Подобно герою Николая Лескова, который "пережидил всех жидов", наш Никита Сергеевич, если надо, способен перегламурить любой гламур, но в то же время есть у него за душой что-то свое, сокровенное, затаенное, цельное и неразменное. То, что позволило ему на разгромном Пятом съезде кинематографистов дать отпор орущей перестроечной кодле, которая по отмашке Александра Яковлева чуть ли не рвала зубами поверженного Сергея Бондарчука. То, что позволило отодвинуть от кормушки московского отделения Союза кинематографистов "ослов и лилипутов", активизировав дремавший человеческий потенциал. Кому бы еще удалось перетянуть на свою сторону разуверившихся, нищих, униженных творческих людей из русской глубинки? Хитрости, аппаратной ловкости и человеческого обаяния для такого трудного дела явно недостаточно! Значит, есть еще что-то, кроме самолюбия и артистического эгоизма…
Вырезки из трудов Ивана Ильина, общие рассуждения об "исторической России", дежурные панегирики Петру Столыпину — по всей видимости, не приближают нас к подлинному Михалкову. Православие? Самодержавие? Народность?
Что касается первого пункта, то мы знаем, что Никита Михалков, ежели его вдруг ударят по щеке, — ничуть не подставит вторую ланиту, а, напротив, вломит обидчику пару раз с ноги. Скорбим, но осуждать не смеем!
Что касается самодержавия — да! Никита Михалков — царедворец. Это тип придворного художника, способного выполнить высочайшую волю, стать выразителем величия и мощи империи. Сам склад его души, манера поведения в обществе, психология его взаимодействия с властью говорят о том, что это так.
Но где та империя? Где тот царь? Где тот двор?
Власть исполняет дежурно свой ноктюрн пустоты, а сочинители помпезных од, тонкие льстецы и возвышающие ее творцы — остаются, по сути, не у дел. Нынешней власти необходимы простые и грубые вещи: пиар, телевидение, юмористы…
Национально-государственной идеи, которую пытается в художественной форме воплотить Никита Михалков, — её просто не существует на сегодняшней день. И поэтому торт, назначенный для усопшего кесаря, автоматически достается самому Михалкову, пришедшему пообедать в компании с призраками.
Таким образом, вал критики и издевательств, который обрушился на Михалкова после выхода очередных “Утомленных солнцем”, есть закономерный итог художника, воплощающего несуществующий идеал.
Михалков — свой среди чужих, чужой среди своих.
Впрочем, из всей знаменитой триады к Михалкову применим, пожалуй, последний пункт, повествующий о народности.
Никита Михалков — яркий представитель русского народа, чувствующий народную психологию и знающий русский национальный характер. Это, кстати, очень хорошо видно по фильму, в котором типажи не страдают малокровием и вполне узнаваемы для каждого жителя России. На этой своей народности сановный Михалков выезжает всегда и везде, и в искусстве — и в жизни.
Неутомимый, необузданный, взрывной, лукавый и талантливый — он действительно похож на легендарного графа Ростопчина…
Того самого, которому как-то объявили бойкот дворяне Ярославской губернии, а он на них плевал с высокой колокольни.
Придет время, и Никита Михалков станет снова снимать потрясающие, глубокие, точные и красивые фильмы, а вслед за ним подтянутся все остальные режиссеры художественного кинематографа.
Но это будет уже совсем другая эпоха.
1
Александр Айвазов: «ГЛУБОКИЙ НОКАУТ»
"ЗАВТРА". За последний месяц российские руководители сделали несколько программных заявлений. Я имею в виду в первую очередь выступление В.В.Путина на сессии РАН и интервью Медведева "Известиям". Как вы, Александр Эрвинович, оцениваете их содержание с точки зрения противодействия мировому финансово-экономическому кризису?
Александр АЙВАЗОВ. Во-первых, оба наших руководителя юристы по образованию, а юридический образ мышления весьма специфичен, поскольку полностью строится на законах формальной логики. А экономика — вероятностная наука. Поэтому роль юристов в экономике, скажем так, принципиально служебная.
Поясню на примере. И Медведев, и Путин постоянно говорят об инновационном развитии, но ни они сами, ни их экономические советники не понимают самого механизма инновационного развития, подробно исследованного такими известными учеными, как Н.Кондратьев, Й.Шумпетер, Г.Менш, С.Меньшиков, С.Глазьев и т. д. Центральное место в теории инновационного развития занимает вывод, сформулированный С.Меньшиковым: "Чем выше становится общая норма прибыли, тем меньше возможности для капиталовложений в принципиально новую технику. Поэтому высокая средняя прибыль неизбежно способствует исчерпанию новаторского потенциала господствующей техники". То есть, чем выше прибыль, тем меньше бизнес вкладывается в инновации.
А с формально-логической точки зрения всё должно быть ровно наоборот — инвестиции в инновации должны быть тем больше, чем выше прибыль. Поэтому В.В.Путин и утверждает, что правительство должно повышать цены на продукцию естественных монополий, чтобы те могли осуществлять инвестиции в инновации. Но естественные монополии не будут заниматься никакими инновациями, пока государство обеспечивает им высокую норму прибыли. И этого простого факта, к сожалению, абсолютно не хочет или не может понять наш руководящий тандем. В результате наша сырье- вая, сверхмонополизированная и спекулятивная экономика, обеспечивающая российскому бизнесу стабильное получение сверхприбылей, абсолютно невосприимчива к инновациям.
"ЗАВТРА". Действительно, зачем напрягаться, что-то менять, если и так "всё в шоколаде"? На "Челси" и "Нью-Джерси Нетс" миллиардов хватает...
А.А. Конечно. Но суть не только в этом. Президент Медведев постоянно говорит о необходимости проведения модернизации российской экономики. Но во-первых, предложенные им пять приоритетов и шестой технологический уклад (ТУ), который будет сформирован в ближайшие 10 лет в мировой экономике в рамках понижательной волны Кондратьевского цикла (К-цикла), — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. А во-вторых, в Японии в 1950-60-х гг., в Корее в 1970-80-х гг. и в Китае последние 30 лет до 40% ВВП ежегодно вкладывалось в основной капитал. Причем "локомотивом" этих вложений везде выступало государство. Именно поэтому мир стал свидетелем японского, корейского и китайского "экономического чуда".
Нам "экономическое чудо" не грозит, т.к. президент в интервью "Известиям" заявил, что "можно было развить государство и его экономику несколько иначе, чем, собственно, мы и занимаемся последние двадцать лет". Действительно, российское государство "последние двадцать лет" выступает в роли "ночного сторожа" криминальных, коррупционных и спекулятивных частных капиталов, которые вывезли из России более 500 млрд. долл., да и само государство вывезло почти столько же, вложив эти деньги в развитие других государств.
А вложения нашего частного капитала в основной капитал России, как правило, не превышают 15-16% от ВВП. И только когда государство создало госкорпорации и стало вкладывать в них средства из госбюджета, вложения в основной капитал выросли до 22-24%, но тут наши либералы подняли такой вой об огосударствлении экономики, что Медведев решил покончить с госкорпорациями. Зато наш частный капитал с удовольствием вкладывается в заграничные замки и виллы, яхты и личные самолеты, футбольные клубы и т.д. А пока наш "ночной сторож" спит, у нас происходят аварии с многочисленными человеческими жертвами: то на Саяно-Шушенской ГЭС, то на шахтах "Распадская", "Ульяновская" и далее везде.
И Китай, и Россия последние 20 лет исповедуют рыночные принципы, но только разных экономических моделей. Россия использует монетарно-либеральную модель рыночной экономики, основные принципы которой изложены в "Вашингтонском консенсусе". А Китай сформировал свою собственную модель — неокейнсианскую в своей основе, с индикативным планированием, жестким государственным контролем и регулированием экономики, получившую название "Пекинский консенсус".
20 лет тому назад ВВП КНР даже немного уступал российскому (1950 и 2010 млрд. долл. соответственно), а в 2010 г. ВВП Китая по паритету покупательной способности (ППС) оказался уже на порядок больше российского. Наш ВВП к 2000 г. уменьшился в два раза, а затем стал расти, но до сих пор не достиг уровня 1990 г. Более того, в условиях кризиса ВВП Китая незначительно снизился с плюс 10% до плюс 8%, а российский ВВП с плюс 8% обвалился, по официальным данным, до минус 8%, в действительности же — до минус 11,4%. Вот реальный результат того, чем руководство России "занимается последние двадцать лет".
