Дума — не инструмент исполнительной власти, а зеркало народного самосознания. Затуманенное злым дыханием Сванидзе, надколотое Киселевым, заплеванное Доренко и Невзоровым, это зеркало показало изнуренное лицо шахтера, исхудалый лик профессора, обветренное лицо офицера, сражающихся за Родину, за Россию.
Россия реализует свою историю по длинной синусоиде, ускользающей от зрения политологов. Открывает свою судьбу старцу в псковской пещере, прозорливцу, рисующему на холстине «Красного коня», мотострелку, черпающему воду из Терека.
«Дух дышит, где хочет», — сказано в Писании. Сегодня он дышит в стволах самоходных гаубиц, ведущих огонь по горным базам Хаттаба. Не посмеем усомниться в праведности нашего дела, в богоизбранности народа, в неизбежности Победы, земной и небесной.
«Еврей Зюсс» и пластилиновый Путин
28.12.1999
Упала размалеванная, золоченая маска «честных выборов». Вампиры ОРТ сглотнули кровавую слюнку. Лужков, разбивший лоб о Кремлевскую стену, положил на синяк рождественскую льдышку. Кириенко, напоминающий мужское семечко, вьется, виляя хвостиком, на всех экранах. Шойгу потерял интерес к беженцам и снова копается в руинах. Черномырдин стал похож на мамонта, отрытого в ямало-ненецкой тундре. И сквозь продранные предвыборные плакаты, стряхивая с плеч конфетти и ванильную вату, вышел на свет истинный победитель выборов. Блистательный фокусник, непревзойденный маг Борис Абрамович Березовский.
Вы думаете, что истекающий год — это Год Крысы? Или Год Чумы? Или Год Обезьяньего Выкидыша? Нет, это Год Березовского, год его гепатита, его лакированных штиблет, его легкого заикания, от которого, как гнилые дубы, падают кабинеты министров, взрываются дома на Каширке, по всему чечено-российскому фронту начинают стрелять установки залпового огня.
Это он, на которого почти надели наручники, блестящим выпадом проткнул медлительного, как пингвин, Примакова. Он, за которым охотились прокуроры всех стран, торжествовал победу над опороченным прокурором Скуратовым. Он отделался от следователя Волкова, как отделываются от репейника, приставшего к пиджаку. Он заставил умолкнуть крупнейшие издания мира, писавшие о финансовых преступлениях «Аэрофлота», фирмы «Мабетекс» и нью-йоркского банка. Это он, азартный охотник, спустил с поводков Доренко, Шеремета, Невзорова, и они, роняя жаркую пену, загнали, как зайца, «Отечество», и он положил в ягдташ теплую тушку мэра. Он, великий строитель и каменщик, по кирпичику создал «Единство», для чего выступал на ковре с Карелиным, лазил с Шойгу под обломки упавшего самолета, стрелял из водяного пистолета с Гуровым по картонному профилю мафиози. Кибернетик, стратег, знаток колумбийских методик, чернокнижник и черный маг, он сотворил Путина из плоской телевизионной картинки, мешка гексогена, тысячи оторванных чеченских и русских голов и бумажной кипы, именуемой «Российско-Белорусским Союзом». Он избрался в Карачаево-Черкесии, и говорят, что в ночь после выборов режиссер Михалков стриг ему ногти, подавал махровый халат, мешал его любимый коктейль — жидкий азот с голубым человеческим глазом.
Березовский правит Россией. И кажется — так будет всегда. Из разноцветного пластилина он слепит Думу, спикера, национальную идею, аппетитные, похожие на настоящие окорочка, лауреатов литературных премий, будущего Патриарха, будущего президента, палубный авианосец и большое продолговатое чудо из магазина «Интим», которое незаметно сунет под елку в селенье Барвиха.
Но может случиться так, что он не заметит, как старичок, который раньше был академиком, а теперь торгует в лавочке безделицами для детей, подложит ему вместо пластилина пластид. И тогда с печальными лицами мы станем читать поучительный роман Фейхтвангера «Еврей Зюсс» — об очень талантливом и ненасытном банкире, пожелавшем править Германией.
Ельцин погрузился, как гнилой топляк
04.01.2000
Ельцин ушел жалко и отвратительно. Сбежал из власти. Ненавидимый, сгнивший, был отторгнут страной, которая всеми своими сословиями молила о его скорейшей смерти, всеми слезами и проклятиями приближала его крах. Страшась расплаты, он просил не прощения, а умолял о пощаде. Как наваждение ада, он захватил великое государство. Самодур, невежда, бражник, бессмысленный и злой истукан оживлялся на мгновение лишь тогда, когда уничтожался очередной ломоть жизни, — погибал Советский Союз или истреблялся Черноморский флот, или горел под пушками Парламент, или погибал под бомбами Грозный. Он — уродство истории, ее вывих и опухоль. Он — извращение человечества, погубил свою Родину-мать, казнил свой народ, который в каждый год ельцинского ига уменьшался на миллион человек. Пишется Черная Книга его преступлений, куда занесут каждую пядь земли, отторгнутую им от России, каждый военный секрет, переданный ЦРУ, каждый алмаз или рубль, отданные бандиту и вору. Самый худший из всех, кого породила гнилая верхушка партии, он окружал себя негодяями, плутами, придурками, которые чавкали у золотой кормушки, безобразничали у святынь, дергали его за фалды, парили в бане, учили играть на деревянных ложках, наливали стакан.
А в это время по всей России катился стон, взрывались дома, падали самолеты, ловкие израильтяне скупали за грош русский алюминий и голая блудница показывала свой срам у алтарей и усыпальниц героев.
Когда он зачитывал жалкий текст своего отречения, он выглядел как огрызок заплесневелого сыра, проклеванный насквозь пороками и болезнями, и в дырки проглядывали лица его напуганной, нечестной родни. Страна оттолкнула его, как пушкинский рыбак отталкивает веслом утопленника, и он, разбухший, без глаз, с языком, в который впились раки, пиявки и улитки, поплыл в безвременье, напоминая кусок гнилой мешковины.
И вот мы при Путине. Что мы знаем о восходящей звезде? Знаем, что эта звезда не морская, не вифлеемская. Она напоминает большую разгорающуюся рекламу, созданную из стеклянных трубок, наполненную светящимся газом. Эту искусственную звезду создали Волошин, Дьяченко, Борис Березовский, Анатолий Чубайс, все, кто хотел бы сохранить после Ельцина замки, заводы, прииски, банковские миллиарды, получить неприкосновенность, спрятать концы в воду, по-прежнему вывозить за рубеж капиталы, по-прежнему кормить народ жмыхом. Свет этой галлюциногенной звезды наполнен мерцанием взрывов на Каширке и в Волгодонске, пожарами Дагестана, белой плазмой реактивных установок, ведущих огонь по Басаеву и Хаттабу. Это Звезда Зверя, кому имя «Медведь». Этой звезде уже поклонились управители земель и губерний, борцы, певцы, ловцы, продавцы. Еще трудно сказать, сколько у звезды концов, но рисовал ее Березовский. Упадет ли она на русскую землю, как звезда-полынь, испепелив половину народа, превратив другую в работников МЧС, — покажет время.
Станем внимательно, уповая на добро, наблюдать за Путиным. Если он не оборотень, превратившийся в человека из подземного нетопыря, если он русский, то не сможет обратить во зло ту надежду и наивное доверие, которыми наградил его измученный Ельциным, жаждущий перемен народ.
Однако будем помнить, что наивность, святая простота и доверчивость русских вскормили Горбачева и Ельцина. Эту наивность бессовестно используют телевизионные маги и чернокнижники, уводя Россию из истории, направляя ее в темные лабиринты и тупики, из которых выход покажет Светлый, Бого-озаренный Герой.
Борис Ельцин не подавал в отставку
11.01.2000
Ельцин большим обозом съезжал из Кремля. Сотни подвод тянулись в Горки из Спасских ворот. Стеганые одеяла, фаянсовая посуда, серебряные подсвечники, ночные вазы, бархатные гардины. Зеркало из Александровского зала, золоченая спинка трона из Андреевского. В плетеной корзинке — яйца Фаберже, каждое обернуто газеткой. В кошелке — дары заморских послов с кокосовым орехом из Уганды и компьютерным истуканчиком с головкой Кириенко из Гонконга. Поверх тюков сидела дворовая челядь. Постельничьи, стряпчие, чесальщики пяток, музыканты с деревянными ложками, карлы, горбуны, любимая дура Наины Иосифовны, кот-баюн по кличке Пресс-секретарь, картавый звездочет, лекарь с большой бутылью свекольного самогона. Наина Иосифовна с младшей дочкой поместилась в открытой повозке, которую бодро, екая селезенками, тянули силачи из охраны президента, запряженные цугом. Сам Ельцин сидел в нарядной карете, кидал в окно конфетти, раздавал ребятишкам леденцы, елочные хлопушки и шарики. Попросил у Триумфальной арки прощения. Встречному Лужкову подарил свой локон на память, чтобы носил в медальоне.
Обоз провожал преемник, исполняющий обязанность, Путин. Пешком, как скороход, поспевал за каретой, подавал Ельцину оброненный платок, гладил болонку Наины Иосифовны, целовал абрикосовые пальчики Татьяны Дьяченко. Незаметным для глаз движением, приемом каратиста, сбросил с подводы горбуна, надоевшего всем своими сплетнями и доносами.
