Ознакомительная версия.
Был ли путч большой неожиданностью? Нет, пожалуй, ведь увертюра к нему началась значительно раньше. Возможно, с траурных ноток Тбилиси, затем Вильнюса, Риги… Какие-то зловещие тени уже подбирались, но в текучке мы не удосужились их заметить. Было ощущение бесконечного падения в пропасть, хотелось забыться и не думать, к каким последствиям могут привести спущенные с курка события.
В какое-то мгновение я остановился у окна и взглянул на город. До боли знакомые очертани-я… Стоило преодолеть каких-то сто метров, и я бы оказался в своем старом дворе. В квартире, где и сегодня проживает моя сестра с мужем и двумя детишками. Однако человек не может до бесконечности находиться в состоянии безнадежности. Это противоестественно: силы наши направлены на преодоление.
Приехали доверенные лица Бориса Николаевича: Владимир Михайлов, Лев Шимаев, Лев Демидов, Валерий Борцов. К Белому дому стали стекаться афганцы. Илюшин был на связи все время. Любопытно, что все телефонные каналы Президента бездействовали, спецсвязь тоже не работала, а контакт с внешним миром осуществлялся через мои и илюшинские телефоны. Звонил Буш и разговаривал с Ельциным. Лично мне звонили из Лондона и Праги, почти из всех иностранных посольств. Спрашивали, беспокоились и поддерживали добрым словом. Позвонил хирург Геннадий Вихров из института Склифосовского и предложил свою помощь. Я согласился. Он пришел с хирургическим инструментом и провел с нами две ночи.
В моем кабинете перебывали, наверное, все сторонники Президента. Пришел поэт Евгений Евтушенко, и мы долго обсуждали происходящее. Ему очень хотелось поговорить с Борисом Николаевичем, но это было маловероятно, поскольку готовилось выступление Президента, назначенное на 19 августа. И тем не менее, я пообещал поэту поспособствовать его встрече с Ельциным. И когда объявили по мегафону, что сейчас будет выступать Президент, я предложил Евтушенко пойти с нами. Увидев Евтушенко, Борис Николаевич тепло с ним поздоровался.
Затем была встреча с Ростроповичем. Когда я зашел в приемную Президента, в глаза бросилась любопытная деталь: генерал К. Кобец о чем-то оживленно беседовал с А. Руцким, а чуть в стороне, на диване, сиротливо сидел Святослав Ростропович. Известный всему миру музыкант поддержал сопротивление тем силам, которые изгнали его из страны. Он очень смешно рассказывал о своих впечатлениях: «Я все время себя щипаю и спрашиваю: Слава, ты где? Разве ты мог когда-нибудь предполагать, что будешь охранять Белый дом?» Многие газеты мира опубликовали уникальную фотографию, на которой был изображен Ростропович с автоматом в руках.
А танки между тем все шли и шли, шли бронетранспортеры, грузовики с солдатами. У танковых пулеметов — стрелки. По телевидению — «батман» по-янаевски. Белый дом готовился к отражению штурма. Позже станет известно, что людям из спецподразделения «Альфа»… Впрочем, вчитаемся в строки профессионала — начальника отделения группы «Альфа» Леонида Гуменного: «Военные должны были обстрелять из гранатометов каждое окно со 2-го по 5-й этаж, после чего мы, ворвавшись в здание, провели бы «зачистку», которая производится следующим образом: сотрудники открывают дверь помещений, бросают гранату и дают очередь из автомата…»
Начальник другого отделения группы «Альфа» Анатолий Савельев по поводу сложности штурма Белого дома высказался так: «Штурмовать дворец Амина в Кабуле было намного проще…» Действительно, разница была существенная: в Кабуле «Альфе» противостояла только охрана, в Москве «Альфе» пришлось бы пробиваться через кровавое месиво человеческих тел — москвичей и москвичек.
С аэродрома «Арзиц» поднялись в воздух транспорты с 299-м воздушно-десантным полком из 98-й дивизии ВДВ. 217-й полк должен был приземлиться в Москве на военном аэродроме «Кубинка», а 299-й — на «Чкалов с ком». 37-я десантная бригада, расквартированная в Калининградской области, передислоцировалась в Ригу, 234-й парашютнодесантный полк усилил Таллинский военный гарнизон, 21-я бригада высадилась на аэродроме «Вазиани».
В 12.35 167 постов радиоразведки и помех приступили к выявлению и подавлению радиостанций, выступавших в поддержку Президента. В 14.00 ГКЧП закрыл все демократические издания…
Заместитель министра ВД СССР Громов, пытавшийся убедить Пуго отказаться от операции, в ответ услышал сакраментальное: «Это приказ, а все приказы следует выполнять». По приказу генерала Варенникова эскадрильи вертолетов, вооруженных ракетами, были перебазированы в подмосковный Подольск. Этот «воздушный кулак» предназначался для участия в операции «Гром», то есть для захвата Белого дома.
Но вернемся к рассказу Л. Гуменного: «По уточненному плану действий группа «Б» (отдельный учебный центр КГБ) должна была «обработать» 1-й и 2-й этажи секретным оружием огромной разрушительной силы. А задача арестовать Ельцина, которую поставил Карпухин (начальник группы «Альфа»), была нереальной по той причине, что после «зачистки» все, в том числе и Президент России, были бы уничтожены…».
По оценке самих же командос, в случае штурма Белого дома 50 процентов личного состава «Альфы» полегло бы у его стен и в помещениях «коридорного типа». Каждый второй из штурмовавших отдал бы свою жизнь. Во имя чего?
Из «откровений» заместителя председателя КГБ Гения Агеева: «Утром Крючков по телефону поручил мне связаться с заместителем министра обороны Ачаловым для разработки операции по блокированию и захвату Белого дома. Он назвал место, куда будет отправлен арестованный Ельцин. Это было все то же «Завидово». Все эти факты красноречиво говорят о серьезных намерениях заговорщиков.
Но обо всем об этом мы узнали позже. А в то утро, когда моя машина чуть не была раздавлена кортежем Бориса Николаевича, направлявшегося из Архангельского в Белый дом, возник и мучил вопрос: «Почему путчисты не схватили Ельцина сразу? На что они рассчитывали? На танки и ракето не сущие вертолеты вместе с «секретным оружием»? Или надеялись на «коридорную систему», захватить которую так же легко, как легко разрушить карточный домик? Или путчисты все же отдавали себе отчет в том, что террор против Ельцина поднял бы всю Россию со всеми вытекающими из этого последствиями?»
Если захват Белого дома был чреват колоссальными человеческими потерями, то, думается, штурм президентской дачи был бы не ахти каким сложным делом. Шесть — десять лет назад такие операции могли бы закончиться тихо и молниеносно. В августе 1991 убить или депортировать в «Завидово» первого российского Президента было бы непостижимо сложно. И главное потому, что уже были произнесены на всю страну слова-заклинания: совершен антиконституционный переворот, в опасности Россия и ее законно избранный Президент. Это был бы для путчистов самоприговор, и они это прекрасно понимали. Но вместе с тем они понимали и другое: оставшийся на свободе Ельцин и его сторонники не откроют хунте путь к власти. Что было делать? Чтобы ответить на этот извечный вопрос, главари государственного переворота теряли драгоценные часы. И к счастью, эти потерянные часы, хотя и обернулись для них трагедией, зато сохранили им единственное, с чем никогда не хочется расставаться, — жизнь. Упущенное заговорщиками время прибавилось к часам демократов и в итоге способствовало победе. Маятник российской истории качнулся вправо, влево и замер…
Начиная с 18 августа судьба Ельцина висела на волоске. Но дело в том, что путчисты не уложились в свой график. Бывший начальник 7-го управления КГБ Е. Ращепов дал такую интерпретацию событиям: «…Детали предстоящей операции обсуждались на совещании у заместителя министра обороны Владислава Ачалова. Он проинформировал собравшихся, в числе которых были начальник группы «Альфа» Виктор Карпухин и командующий ВДВ Павел Грачев, о том, что в воскресенье 18 августа самолет Ельцина под благовидным предлогом будет посажен не во «Внуково», а на военном аэродроме «Чкаловский». Планировалось, что командир особой дивизии КГБ пригласит Ельцина в здание аэровокзала, где, как я понял, у него состоится разговор с министром обороны Язовым. Перед подразделением ВДВ и группой «Альфа» ставилась задача нейтрализовать охрану Ельцина»… «Обследовав вместе с Карпухиным Архангельское, — вспоминает Ращепов, — мы обратили внимание, на большое количество в поселке вооруженных милицейских нарядов, в том числе и подвижных милицейских групп. Это подтвердило, что идет подготовка к встрече высокопоставленного гостя.
Убедившись, что самолет приземлился и Президент России отправился в Архангельское, я доложил об этом Грушко. Он приказал мне держать наготове группу «Альфа» и ждать распоряжения от Крючкова».
Итак, все было предрешено. С четырех утра спецназ ждал приказа, но не дождался. Время шло, а действий не было. То ли помешало интенсивное движение в районе Архангельского, то ли многочисленные прохожие… А может, все дело в другом: может, фортуна и на этот раз была благосклонна к моему шефу, а не к тем, кто жаждал поставить его на колени? Как бы там ни было, Ельцину и его охране удалось «вместе» с танками прибыть в Москву, один из которых и стал трибуной для Б.Н. Ельцина.
Ознакомительная версия.
