Каждое рифмуется дважды. Рифмовка: 1-й стих рифмуется с 3, 2-й с 5, 4-й с 6. Стихотворение или поэма может состоять из любого числа риторнелей.
Который день? Не день, а третий год,
А через месяц даже и четвертый,—
Я в Эстии живу, как в норке крот.
Головокружный берег моря крут,
И море влажной сталью распростертой
Ласкается к стране, где — мир и труд.
Я шлю привет с эстийских берегов
Тому, в ком обо мне воспоминанье,
Как о ловце поэзожемчугов.
Лишь стоило мне вспомнить жемчуга,
В душе возникло звуков колыханье:
Prélude Бизе — иные берега…
12. Нона заключена в строфу из 9 стихов, рифмующихся следующим образом: 1-й с 3, 5 и 7; 2-й с 4 и 6; 8-й с 9. В ноне три созвучия. Стихотворение или поэма могут состоять из любого числа нон.
О, среброголубые кружева
Уснувшей снежной улицы-аллеи!
Какие подыскать для вас слова,
Чтоб в них изобразить мне вас милее?
В декабрьской летаргии, чуть жива,
Природа спит. Сон — ландыша белее.
Безмужняя зима, ты — как вдова.
Я прихожу в лазури среброкружев,
Во всем симптомы спячки обнаружив.
В России нона встречается у Вл. Пяста.
13. Баллады существуют двух родов. Первый род баллады: 28 стихов, 4 строфы. Первые 3 строфы по 8 стихов, 4-я строфа в 4 стиха. В балладе 8, 16, 24 и 28 стихи тождественны. В балладе всего три созвучия. Первое созвучие рифмуется 6 раз, второе 14 раз, третье 4 раза. Рифмовка: 1-й стих рифмуется с 3, 9, 11, 17, 19;
2-й с 4,5,7,10,12,13,15,18,20,21,23,25 и 27;6-й стих рифмуется с 8, 14, 22 и 26. Обязательный размер — 4-ст. (может быть и с кодой) ямб.
Витает крыльный ветерок
Надзвездочными васильками,
Над лентой палевых дорог,
Над голубыми ручейками.
Витает на восточной Каме,
Как и на Западной Двине,
И цветовейными устами
Целует поле в полусне.
Витает, свой свершая срок,
Над рощами и над лесами,
Над оперением сорок
И над пшеничными усами.
Мы, впив его, витаем сами,
Витаем по его вине
Над изумрудными красами,
Целуя травы в полусне.
Его полет — для нас урок,
Усвоенный чудесно нами:
Так добродетель и порок
Равно лелеемы волнами
Зефира, мучимого снами
И грезой о такой стране,
Где поэтическое знамя
Целует ветер в полусне.
Чаруемы его мечтами
О невозможной стороне,
Мы в этом мире, точно в храме,
Целуем знамя в полусне…
В России этот тип баллады встречается у Валерия Брюсова.
Второй вид баллады — 35 стихов, 4 строфы, первые 3 строфы по 10 стихов, 4-я строфа в 5 стихов, называемая «посылкой». В балладе 10, 20, 30 и 35 стихи одинаковы. В балладе 4 созвучья. Первое рифмуется 6 раз, второе 9 раз, третье — 12 раз и четвертое — 5 раз. Рифмовка: 1-й стих рифмуется с 3, 11, 13, 21 и 23; 2-й стих рифмуется с 4, 5, 12, 14, 15, 22, 24 и 25; 6-й стих рифмуется с 7,9, 16, 17, 19, 26, 27, 29, 31, 32, 34; 8-й с 10,18,28, Ми 35. Основной размер — 5-ст. ямб.
Гнусь хвастовства и шовинизма вызов
Повыдвигу Германией войны
В мозг внедрились, меня с толпою сблизив.
На крыльях политической войны
В ошибку были мы унесены.
Разбит корабль о рифы заблуждений,
И в пламени кровавых сновидений
Вдруг понял я, что нам не по пути,
Что крови пир не может славить гений,—
И вот один я вынужден идти…
Хрустел сентябрь, и гнезда у карнизов
Уже осиротели до весны.
Я загрустил, смотря, как блекнет мыза
В листве осенней, вялой тишины,
И, в грусти, видел мерзостные сны:
В угоду чьих-то взбалмошных велений
Влекутся люди в самый ад сражений,
Семье роняя робкое: «Прости»,
И как рабы, не зная возмущений,
И вот — один я вынужден идти…
Мне, баловню изысканных капризов,
Их интересы не были ясны.
С людьми общаясь и себя унизив
Общением, я понял, как страшны
Их замыслы: в войну вовлечены,
Они не знали чувства сожалений,
Не испытали молний озарений,
Не поняли заветного: «Взлети!»
Я их постиг, в борьбе своих сомнений,
И вот один я вынужден идти…
ПОСЫЛКА
Три раза расцветали мне сирени,
Три раза засыпали в вечной смене
Поля и нежно снежились пути.
Я видел гибель рабских поколений,
И вот один я вынужден идти!
В России этот тип баллады встречается у Н. Гумилева.
14. Секстина состоит из 36 строк в 6 строфах. Рифм в секстине всего 6, т. е. два созвучия по 3 рифмы в каждом. Рифма 1 стиха 1 строфы является рифмой 2 стиха 2 строфы, 4 стиха 3 строфы, 5 стиха 4 строфы, 4 стиха 5 строфы и 6 стиха 6 строфы. 1-й стих 2 строфы является рифмой 4 стиха 2 строфы, 5 стиха 3 строфы, 3 стиха 4 строфы, 6 стиха 5 строфы и 1 стиха 6 строфы.
Эстония, страна моя вторая,
Что патриоты родиной зовут,
Мне принесла все достоянье края,
Мне создала безоблачный уют,
Меня от прозы жизни отрывая,
Дав сладость идиллических минут.
«Вкуси восторг чарующих минут
И не мечтай, что будет жизнь вторая;
Пей жадно радость, уст не отрывая;
И слушай, как леса тебя зовут;
Ступай в зеленолиственный уют
Приявшего гостеприимно края.
Быть может, под луной иного края
Когда-нибудь ты вспомнишь песнь минут,
Тебе дававших благостный уют,
Вздохнёшь, что где-то родина вторая,
Которую Эстонией зовут,
Влечет тебя, от юга отрывая.
Тогда приди, в мечтах не отрывая
Любви ко мне, от пламенного края
На север свой, где все своим зовут
Тебя, поэт, чарун святых минут:
Ведь творчество твое, как жизнь вторая,
Дает нам сказку, счастье и уют».
Благословен Эстонии уют,
Который от России отрывая
Благочестивою душою края,
Как мать, как сон, как родина вторая,
Соткал гамак качелящих минут.
Минуты те! их творчеством зовут…,
Но чу! что слышу я? меня зовут
К оружию! Прости, лесной уют,
И вы, цветы сиреневых минут,
Простите мне! Бездушно отрывая
От вас, от милых мне, за целость края
Жизнь требует мою страна вторая…
В России секстина встречается у Л. Мея, В. Брюсова, И. Ясинского.
15. Лэ состоит из 56 стихов в 8 строфах по 7 стихов в каждой строфе. В лэ 8 созвучий. 1-е и 2-е созвучие рифмуется по 15 раз каждое, 3-е, 4-е, 5-е, 6-е, 7-е и 8-е — по два раза. 1-й стих одинаков с 49 и 50; 7-й — с 8 и 51; 14-й с 15 и 52; 21-й с 22 и 53; 28-й с 29 и 54; 35-й — с 36 и 55; 42-й — с 43 и 56. Рифмовка: 1-й стих рифмуется с 3, 9, 11, 14, 17,23,25,28,31,33, 35, 38, 44 и 46; 2-й стих рифмуется с 4, 7, 10, 16, 18, 21, 24, 30, 32, 34, 37, 39, 42 и 45; 5-й стих рифмуется с 6, 12-й с 13, 19-й с 20, 26-й с 27, 40-й с 41, 47-й с 48. Лэ должна быть исполнена 5-ст. ямбом.
Покаран мир за тягостные вины
Своей ужаснейшей из катастроф:
В крови людской цветущие долины,
Орудий шторм и груды мертвецов,
Развал культуры, грозный крах науки,
Искусство в угнетеньи, слезы, муки,
Царь Голод и процессии гробов.
Царь Голод и процессии гробов,
Пир хамов и тяжелые кончины,
И притесненье солнечных умов,
И танки, и ньюпор, и цеппелины,
И дьявол, учредивший фирму Крупп,
Испанская болезнь, холера, круп —
Всё бедствия, притом не без причины…
Всё бедствия, притом не без причины:
От деяний, от мыслей и от слов.
Еще порхают ножки балерины,
Еще не смолкли ветерки стихов,
Еще звучат цветения сонат,
Еще воркуют сладко адвокаты,—
А мир принять конец уже готов.
Да, мир принять конец уже готов
В когтях нечеловеческой кручины,
Пред судным ликом массовых голгоф
И пред разверстой пропастью трясины.
Но жизнь жива, и значит — будет жив
И грешный мир — весь трепет, весь порыв!
Он будет жить, взнесенный на вершины!
Он будет жить, взнесенный на вершины,
В благоуханном шелесте дубов,
В сияньи солнца, в звуках мандолины,
В протяжном гуде северных ветров,
В любви сердец, в изнежии малины,
В симфониях и в меди четких строф.
Мир исполин, — бессмертны исполины!
Мир исполин, — бессмертны исполины!
Он будет до скончания веков
Самим собой: тенеты паутины
Ему не страшны — богу из богов!
Да здравствует вовек величье мира!
Да славит мир восторженная лира!
Да будет мир и радостен, и нов!
Да будет мир и радостен, и нов!
Греми, оркестр! Цветите, апельсины!
Пылай, костер! Я слышу жизни зов!
Перед глазами — чарные картины,
И дали веют свежестью морской.
Но помни впредь, безбожный род людской:
Покаран мир за тягостные вины.
Покаран мир за тягостные вины:
Царь Голод и процессии гробов —
Все бедствия, притом не без причины,
И мир принять конец уже готов.
Но будет жить, взнесенный на вершины,
Мир исполин, — бессмертны исполины!
Да будет мир и радостен, и нов!
В России лэ встречается у Черубины де Габриак.
