огромной популярностью в Древнем мире, книга Ксенофонта была переведена с греческого на другие языки, в том числе и на латынь – Цицероном (I в. до н. э. – I в. н. э.). Как видно из этого факта, и пятьсот лет спустя после создания, труд Ксенофонта был актуален.
А на русский язык эта книга была переведена и издана в 1880 г. Но так как это был памятник античной эпохи, то у российских либералов и демократов XIX в. он, в отличие от русского «Домостроя», злобных нападок не вызвал – ведь они привыкли хаять только отечественное, русское.
Неоднократно издавался ксенофонтовский «Домострой» и при советской власти. Она тоже не имела к нему претензий, хотя по содержанию оба «Домостроя», античный и русский, были очень схожи. Они не только отмечали важность правильного ведения домашнего хозяйства и домашнего благоустройства, писали об обязанностях слуг и устройстве дома, но и обращали внимание читателя на необходимость воспитания отцами семейства своих домочадцев, прежде всего – жен. Но наказание нерадивых слуг и домочадцев – как в отечественном, так и в античном «Домостроях» – далеко не на первом месте в «воспитательном процессе», их авторы призывают читателя воспитывать своих подопечных, прежде всего, словом и личным примером, и только в крайнем случае (воровства, например), «направлять слуг на путь честности с помощью Драконовских законов» (Ксенофонт, глава 14, «Законы для слуг о честности»).
Были у русского «Домостроя» и другие предшественники, как славянские, так и западноевропейские сборники поучений и слов: древнерусские «Измарагд», «Златоуст», «Златая цепь», «Книга учения христианского» (Чехия), «Парижский хозяин» (Франция). И после «Домостроя» в России выходили сборники правил и поучений для семейного обихода: от Петровского «Юности честного зерцала» до хрущевского «Домоводства».
Как считают известные российские историки и исследователи этого вопроса (С.М. Соловьев, И.С. Некрасов, А.С. Орлов, Д.В. Колесов и др.), русский «Домострой» немногим младше своих предшественников, например, того же «Парижского хозяина», и был собран из существовавших тогда литературных источников новгородскими книжниками в XV веке. Когда в середине XVI века в Москву были приглашены несколько новгородских священников, в том числе и протопоп Сильвестр, они привезли в столицу списки столь полюбившейся новгородцам книги. А уж потом, став приближенным царя Ивана IV, Сильвестр переработал новгородский «Домострой» и создал собственную редакцию этого «учебника жизни», в которой мы его и знаем ныне. Справедливости ради надо добавить, что есть исследователи, которые считают Сильвестра не переработчиком, а автором «Домостроя».
Так или иначе, но сам «Домострой» обрел всероссийскую популярность именно в правление Ивана Грозного. Почему же так случилось? Как бы сказали сейчас, эта книга оказалась востребована временем.
Во второй половине XV – первой трети XVI вв. усилиями Великих московских князей Ивана III и его сына Василия III вокруг Москвы были собраны русские земли и княжества от Рязани до Великого Новгорода, от Оки до Белого моря.
Внуку Ивана III Великого, Ивану Васильевичу Грозном досталась задача государственного строительства: превратить разрозненные в политическом, социально-экономическом, религиозном и этническом плане территории в единое Русское царство, которые современные ему иностранные наблюдатели, после присоединения к Москве Казанского и Астраханского ханств уже называли, с полным на то основанием, империей.
Создание единого государства было нелегкой задачей. От двухсотлетнего периода раздробленности, когда русские земли объединяли, по большому счету, три основных фактора – сохранившийся дух народного единства, общая православная русская вера и простиравшаяся надо всеми князьями и землями власть Золотой Орды, сохранились самые различные атавизмы. Показательна позиция новгородцев, не знающих, и, по их словам, знать не желающих, как там московский государь правит в «низовских землях» (то есть, в бывших владимиро-суздальских княжествах). Многочисленные князья-Рюриковичи видели в московском царе такого же как и они князя, равного им, а то и низшего по происхождению (например, Шуйские считали свой род более высоким, чем род Ивана Калиты, правивший в Москве до 1598 года). Боярские и княжеские вотчины, монастырские земли обладали различными «тарханными» грамотами, дающими политические и экономические привилегии их владельцам, собиравшим таможенные сборы, имевшим свои вооруженные силы, чеканившим монету и вообще чувствующим себя на своих землях полноправными царьками: «Здрав будь царь в белокаменной Москве, а мы на своих столах…»
Не было единства и в духовной жизни, споры о вере шли по многим вопросам, начиная с того, как креститься – двуперстием или тремя перстами, и заканчивая важнейшими каноническими и догматическими вопросами.
Ликвидировать всю эту политическую, экономическую и духовную разноголосицу было тем более важно, что Россия в XVI веке, как и ряд европейских государств, вошла в Новое время – время строительства наций, национальных рынков и национальных государств. Те страны, которые преуспели в таком строительстве, стали на несколько веков мировыми лидерами, великими политическими и экономическими державами (Англия, Нидерланды, Россия, Франция).
Те, которые не смогли или не захотели захватить ветер исторических перемен парусами своих государственных кораблей, стали аутсайдерами (Германия, Италия) или вовсе исчезли с карты мира на долгое время (Польша).
Первый русский царь Иван IV Васильевич, будучи всесторонне образованным, хорошо зная историю (он лично редактировал Лицевой свод – крупнейший в то время на Руси труд по всемирной истории от «сотворения мира» до второй половины XVI века), обладая широчайшим кругозором, отличным аналитическим умом, как никто другой из государей той эпохи понимал исторический процесс. Все его действия в качестве государственного деятеля были направлены на то, чтобы вывести Россию в ряд «первостатейных» государств в политическом, экономическом и военном аспекте.
Но вопрос состоял в том, какими путями надо было идти, чтобы решить стоящие перед страной задачи и придти к намеченной цели? Царь, даже самодержавный, находился в центре пересечения интересов различных групп тогдашних элит, должен был учитывать их реакцию, положительную или отрицательную, на те или иные меры, сохранять балансировку государственного механизма и, по возможности, избегать «резких движений». Необходимо было найти для нового государственного устройства новую социальную основу (выбор был сделан в пользу дворянства), новое политическое устройство (созданную Иваном Грозным государственную систему можно охарактеризовать как «земскую», или «народную» монархию), утвердить в согласии со «всей землей» новый свод законов (Судебник 1550 г., принятый на первом Земском соборе), привести к единообразию церковь (что было решено в основном на Стоглавом соборе), финансовую систему (единая валюта), торговлю и сбор налогов (реорганизация таможенных сборов), армию (создание стрелецкого войска – первого регулярного войска в Европе) и многое другое – от школьного
