И тут помогает сама судьба. На склад мы пришли из управления по внутреннему ходу. Служащий, который впустил нас, ушел, закрыв на замок дверь. Открытыми остались только ворота, ведущие на территорию фабрики. Шамсул Алам засмеялся.
Мы вошли в гремящий машинами, полутемный цех. В воздухе запах пряжи. Страшная духота. Вентиляции никакой. Вгляделся: возле окна, в полосе света, на корточках сидели на цементном полу худенькие работницы и ребятишки. Они сшивали мешки. Возле них глиняные миски, на дне которых лежат рис и овощи, ведро с водой, медный ковш. Управляющий что-то сказал им, они, даже не взглянув в нашу сторону, продолжали сшивать мешки.
— Это старый цех, мы его скоро закрываем, переходим на автоматику. А эти, — указал он в сторону женщин и детей, — были безработными. Мы их пристроили, дали работу, помогли.
— Сколько вы им платите?
Но управляющий сделал вид, что не расслышал, увлекшись разговором с подошедшим, видимо, мастером.
Навстречу по проходу шли двое рабочих. Я спросил Шамсул Алама, можно ли поговорить. Тот вроде бы не возражал и взялся перевести.
Я спросил, какая у них семья, где живут, сколько получают.
Бенгалец вдруг быстро, боясь, что ему не дадут до конца высказаться, начал повторять на ломаном английском языке одну и ту же фразу.
— Живем как собаки. Нас обкрадывают. Не верьте им.
На разговор подбежал управляющий и, отстранив рабочего, повел меня дальше. За спиной я услышал возглас:
— Да здравствует Бенгалия! Долой эксплуататоров!
Управляющий свернул с прохода и через боковую дверь цеха вывел нас на территорию двора. К нам подошел надсмотрщик. В руках у него палка с металлическим наконечником.
— Сэр, — как ни в чем не бывало сказал Закария, — вон там, впереди, видите, одноэтажный дом. Это амбулатория и больница для рабочих, а немного подальше — детские ясли. Я бы с удовольствием вам все это показал, но, к сожалению, уже поздно. Сегодня пятница. Пора идти в мечеть. День сегодня укороченный. В следующий раз мы вам покажем все, что хотите. Запишите мой телефон.
Он проводил нас до ворот, вежливо раскланялся. Шамсул Алам, откинувшись на сиденье автомашины, сказал:
— Я же вам говорил, что не стоит ехать. Зря потратили время.
Нет, господин Шамсул Алам, не зря.
…Среди вороха газет и журналов, доставленных карачинским почтальоном накануне нового, 1970 года, лежал конверт со штемпелем Дакки. То было письмо от Бегум Суфии Камал. Она сообщала, что в Восточной провинции создан юбилейный комитет по празднованию столетия со дня рождения В. И. Ленина, который она возглавляет. В этот комитет вошли 157 представителей от «Авами лиг», Национальной народной партии и других прогрессивных политических и общественных организаций Восточного Пакистана. Торжественным митингом, намеченным на 4 января в Дакке, писала она, в провинции начинается проведение ленинских мероприятий, которые продлятся до 1 мая.
Надо было немедленно лететь. В моем распоряжении оставался один день. Я купил билет и позвонил своим друзьям в наше генеральное консульство в Дакку, прося их встретить меня в аэропорту. Но как назло вылететь сразу не удалось. Весь день над Карачи бушевала пыльная буря, пришедшая из пустынь Раджастхана. Такое нередко случается в этих местах. Рейсы были задержаны почти на целый день, и в Дакку я прилетел лишь на следующее утро. Возле трапа самолета меня уже нетерпеливо ожидал Артур Новиков, руководитель Советского культурного центра в Дакке.
— Митинг начнется минут через сорок, — заявил он. — Едем прямо туда. Нужно еще заехать за секретарем Общества пакистано-советской дружбы Идрисом.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы повернули на улицу, ведущую к Инженерному институту, где должен был состояться митинг, — это огромное число портретов Ленина самых различных размеров. Они были расклеены всюду: на стенах домов, на толстых стволах деревьев, на ветровых стеклах автомашин, на бортах мотоколясок такси. Значки с портретом Ленина, окантованные красными ленточками, приколоты на груди людей, спешивших на митинг.
Идрис, невысокого роста подвижный бенгалец, заметно нервничая, ждал нас около ворот своего дома. Устроившись на заднем сиденье, он рассказал мне:
— Демократические организации, используя объявленную властями отмену с 1 января запрета на политическую деятельность, решили широко отметить юбилей дорогого всем нам человека. На деньги, собранные среди населения, юбилейному комитету удалось выпустить около ста тысяч ленинских портретов. Часть портретов отправили в Читтагонг, Кхульну и другие районы Восточной провинции. Кроме того, выпущено более 30 тыс. иллюстрированных буклетов о жизни и деятельности Ленина. Юбилейный комитет на базе обществ пакистано-советской дружбы создал инициативные группы во всех девятнадцати районах Восточного Пакистана. В программе торжеств, которые пройдут по всей провинции, тематические вечера, выставки, показ фильмов о Ленине, встречи с советскими дипломатами и специалистами.
Нo вот мы на месте. Большая часть улицы, прилегающей к Инженерному институту, запружена людьми. Повсюду красные флаги и транспаранты. Из динамиков, укрепленных на деревьях, звучит мелодия ставшей популярной здесь «Катюши». Дальше не проехать. Оставляем машину. Тут же появляются двое студентов с повязками распорядителей на рукавах и проводят нас во двор учебного заведения. Желающих попасть туда значительно больше, чем может вместить институтский двор. Поэтому здесь находятся только делегации, представляющие различные организации города и провинции.
Вдоль стены здания расставлены столы. На них высокими стопками разложены работы Ленина, горы брошюр, журналов и книг о жизни советских людей, об успехах СССР в развитии экономики, науки и культуры. Все это на бенгальском и английском языках. Литература раздается представителям делегаций. Здесь я вижу Бегум Суфию Камал, Махмудул Хак Усмани, Музаффар Ахмада и Атаур Рахман-хана, оживленно беседующих между собой. Я подхожу к ним.
— По программе, — говорит Суфия Камал, — сначала состоится церемония открытия памятника Владимиру Ильичу Ленину. Видите, возле входа в здание бюст, покрытый кумачовым покрывалом? После этого мы все перейдем в актовый зал, там начнется торжественный митинг. Сейчас ждем представителей «Авами лиг». Они задержались на заседании ЦК и вот-вот должны подойти.
Камал передвигается от одной группы людей к другой, советуется, отдает какие-то распоряжения.
У ворот оживление. Это приехали представители «Авами лиг». Камал и ее коллеги подходят к памятнику, утопающему в цветах. Наступает тишина. Музаффар Ахмад перерезает ножницами тесьму, кумачовое покрывало спадает. Глазам собравшихся предстает бюст Ленина, выполненный в гипсе студентами Даккского университета.
Из динамиков, установленных на здании, заглушая шум человеческих голосов, раздается торжественная мелодия «Интернационала». Мелодия тотчас подхватывается сотнями голосов. Она крепнет и нарастает, и вот она уже перекинулась на прилегающие улицы города. Незабываемые минуты!
Делегатов и гостей приглашают в актовый зал. Для журналистов отведено несколько мест в первых рядах. Отсюда хорошо просматривается зал, заполненный до отказа, и сама сцена, в глубине которой поставлен огромный портрет Ленина, увитый гирляндами роз и лотосов. Этот портрет нарисовал к знаменательной дате бенгальский художник Зейнул Абедин и подарил его восточнопакистанскому Комитету защиты мира. Художник, смущенный вниманием, сидит в президиуме торжественного собрания вместе с инициативной группой юбилейного комитета.
— Друзья, прослушайте выступление в записи основателя первого в мире государства рабочих и крестьян, — обращается Суфия Камал к присутствующим.
«Что такое Советская власть? — звучит под сводами зала голос Ильича. — …Советская власть есть путь к социализму, найденный массами трудящихся и потому — непобедимый».
Шахабуддин, преподаватель русского языка в Даккском университете, переводит слова Ильича на бенгальский язык. В едином порыве люди встают и аплодируют скандируя: «Ленин!».
Начинаются выступления. Зачитывается приветствие участникам митинга, присланное Муджибур Рахманом. Лидер «Авами лиг» отмечает, что его организация сделает все для того, чтобы ленинские дни в провинции прошли успешно. Выступает генеральный секретарь Национальной народной партии Махмудул Хак Усмани. Он говорит, что западнопакистанские трудящиеся используют опыт бенгальских коллег и примут эстафету ленинских торжеств.
Выступают руководитель организации Национальной народной партии провинции проф. Музаффар Ахмад, поэт Ахмад Джасимуддин, президент Комитета защиты мира Восточного Пакистана Атаур Рахман-хан, Шамсуд Доха — руководитель студенческой федерации.
