Некоторое время Борджа еще поддерживал отношения с Ваноццей, но затем расстался с ней. Сплетники передавали шокирующие подробности, что она пыталась отравить Адриану де Мила – кузину Родриго за то, что та выступила сводней в его отношениях с Джулией Фарнезе, а узнав об этом, пожилой кардинал даже приказал публично высечь свою бывшую любовницу. Но скорее всего, это выдумки. Как бы то ни было, после своего избрания папой римским Борджа приказал забрать детей у Ваноцци, и она больше ни разу с ними не виделась и даже не была приглашена на их бракосочетания. Конец жизни эта женщина провела в молитвах, завещав все свое имущество церкви.
Иннокентий VIII скончался 25 июля 1492 года. Спустя три дня конклав пришел к единому мнению: римский папа – Родриго Борджа.
Историк XV—XVI веков Рафаэль Маффеи по прозвищу Волатеран: «…Это человек дальновидный и разносторонне одаренный; речь его изящна и занимательна для собеседника, ибо природный ум возмещает его преосвященству не очень глубокую начитанность. Свойственна ему также несравненная ловкость в обделывании всех затеянных дел…»
«Никогда на престоле св. Петра не находился человек худший, чем он», «это будет, как говорят здесь, великолепный папа», «невозможно было бы найти лучшего пастыря для Святой церкви» – так по-разному комментировали современники это избрание.
Понтификат Борджа имел и хорошие и плохие стороны. С одной стороны, он навел в Риме порядок и перевешал воров и грабителей, расплодившихся при попустительстве Сикста и Иннокентия. С другой стороны, страшные слухи о ночных убийствах и отравлениях, об оргиях, устраиваемых семейством Борджа, приводили в ужас всю Италию. Они превосходили все, что католический мир видел до сих пор: папа Александр VI собирал на свои ночные оргии до пятидесяти куртизанок. Как и его предшественники, он торговал должностями, милостями и отпущением грехов. Ни один кардинал не был назначен при нем, не заплатив большую сумму. Современники утверждают, что он сожительствовал со своей дочерью Лукрецией, которую по политическим расчетам четырежды выдавали замуж.
Первые ее три брака длились недолго: одного ее мужа отравили, на другого было устроено покушение и он был тяжело ранен при входе в церковь Святого Петра. «Так как он не желал умирать от ран, его нашли в постели задушенным», – записал папский церемониймейстер Бурхард.
Последний муж Лукреции – Альфонс, избежавший печальной судьбы предшественников, происходил из рода Эсте. Их свадьба состоялась в 1501 году, брак продлился восемнадцать лет, Лукреция дала жизнь нескольким детям и стала очень набожной. В память обо всех мужчинах, причиной гибели которых она стала, герцогиня посадила цветник из амарантов, название этого цветка переводится как «неувядающий».
Иоганн Бурхард, епископ Читта ди Кастелло: «Всего только восемь лет прошло, как Лукреция вышла замуж за Иоанна Сфорца, своего первого мужа. Свадьбу отпраздновали с такой пышностью, какой не знала даже языческая древность. На ужине присутствовали все кардиналы и высшие придворные священники, причем каждый из них имел у себя по бокам двух благородных блудниц, вся одежда которых состояла из прозрачных муслиновых накидок и цветочных гирлянд. После ужина пятьдесят блудниц исполнили танцы, описать которые не позволяет приличие, – сначала одни, а потом с кардиналами. Наконец по сигналу Лукреции накидки были сброшены, и танцы продолжались под рукоплескания святого отца. Затем перешли к другим забавам. Его святейшество подал знак, в пиршественном зале были симметрично расставлены в двенадцать рядов огромные серебряные канделябры с зажженными свечами. Лукреция, папа и гости кидали жареные каштаны, и блудницы подбирали их, бегая совершенно голые, ползали, смеялись и падали. Более ловкие получали от его святейшества в награду шелковые ткани и драгоценности. Наконец папа подал знак к состязанию, и начался невообразимый разгул. Описать его и вовсе невозможно: гости проделывали с женщинами все, что им заблагорассудится. Лукреция восседала с папой на высокой эстраде, держа в руках приз, предназначенный самому пылкому и неутомимому любовнику».
По слухам, Лукреция также была любовницей своего брата Цезаря и родила ребенка не то от отца, не то от брата. «Она не покидала комнат святого отца», – сообщает Иоганн Бурхард, епископ Читта ди Кастелло, папский церемониймейстер, скрупулезно записывавший все события, происходившие в Ватикане.
Джироламо Савонарола о Лукреции Борджа: «Отравительница и безжалостная убийца. Кровосмесительница, прелюбодейка, исчадие ада и отродье гремучей змеи, дочь шакала и гиены».
Лукреция помогала отцу в управлении церковью; она вскрывала папские депеши, созывала священную коллегию. Очень часто сразу же после пиршества она председательствовала на совещании святой коллегии в одежде гетеры, с открытой грудью, едва прикрытая прозрачным муслином, сохранился даже ее портрет в этом наряде. В таком виде она, развлекаясь, задавала щекотливые вопросы при обсуждении самых непристойных дел. Присутствие кардиналов не мешало ей быть нежной с папой или принимать его ласки, так что даже привыкший ко всему епископ Бурхард, описывая происходящее, восклицает: «Позор! Ужас!»
Иоганн Бурхард, епископ Читта ди Кастелло: «Сегодня его святейшество, чтобы развлечь госпожу Лукрецию, велел вывести на малый двор папского дворца несколько кобыл и молодых огненных жеребцов. С отчаянным взвизгиванием и ржанием табун молодых лошадей рассыпался по двору; гогоча и кусая друг друга, жеребцы преследовали и покрывали кобыл под аплодисменты госпожи Лукреции и святого отца, которые любовались этим зрелищем из окна спальни. После этого отец и дочь удалились во внутренние покои, где и пребывали целый час».
Сын папы – Чезаре Борджа представлялся современникам абсолютным злодеем. Утверждали, что именно по его приказу был отравлен кардинал Джованни Борджа, его двоюродный брат и заколот кинжалом его родной брат – тоже Джованни, герцог Гандиа. Произошло это после ужина в доме их матери Ваноцци. Труп бросили в Тибр, это видел один паромщик. Когда позже во время расследования его спросили, почему он не сообщил губернатору об увиденном, тот ответил: «С тех пор как я занимаюсь перевозом, я видел, как более сотни трупов было брошено в этом месте реки, и об них еще ни разу не производилось следствия. Поэтому я думал, что этому случаю не будут придавать значения больше, чем предыдущим».
В Риме каждую ночь находили убитыми до четырех-пяти человек, и все эти злодеяния приписываются Чезаре Борджа. О Борджа-отравителях рассказывали жуткие и почти невероятные истории: утверждали, что Лукреция для убийств употребляет специальный ключ, будто бы от ее спальни, который она вручает жертве, назначая свидание. Крохотный заусенец, смазанный ядом, ранит кожу, и человек умирает спустя несколько часов.
Чезаре для подобных целей использовал перстень: кольцо царапало кожу жертвы при рукопожатии. Чезаре якобы наловчился разрезать отравленным лишь с одной стороны ножом фрукты так, что сам, съедая одну его половину, оставался невредим, а приглашенный к обеду гость, которому доставалась другая половина, погибал. Знаменитое вино Борджа имело особенно страшные свойства: его действие сказывалось лишь спустя длительное время: у человека выпадали зубы, волосы, сходила кожа, и он умирал после долгой и мучительной агонии. Утверждали, что Александр VI с сыном отравили трех кардиналов (Орсини, Феррари и Микаэля), чтобы завладеть их огромным состоянием.
Однажды Александр VI решил расправиться сразу с несколькими кардиналами и для этого устроил званый обед. Предполагая, что гости с большим недоверием отнесутся к приглашению, если трапеза состоится в его доме, он попросил кардинала Корнето уступить ему на один день свой дворец. Замысел удался: кардиналы приняли приглашение.
Александр вручил слуге две бутылки «специального» вина, распорядился припрятать их до поры и наливать только в те бокалы, на которые он укажет. Дожидаясь гостей, Александр с сыном почувствовали жажду и попросили налить им вина. К несчастью для них, тот доверенный слуга в этот момент куда-то отлучился, а прислуживавший за столом мальчик поленился спускаться в погреб и взял да и откупорил стоявшие тут же неподалеку бутылки. Александр выпил свой кубок залпом, Чезаре же разбавил вино водой, это и спасло ему жизнь: оказывается, ни о чем не подозревающий слуга подал им их же отравленного вина.
Александр умер этой же ночью.
Историк XV—XVI веков Рафаэль Маффеи по прозвищу Волатеран: «Страшное зрелище представлял собой черный, обезображенный, вздутый труп, распространявший вокруг себя отвратительный смрад; темная слизь покрыла его губы и ноздри, рот был широко раскрыт, и язык, распухший от яда, свисал почти до подбородка. Не нашлось ни одного фанатика, который осмелился бы приложиться к руке или ноге покойного, как это обычно бывает».
