Японцы тоже не сидели сложа руки, пробуя зайти в Чосон обходными путями. В декабре 1884 прояпонская группировка, возглавляемая тридцатитрехлетним чиновником Ким Оккюном, горячим сторонником реформ, захватила дворец вана и удерживала его на протяжении трех дней. Стоит отметить, что Ким Оккюн происходил из андонских Кимов. Мятеж был жестко подавлен цинским военачальником Юань Шикаем, у которого попросила помощи ванби Мин. Ким Оккюну с группой сподвижников удалось бежать в Японию.
Японо-цинское противостояние в Корее привело к войне, начавшейся в конце июля 1894 года после того, как находившие в Хансоне японские войска захватили Кёнбоккун и привели к власти Тэвонгуна. Ради устранения ненавистного клана Мин во главе с ванби, Тэвонгун был готов сотрудничать с заклятыми врагами. Он заявил о разрыве вассальных отношений с Цин и обратился к Японии с просьбой о помощи в очистке территории Чосона от цинских войск. Война закончилась победой японцев.
По договору, подписанному 17 апреля 1895 года в японском городе Симоносеки, империя Цин отказывалась от сюзеренитета над Чосоном, уступала Японии остров Тайвань, острова Пэнху и Ляодунский полуостров, а также обязывалась выплатить контрибуцию в двести миллионов серебряных лянов [175]. И пусть вскоре, под давлением России, Франции и Германии, Японии пришлось отказаться от Ляодунского полуострова, положения Чосона это не изменило. Однако, ванби Мин надеялась вывести Чосон из-под влияния Японии с помощью России и предпринимала активные действия в этом направлении…
Японский посланник в Корее, отставной генерал-лейтенант Миура Горо, совместно с Тэвонгуном организовал убийство ванби Мин. На рассвете 8 октября 1895 года группа японцев, сопровождаемая Тэвонгуном и верными ему корейскими солдатами, ворвалась в Кёнбоккун и зарубила ванби Мин в её собственных покоях. Сначала убийство ванби Мин попытались представить как результат вражды между корейскими политическими группировками и даже осудили троих корейцев, не имевших никакого отношения к случившемуся. Но японского следа скрыть не удалось, и тогда всю вину взял на себя Миура Горо, заявивший, что организовал устранение ванби Мин по собственной инициативе. Японский суд оправдал Миуру «за недостатком улик», а император Муцухито, в награду за хорошо выполненную работу, сделал его членом Тайного совета, в который входили наиболее влиятельные японские сановники.
Ван Коджон, опасаясь за свою жизнь после убийства супруги, нашел убежище в хорошо охраняемой российской миссии. В начале октября 1897 года Коджон переехал оттуда в расположенный неподалеку дворец Кёнунгун – вблизи от русских он чувствовал себя спокойнее, чем в Кёнбоккуне. В Кёнунгуне 17 октября Коджон провозгласил образование империи Тэхан [176]. Наследником тэханского престола был назначен двадцатитрехлетний Ли Чок, рожденный ванби Мин. Точнее говоря, Ли Чок был переназначен, поскольку прежде он был наследником чосонского престола. Вскоре после этого, в феврале 1898 года, скончался семидесятисемилетний Тэвонгун. Коджон устроил отцу приличествующие его статусу похороны, но сам на них не присутствовал, однако известно, что он тяжело переживал утрату.
Одержав победу в русско-японской войне 1904–1905 годов, Япония получила возможность безраздельного господства на Корейском полуострове и начала готовиться к установлению протектората над империей Тэхан. Переговоры с императором Коджоном были поручены Ито Хиробуми, одному из влиятельнейших японских политиков того времени, четырежды занимавшему пост премьер-министра. Коджон уклонился от подписания договора о протекторате, сославшись на плохое самочувствие, что было равносильно отказу. Мнения членов правительства разделились: премьер-министр Хан Гюсоль и еще двое министров выступали против японского протектората, а пятеро министров были готовы уступить давлению.
В лучших традициях принудительных соглашений, во время заседания правительства, на котором обсуждалось подписание договора, императорский дворец был окружен японскими войсками. В конечном итоге пятеро согласных министров подписали договор, который был признан мировым сообществом, несмотря на отсутствие подписи императора Коджона и оттиска большой государственной печати, которую заменила печать министра иностранных дел Пак Чжесуна. Точнее говоря, западным державам, готовившимся к большому переделу мира, в данный момент не интересовались ситуацией на Корейском полуострове.
Тем не менее, антияпонски настроенные сановники побуждали Коджона искать помощи за рубежом, да и сам император питал необоснованные надежды на помощь со стороны. В январе 1907 года в газете «Korea Daily News» было опубликовано обращение Коджона к правителям западных держав с просьбой о помощи, а в июне 1907 года Коджон направил делегатов на Вторую международную мирную конференцию, проходившую в Гааге. К участию в конференции делегатов не допустили, они смогли лишь выступить перед журналистами, но этот поступок Коджона переполнил чашу терпения японцев. Ито Хиробуми потребовал от Коджона отречься от престола в пользу Ли Чока. Коджон упирался несколько дней, но в конце концов был вынужден уступить, поскольку упорство грозило ему смертью.
Отрекшийся император жил, точнее – содержался под домашним арестом, в Кёнунгуне до конца своих дней, наступивших в начале 1919 года. Не исключено, что шестидесятишестилетнего Коджона отравили японские агенты, не из опасений, а из ненадобности.
Из десяти сыновей и пятерых дочерей Коджона (некоторые дети родились уже после его отречения) до взрослого возраста дожили пятеро сыновей и одна дочь – Токхе-онджу, рожденная в 1912 году Ян-гвиин. К детям Коджона мы вернемся в двадцать восьмой, заключительной, главе нашего повествования, а следующая глава будет посвящена второму и последнему корейскому императору Сунджону.
ГЛАВА 27
Ли Чок – второй и последний император
Формально правление Ли Чока, вошедшего в историю как император Сунджон, длилось чуть больше трех лет – с 20 июля 1907 года, когда он взошел на престол, до подписания Договора о присоединении Кореи к Японии, состоявшегося 29 августа 1910 года. Но на деле Ли Чок мог принимать самостоятельные решения (ну, хотя бы теоретически), на протяжении четырех первых дней своего пребывания на троне. 24 июля 1907 года он подписал новый японо-корейский договор о сотрудничестве, согласно которому властные полномочия перешли к японскому генерал-резиденту Ито Хиробуми. Генерал-резидент указывал корейскому правительству какие реформы следует проводить, предварительно утверждал принимаемые законы, санкционировал назначения и увольнения высокопоставленных офицеров корейской армии, а также рекомендовал своих кандидатов «на любые посты, связанные с Кореей и Японией», по сути, на все важные должности. Можно сказать, что правление чосонской династии завершилось 24 июля 1907 года, после чего наступил период японского правления.
Тем не менее, император Сунджон просидел на престоле еще три года, которые ему обеспечил никто иной, как… Ито Хиробуми. Ито считал «мягкое» подчинение Кореи, при котором сохраняется видимость независимости, более предпочтительным, нежели прямую аннексию, сильно бьющую по национальным чувствам корейцев. Он демонстрировал уважение к корейской культуре и не раз появлялся на публике в ханбоке. Короче говоря, Ито был сторонником выстраивания «братских» отношений, при которых младший корейский брат во всем бы слушался старшего японского брата, но при этом сохранял бы самоуважение (и своего правителя).
Однако японская военная верхушка, довольно, надо сказать, твердолобая и совершенно не склонная к компромиссам, стремилась к полному подчинению Кореи и превращению корейцев не столько в «младших братьев», сколько в слуг японцев. Давление военных вынудило Ито Хиробуми в июне 1909 года уйти в отставку с поста генерал-резидента. Вскоре после этого, в октябре того же года, Ито был застреле на Харбинском вокзале корейским патриотом Ан Чунгыном. «Он застрелил меня. Вот дурак!», – сказал Ито перед тем, как покинуть этот мир. Ан Чунгын, надеявшийся на то, что убийство Ито приведет к освобождению Кореи от японского протектората, на деле добился обратного – японское правительство, а также вся японская общественность, окончательно убедились в том, что пора прекращать «заигрывать» с корейцами. Дело закончилось подписанием Договора о присоединении Кореи к Японии. От корейской стороны его подписал прояпонски настроенный премьер-министр Ли Ванъён, имевший доверенность, позволявшую действовать от имени императора.
