что в первую очередь их интересует отношение к войне. Однако отношение узнать не так уж и сложно: когда разговор об этом заходил, мнение собеседников становилось понятно. Для исследования выбрали три региона: Краснодарский Край (он рядом с фронтом), республика Бурятия (там аномально высокое число участников войны и погибших) и Свердловская область – она по многим показателям представляет собой средний российский регион. Большая часть исследования была проведена в небольших городах и сёлах. Результаты исследования не в процентах и не в точных цифрах, кто за, а кто против, результат – глубокое понимание, как на самом деле в России относятся к войне и как это отношение меняется. Ссылка на само исследование будет в описании под роликом. Практически первое, о чём рассказывает «Лаборатория публичной социологии» в своём отчёте – то, насколько сложно и некомфортно поднимать тему войны в местных сообществах. По собственной инициативе люди не говорят об этом почти никогда. Спокойно и с готовностью говорят о войне только её убеждённые сторонники, их, кстати, исследовательницы встретили совсем немного. Сами учёные не чувствовали себя в безопасности во время полевой работы. Говорить с незнакомцами о войне в России страшно, и некоторые эпизоды добавляли напряжённости. Например, одну из исследовательниц познакомили с директором школы в небольшом городе Краснодарского края. Директор согласился на формализованное интервью, даже спокойно и дружелюбно отвечал на вопросы, пока речь не зашла о войне. Тогда он сразу потребовал прекратить аудиозапись, показать документы и начал интересоваться, есть ли у собеседницы разрешение от городских властей задавать такие вопросы. К счастью, серьёзных последствий не было ,директор не стал писать донос или как-то привлекать полицию, а исследовательница просто ушла из школы. Судя по всему, не по себе в тот момент было им обоим. Исследуя общественную жизнь городов, учёные обращали внимание на три момента: на символику войны в городских пространствах, на мероприятия, посвящённые войне и на волонтёрскую помощь армии. По наблюдениям социологов, из городских общественных пространств война постепенно вытесняется, и это общая тенденция. Например, в Свердловской области атрибуты войны на улицах почти совершенно исчезли. Ни лозунгов. Ни z-наклеек на машинах, как будто, и вовсе нет. В Бурятии тоже перестали развешивать баннеры с лозунгами или символикой СВО, зато много рекламы службы по контракту. Встречаются мужчины с z-нашивками на одежде, z-наклейки на автомобилях, георгиевские ленты на сумках, что, в общем-то, не удивительно для региона, где каждая семья либо отправила кого-то на войну, либо знакома с таким через одно рукопожатие. В Краснодарском крае же, в непосредственной близости от линии фронта, города также усыпаны военной символикой, однако почти всё по инициативе властей. Вот с личного транспорта, с одежды людей, со всех мест, где z-символика может размещаться добровольно, она почти пропала, может, её там и не было. Лишь единожды в одном из малых городов региона исследовательница наткнулась на памятник героям локальных конфликтов, превращённый в мемориал Вагнера, с флагом группировки, портретами Пригожина и Уткина, цветами и поминальными лентами. Но даже там, где символы войны мелькают на улицах, они больше не привлекают внимание местных жителей. Война стала привычной, и люди научились её не замечать. Отдельным пунктом исследования стали патриотические мероприятия. Поговорим о результатах после небольшой рекламы. *** Продолжаем. Мы говорили, что одним из пунктов исследования стало изучение городских пространств. Другой параметр, по которому можно изучить отношение людей к войне – это патриотические мероприятия, посвящённые СВО. Во время первых волн исследований таких событий было много. То концерт в поддержку «наших мальчиков», то проводы мобилизованных на фронт с оркестром, то похороны погибших с воинскими почестями. В музеях открывали экспозиции на тему войны, в домах культуры и школах устраивали совместное плетение маскировочных сеток и литьё окопных свечей. Все эти активности на втором году войны поутихли. В Свердловской области, в небольшом городе, который в отчёте назван Черёмушкиным, исследовательница нашла лишь одно место, где подобная активность всё ещё ведётся. Учёная дважды побывала на молебне в местной церкви. Местный священник – последовательный сторонник войны, он собрал вокруг себя разделяющих его убеждения прихожан. Иногда к нему для молитвы присоединяются родные воюющих солдат. Судя по всему, число вовлечённых в это приходское военизированное сообщество не растёт. Исследовательница пыталась посещать и другие мероприятия, например, она была в холле перед показом пропагандистского фильма «Свидетель», чтобы посмотреть, как много зрителей придёт смотреть фильм. Кино про оккупированный украинский посёлок, в котором явно угадывается Буча. В картине рассказывается, что в трагедии на самом деле виноваты не солдаты российской армии. Так вот, показ не состоялся, на него не продали ни одного билета. Вскоре после этого не состоялся и анонсированный вечер кино, здесь должны были показать фильм с патриотическим (типа патриотическим) содержанием. А вот самодеятельный концерт с названием «СВОих не бросаем» в городском ДК всё-таки прошёл, правда, во время выступления участники тщательно избегали тему войны. Даже чиновница из администрации, которая пришла поприветствовать зрителей и участников, только и смогла, что пожелать мирного неба над головой. От войны в концерте остались лишь названия. И это типичная ситуация. В Бурятии другая исследовательница обратила внимание, что и в городе, и в селе, которые она посетила, провоенные мероприятия почти не проводятся. Учёная поговорила с сотрудниками домов культуры, и те пояснили: люди не хотят думать о войне, и концерты – не более, чем способ отвлечься от беспокойства за воюющих. Также исследовательница пыталась попасть на мероприятие, где избежать упоминания войны было просто бы невозможно, и в итоге оказалась на проводах срочника в армию. Вот только атмосфера там больше напоминала праздничную: игры, танцы, тосты, и все хвалят новобранца, желают ему здоровья и успехов. О том, что ему завтра в армию, не говорят, темы этой вообще избегают. В конце концов, исследовательница попала на открытие фотовыставки, приуроченной к Дню отца. На ней были представлены фотографии отцов погибших военных. Но и там больше говорили о роли родителей в воспитании детей, нежели о детях, погибших на войне. И только в Краснодарском крае до сих пор случаются мероприятиях, на которых говорят о войне, и это неудивительно, ведь война под боком. В музеях представлена экспозиция, посвящённая СВО, в городе проводятся лекции о волонтёрстве и помощи жителям оккупированных территорий, они их называют новыми территориями. Случаются поэтические вечера, где читаются стихи о войне. Но общая тенденция налицо: тема войны людей интересует мало, а если о войне можно забыть, этой опцией пользуются. Ещё одним исследованным аспектом была волонтёрская активность граждан. И тут
