Отметим и строительство Эйфелем башни-пирамиды, «бесполезной и чудовищной» (Дюма, Мопассан, Гуно, Гарнье и т. д.), которое шло в это время в Париже с 1887 по 1889 год к столетию революции. Представляете, в 1889 году она была покрашена именно в красный цвет. На её официальном открытии присутствовал принц Уэльский (впоследствии король Эдуард VII). Эйфель разрабатывал внутренний железный каркас статуи Свободы скульптора Бартольди, сделанный из уральского металла. Популярная версия гласит, — Франция преподнесла статую Свободы в дар США. Но мы то знаем, что в близнечной игре света и тени, имеется ещё и теневая, истинная подоплёка этого дара посвящённых элит. Кто знает, может тогда элита Франции считала своим «близнецом» элиту США и это был символический жест братства? Братья по общему, общественному делу (лат. res publicum)!
Но какая «республика», если американская независимость состоялась благодаря военному вмешательству двух монархов: королю-католику Людовику XVI и православному монарху Александру II? Последний, с Линкольном составляют положительную близнечную пару.
Республика метаморфоз и иллюзий! Голливудских грёз. Отсюда метаморфозы Китая и России, где, как пел Тальков, вчерашние комсорги подались создавать шоубизнес, нефтеимперии и газокорпорации.
2. Государственная тайна Статуи «Свободы» и звёздно-полосатого флага
Ясность — это правильное распределение света и теней.
И. Гёте, поэт
Единодушие в принципах — вот первая предпосылка для всякой действенной боеспособности.
К. Либкнехт, вождь социал-демократии
1
Вовсе не Христос кальвинистов или католиков, а двусмысленная «Свобода» с факелом встречает прибывающих в хлебосольную Америку. Поэт и оккультист С. Есенин-Дункан называл её — «бедной, старой девушкой, поставленной здесь ради курьёза». Эту претенциозность (нарочитую манерность) можно расшифровать так: освобождение от мрака (цепей) европейского ортодоксального христианства и сакральной монархии.
Статуя эта находится на острове рядом с атакованными башнями-близнецами ВТЦ. В узких, «герметических» кругах она широко известна как дева мира Изида, Деметра и даже может предстать символом вавилонского двуполого бога солнца-луны Митра (Miethras) — у галлов Belenos, у шумеров (халдеев) Вааl (Ваал, Вил), ещё известный как царь богов и громовержец Юпитер-Мардук, бог покровитель Вавилона — мрачной родины деспотизма. Халдеи первыми стали обожествлять цифры, присвоив каждому из своих ваалов (обожествлённых деспотов), постоянную цифру. Бэл (Вил) обозначался числом 20, а позднее слившийся с ним вавилонский Мардук — 11. Библейский пророк Даниил прекрасно знал, что евреи из вавилонского плена, не к добру, вынесли знание этой числовой магии. Числа 3, 7, 12, 60 стали священными в Ветхом Израиле. Даже число 666, это старая игра на нервах и воображении обывателя, но тем не менее — это символ зла.
Отмечу, что числа 7 и 10 (7 плюс 3) считались у пифагорейцев священными и совершенными. Семь (7) означает соединение человека с божеством: это — число адептов, великих посвящённых и так как оно выражает полное осуществление всего, проходящего через семь ступеней, — оно является изображением закона эволюции. Оно выражает все начала Божества, сперва развившиеся, а затем — слившиеся в новом единстве (Э. Шюре).
Уместно вспомнить и о еврейском семисвечнике, Храмовом светильнике, хотя речь идёт о ветках куста шалфея (мориа) в стране или на горе Мориа выбранном Богом для жертвы Авраама у Беер-Шевы (буквально-«колодец семи» или «колодец клятвы»), в русском произношении — Вирсавия. (Трибельский И. «Иерусалим. Тайна трех тысячалетий. Святой Город в истории» 2008 г., с. 13, 14) От Авраама идут два братских народа исмаилиты-арабы и евреи-иудеи. (Бытие XVII, 20; XVIII, 18)
Праведный Авраам родился в стране халдеев, недалеко то Вавилона, но ушёл в землю принадлежавшую одному из самых нечестивых народов — потомков Хама, хананеян, так как Бог обещал дать её Аврааму и его потомству. Теперь она называется Палестиною.
Можно припомнить большую семёрку стран и Россию, пытающуюся нарушить эту гармонию своим православным бытием.
Цифра 2 и 7 часто упоминается в Апокалипсисе или Откровении Святого Иоанна Богослова. Две маслины, два светильника и старца. Семь: церквей, печатей на книге, духов Божьих, труб ангельских, громов. Иоанну Бог дал увидеть «выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами; на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные». (гл.13,1)
Именно этому «зверю» змий-дракон — сатана даёт: силу, власть и престол; за ним следует вся земля, поклоняющаяся «дракону, который дал власть зверю». (гл.13,3) Речь идёт о их грядущем всемирном монархе, Мессии-Антихристе, кровавой диктатуре которого, Бог попустит править три года. Три года «технотронной эры» Бжезинского, которые будут в сто раз ужаснее, чем военный коммунизм большевиков, от которого можно было убежать к белым или на буржуазный Запад.
Однако вернёмся к сути образа «старой девушки». Не трудно заметить, что скульптор ничего не выдумывал, а лишь придал трёхмерность римскому, каноническому, барельефному образу Митры (Мифры букв. «договор» «согласие»). Согласие предполагает двусторонность. Например древне — индийский Митра (Mitra, букв. «друг», понимаемый как второй участник договора) имел друга (другого). Это Варуна (Varuna) — бог космической воды, не просто царь самодержец над богами и людьми, а тёмная сторона небесного бога. Часто Митра и Варуна образуют пару, рассматриваемую как нечто единое, а Солнце — это их глаз. Одежда Митры, связанной с ночным небом иногда изображается как звёздное небо. («Мифы народов мира. Энциклопедия» 1988 г. т. 2 с. 157, 241).
По египетский имя Изида звучало как «Асет», что означает «трон». Жрецы совершали внутри пирамиды церемонии согласно звёздной карте неба, чтобы фараон стал «Озирисом» и, следовательно должен был зачать новую жизнь с Изидой, отождествляемой со звездой Сириус, и обеспечить наследником египетский трон. (Черинотти А. «Мистерия пирамид» с. 101)
Наследник — это и есть «звёздный мальчик», бар Кохба (с арамейского — сын Звезды). В Библии Мессия Христос — первый и единственный Бог-Царь Израиля и мира, распятый и воскресший, в том числе и в своих помазанниках Романовых. После того как Удерживающий зло в мире Николай II был ритуально (осмысленно) казнён, зло пришло в мир. Бог не отнимал у царя свободы воли. Смени Николай II небесного покровителя и мы бы услышали о нём всё самое превосходное, и правил бы он дальше по просьбам трудящихся. Никто не услышал бы о сифилитике, тихо отдыхавшим и делавшим революцию в горной стране тамплиеров и кальвинистов.
Мы, теополитологи, никогда не говорим о деньгах, о бредовом «капитализме», придуманном посвящённым (длинноволосым как Аполлон) люциферианином (см. его стихотворение «Скрипач») Марксом для увода от главного смысла их теополитологии — борьбы за тотальную власть над народами. Власть первична для узурпаторов. Например, потомок Чингизхана, хан Хубилай, покорив Китай в 1271 г. принял для своей династии название «юань», то есть «начало» господства. К 1279 году весь Китай был захвачен монголами, «юань» укреплён.
Но ведь долларизация России произошла не при царе, а как раз при коммунистах.
«Я ведь мошенник, а не социалист», — говорит Пётр Верховенский в романе Достоевского «Бесы». Но разве Тот — Гермес не «мужелюбец» (Orph hymn XXVIII 4), разве Аполлон не любит юношей и не покровительствует ворам и проходимцам? «Старые боги» любят кровавые ритуальные жертвы и оргии. Упоминаемый уже Сергей Есенин сам называл себя «хамом», то есть нечестивым из Ханаана. Он очень увлекался герметикой и каббалой Тота — Гермеса, пытаясь соединить социализм, хлыстовство, русское язычество и древнеегипетские мистерии в работе «Ключи Марии» (1918 г.) Его супруга танцовщица Айседора Дункан вспоминала, как в Греции она строила себе дом, точную копию дворца Агамемнона. При его закладке некий «старый священник в чёрной рясе и в чёрной шляпе, с чёрным покрывалом, развевающимся у её широкой тульи» и «жертвенным ножом», попросил у неё чёрного петуха, чтобы принести его в жертву. Ярая язычница, антихристианка и социалистка Айседора, якобы не могла различать религиозных деятелей, поэтому сообщает, что «этот обряд существовал во времена храма Аполлона и сохранился благодаря византийским священникам». («Айседора Дункан и Сергей Есенин. Их жизнь, творчество, судьба». 2005 г. с. 115–116)
Далее следует описание обряда: «…Священник отыскал ближайший к дому камень, и как раз в ту минуту, когда заходило огромное красное солнце, он перерезал горло чёрному петуху и его алая кровь брызнула струёй на камень. Держа в одной руке нож, а в другой зарезанную птицу, священник торжественно прошёлся три раза вокруг четырёхугольного фасада. Затем последовали молитвы и заклинания… Когда он покончил с молитвой, появились музыканты со своими местными простейшими инструментами. Были вскрыты большие бочки вина и раки. На горе разожгли праздничный костёр, он разбушевался, и мы вместе с нашими соседями и крестьянами танцевали, пили и веселились всю ночь напролёт». Позже Айседора истратила все свои гонорары от будапештских и берлинских гастролей на постройку языческого греческого храма. В этот же период она увлеклась Ницше и его произведением «Так говорил Заратустра» (по греческий Зороастр) и Вагнером, мечтавшим, как говорила вдова Козима Вагнер, «о вакханалии», а не балете.
