Но теория преклонения перед стихийностью не есть только русское явление. Она имеет самое широкое распространение, правда, в несколько другой форме, во всех без исключения партиях II Интернационала. Я имею в виду опошленную лидерами II Интернационала так называемую теорию "производительных сил", которая всё оправдывает и всех примиряет, которая констатирует факты и объясняет их после того, как они уже надоели всем, и, констатируя, успокаивается на этом. Маркс говорил, что материалистическая теория не может ограничиваться объяснением мира, что она должна еще изменить его. Но Каутскому и К° нет дела до этого, они предпочитают остаться при первой части формулы Маркса.
Вот один из многих примеров применения этой "теории". Говорят, что перед империалистической войной партии II Интернационала грозились объявить "войну войне", если империалисты начнут войну. Говорят, что перед самым началом войны эти партии положили под сукно лозунг "война войне" и провели в жизнь противоположный лозунг о "войне за империалистическое отечество". Говорят, что результатом этой смены лозунгов были миллионы жертв из рабочих. Но было бы ошибочно думать, что здесь имеются виновные, что кто-то изменил рабочему классу или предал его. Ничуть не бывало! Всё произошло так, как оно должно было произойти. Во-первых, потому, что Интернационал есть, оказывается, "инструмент мира", а не войны. Во-вторых, потому, что при том "уровне производительных сил", который имелся в то время, ничего другого нельзя было предпринять. "Виноваты" "производительные силы". Это "нам" в точности объясняет "теория производительных сил" господина Каутского. А кто не верит в эту "теорию", тот не марксист. Роль партий? Их значение в движении? Но что может поделать партия с таким решающим фактором, как "уровень производительных сил"?..
Таких примеров фальсификации марксизма можно было бы привести целую кучу.
Едва ли нужно доказывать, что этот фальсифицированный "марксизм", призванный прикрыть наготу оппортунизма, является лишь видоизменением на европейский лад той самой теории "хвостизма", с которой воевал Ленин еще до первой русской революции.
Едва ли нужно доказывать, что разрушение этой теоретической фальсификации является предварительным условием создания действительно революционных партий на Западе.
3) Теория пролетарской революции. Ленинская теория пролетарской революции исходит из трёх основных положений.
Положение первое. Господство финансового капитала в передовых странах капитализма; эмиссия ценных бумаг, как важнейшая операция финансового капитала; вывоз капитала к источникам сырья, как одна из основ империализма; всесилие финансовой олигархии, как результат господства финансового капитала, — всё это вскрывает грубо паразитический характер монополистического капитализма, делает во сто раз более чувствительным гнёт капиталистических трестов и синдикатов, усиливает рост возмущения рабочего класса против основ капитализма, подводит массы к пролетарской революции, как единственному спасению (см. "Империализм" Ленина).
Отсюда первый вывод: обострение революционного кризиса внутри капиталистических стран, нарастание элементов взрыва на внутреннем, пролетарском фронте в "метрополиях".
Положение второе. Усиленный вывоз капитала в колониальные и зависимые страны; расширение "сфер влияния" и колониальных владений, вплоть до охвата всего земного шара; превращение капитализма во всемирную систему финансового порабощения и колониального угнетения горстью "передовых" стран гигантского большинства населения земли, — всё это, с одной стороны, превратило отдельные национальные хозяйства и национальные территории в звенья единой цепи, называемой мировым хозяйством, с другой стороны — раскололо население земного шара на два лагеря: на горсть "передовых" капиталистических стран, эксплуатирующих и угнетающих обширные колониальные и зависимые страны, и на громадное большинство колониальных и зависимых стран, вынужденных вести борьбу за освобождение от империалистического гнёта (см. "Империализм").
Отсюда второй вывод: обострение революционного кризиса в колониальных странах, нарастание элементов возмущения против империализма на внешнем, колониальном фронте.
Положение третье. Монопольное владение "сферами влияния" и колониями; неравномерное развитие капиталистических стран, ведущее к бешеной борьбе за передел мира между странами, уже захватившими территории, и странами, желающими получить свою "долю"; империалистические войны, как единственное средство восстановить нарушенное "равновесие", — всё это ведёт к усилению третьего фронта, фронта междукапиталистического, ослабляющего империализм и облегчающего объединение двух первых фронтов против империализма, фронта революционно-пролетарского и фронта колониально-освободительного (см. "Империализм").
Отсюда третий вывод: неотвратимость войн при империализме и неизбежность коалиции пролетарской революции в Европе с колониальной революцией на Востоке в единый мировой фронт революции против мирового фронта империализма.
Все эти выводы объединяются у Ленина в один общий вывод о том, что "империализм есть канун социалистической революции"· (см. т. XIX, стр. 71).
Сообразно с этим меняется и самый подход к вопросу о пролетарской революции, характере революции, её объёме, её глубине, меняется схема революции вообще.
Раньше к анализу предпосылок пролетарской революции подходили обычно с точки зрения экономического состояния той или иной отдельной страны. Теперь этот подход уже недостаточен. Теперь надо подходить к делу с точки зрения экономического состояния всех или большинства стран, с точки зрения состояния мирового хозяйства, ибо отдельные страны и отдельные национальные хозяйства перестали быть самодовлеющими единицами, превратились в звенья единой цепи, называемой мировым хозяйством, ибо старый "культурный" капитализм перерос в империализм, а империализм есть всемирная система финансового порабощения и колониального угнетения горстью "передовых" стран гигантского большинства населения земли.
Раньше принято было говорить о наличии или отсутствии объективных условий пролетарской революции в отдельных странах, или точнее — в той или иной развитой стране. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о наличии объективных условий революции во всей системе мирового империалистического хозяйства, как единого целого, причём наличие в составе этой системы некоторых стран, недостаточно развитых в промышленном отношении, не может служить непреодолимым препятствием к революции, если система в целом или, вернее, — так как система в целом уже созрела для революции.
Раньше принято было говорить о пролетарской революции в той или иной развитой стране, как об отдельной самодовлеющей величине, противопоставленной отдельному, национальному фронту капитала, как своему антиподу. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о мировой пролетарской революции, ибо отдельные национальные фронты капитала превратились в звенья единой цепи, называемой мировым фронтом империализма, которой должен быть противопоставлен общий фронт революционного движения всех стран.
Раньше рассматривали пролетарскую революцию как результат исключительно внутреннего развития данной страны. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь надо рассматривать пролетарскую революцию, прежде всего, как результат развития противоречий в мировой системе империализма, как результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в той или иной стране.
Где начнётся революция, где прежде всего может быть прорван фронт капитала, в какой стране?
Там, где больше развита промышленность, где пролетариат составляет большинство, где больше культурности, где больше демократии, — отвечали обычно раньше.
Нет, — возражает ленинская теория революции, — не обязательно там, где промышленность больше развита, и пр. Фронт капитала прорвётся там, где цепь империализма слабее, ибо пролетарская революция есть результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в наиболее слабом её месте, причём может оказаться, что страна, начавшая революцию, страна, прорвавшая фронт капитала, является менее развитой в капиталистическом отношении, чем другие, — более развитые, страны, оставшиеся, однако, в рамках капитализма.
В 1917 году цепь империалистического мирового фронта оказалась слабее в России, чем в других странах. Там она и прорвалась, дав выход пролетарской революции. Почему? Потому, что в России развёртывалась величайшая народная революция, во главе которой шёл революционный пролетариат, имевший такого серьёзного союзника, как многомиллионное крестьянство, угнетаемое и эксплуатируемое помещиком. Потому, что против революции стоял там такой отвратительный представитель империализма, как царизм, лишённый всякого морального веса и заслуживший общую ненависть населения. В России цепь оказалась слабее, хотя Россия была менее развита в капиталистическом отношении, чем, скажем, Франция или Германия, Англия или Америка.
