Утверждение президента Путина о том, что Россия находится в той же ситуации, что и Соединенные Штаты после событий 11 сентября прошлого года, не соответствует действительности. В отличие от зрителей мюзикла, попавших в эту трагическую ситуацию, власти России не являются невинной стороной.
Президент Путин подписался под четырьмя годами вопиющей жестокости, включающими в себя разрушение деревень, преследование гражданского населения, пытки и другие ужасные события, обычно приписываемые российским войскам правозащитными организациями. Он постоянно отказывается от переговоров, от предоставления чеченцам автономии или от вывода войск из Чечни. Наоборот, он, судя по всему, хочет открыть в Грузии новый фронт этой войны", — рубят правду-матку американцы.
Недалеко от них ушла и старейшая английская"The Times". "Путин стал заложником собственных принципов!" — гласит ее заголовок.
"Президент Путин такой же заложник, как и 500 театралов Москвы — читаем мы ниже.
Однако большинство внешнего мира, в том числе большинство россиян, умудряются не замечать страданий чеченцев. Россияне начинают интересоваться Чечней, когда там происходит массовая гибель людей, как это было при катастрофе военного вертолета, погубившей 120 человек из числа военнослужащих и членов их семей. Чечня давно уже является кошмарным сном для всякого, кто прямо оказался вовлеченным в этот конфликт. Это печально, но не удивительно, что кошмар, наконец, распространился и на Москву."
"Observer" вообще поет осанну убитым террористкам. Журнал восторженно называет их "новым лицом чеченского терроризма". "Газ усыпил их и парализовал, а потом их всех методично уничтожили", — сокрушается по поводу их смерти журнал.
Вот так весь мир "сочувствовал" России и "осуждал" боевиков.
Безусловно, огромное количество простых людей действительно жалело заложников и желало поражения террористов. Но Запад в лице своих СМИ, политиков, политологов и прочей интеллектуальной сволочи ждал и жаждал УНИЖЕНИЯ России. На это работала вся его огромная идеологическая и пропагандистская машина, поэтому столь огромный журналистский десант был выброшен под стены ДК ГПЗ. Запад хотел в прямом эфире увидеть очередное унижение русских. Не вышло…
На самом деле вся долго выстраиваемая Путиным вертикаль власти в эти страшные дни оказалась парализованной и недееспособной. Россию спасли не Волошин, не Сурков, не Грызлов и не Патрушев и даже не Лужков с Политковской, а те безвестные пока лейтенанты, капитаны, полковники и генералы, которые все долгие часы противостояния, стиснув зубы от ненависти, готовили свой удар.
Бесновались на экранах записные юмористы, заламывали руки, требовали переговоров, уступок боевикам. Мудрствовали Немцов с Хакамадой, отвозили в Кремль очередные ультиматумы боевиков, давали интервью, шелестели чешуйками. "Аналитики" и "политологи" авторитетно обосновывали невозможность штурма и просчитывали, как удобнее и быстрее выполнить ультиматум чеченцев. "Культурологи" обосновывали поражение историческими особенностями русского менталитета, который улучшается поражениями и проигрышами.
И все это время русские офицеры вели подготовку к штурму. Разведывали коммуникации, на заброшенном ДК отрабатывали детали штурма, отвлекали внимание боевиков бессмысленным топтанием милицейских кордонов на виду у ДК. Они, эти офицеры, очень хорошо понимали, что сегодня лежит на весах истории. На них лежала судьба России. Сорвись штурм, сдайся Кремль — и не удержать распада России, не остановить новые банды боевиков, расползающиеся по городам и весям. "Свободу Татарстану!", "Русские вон из Тувы!", "Независимость Якутии!" — все эти лозунги уже торопливо малевались новыми бараевыми в предвкушении "слома" России. Главное, чтобы вышло у Бараева, а там… Не вышло.
"Спецназ" был молниеносен и безжалостен, как удар меча. "Пленных не брать!" — это был даже не приказ, это было заклинание. За всех замордованных в подвалах заложников, за всех четвертованных пленных, за всех наших беженцев и уморенных этой сволочью русских. "Пленных не брать!" Чтобы потом не сидели они со скучающими и торжествующими лицами на суде в ожидании бессмысленных приговоров. Кого сегодня пугает "пожизненно"? Ну разве что Политковскую…
И потому "вырубившихся" боевиков кончали просто и быстро. Как приморенных крыс. "Беременных" бомбами боевичек в первую очередь — чтобы не очухались, не "разродились" испепеляющими пластидными взрывами. Выстрел в затылок — и катись к аллаху, сука! Передай Хаттабу привет от "Альфы"!
Высекали очередями и выжигали гранатами огневые точки. Не давали "нохчам" головы поднять, прицелиться. Огненным вихрем прошли "спецы" по этажам, оставляя за собой только трупы.
"Вы пришли сюда умереть? Умрите!"
А за спиной "Альфы" спасатели вытаскивали на воздух бесчувственных заложников, кололи "антидоты", били по щекам, приводили в себя. Начал работать невиданный никогда ранее конвейер массовой реанимации…
Эти люди спасли Россию! Спасли ее честь, ее будущее, ее настоящее.
И сегодня стала предельно ясна одна истина. Нет у России сегодня других союзников, кроме ее солдата и офицера. Ни кремлевский чиновник, ни "силовой" министр, ни лукавый московский губернатор, ни пятнистый от перекрашиваний депутат — никто в этот час испытаний не мог помочь России. И только боец "спецназа", генерал-оперативник, диггер, спасатель — оказались теми, о кого разбился бандитский "накат".
И если Путин и сегодня не поймет, что люди в погонах второй раз спасли его карьеру и политическую судьбу, то грош цена ему как президенту. Солдаты и офицеры выполнили свой долг перед Россией, теперь время выполнять свой долг перед ними Путину…
Андрей Фефелов
28 октября 2002 0
44(467)
Date: 29-10-2002
Author: Андрей Фефелов
ПО СХЕМЕ ГОСПЕРЕВОРОТА
Исследовать драматические события на улице Мельникова с точки зрения социально-политической психологии — занятие не из легких…
Информационный и политический хаос, возникший после захвата террористами здания, вполне описывается термином — "массовый психоз". Истерический тон российских СМИ, взятый ими в освещении террористического акта, соответствовал настроениям большинства аналитиков и политиков, комментировавших происходящие. Современная российская политическая элита предстала во всей своей грязной наготе, в заляпанном исподнем белье. Пошлость, лживость, ханжество безответственность, безволие и предательство в течение двух с половиной суток царили в эфире. Что хуже: тупая растерянность и невнятность чиновников, или визгливая и назойливая проповедь доморощенных "демократов"? На фоне угрюмой, не предвещающей ничего хорошего статичной телевизионной картинки шел невыносимый для нормального сознания калейдоскоп и так уже обрыдших физиономий. Лукавые речи, слюни и сопли. Фейерверк банальностей, каскад абстрактных пожеланий, конвейер невыполнимых рекомендаций и сонм несуразностей.
"Чеченские террористы не имеют национальности", "исламские боевики не имеют вероисповедания", "смуглолицые бандиты не имеют цвета кожи", "главное, самое, самое главное на сегодняшней день — не допустить проявления национальной нетерпимости коренного населения Москвы к выходцам с Кавказа",
"власть виновата в том, что запоздала с переговорным процессом".
Путин встретился с муфтием, муфтий встретился с пуфтием. Верховная власть по существу вопроса по-рыбьи молчит. Звезды эстрады приглашают посочувствовать боевикам и зовут к переговорам. Экстрасенсы предвещают новую эру и опять же зовут к переговорам.
Гнилые либеральные элиты, прочно окопавшиеся в Москве, успешно вписавшиеся в ландшафт путинской государственности, с остервенением стали рвать в клочья пригревшую их власть. Создавалось впечатление, что люди, которые фактически обеспечили страшное, мучительное для русских поражение в первой чеченской войне, эти люди теперь брали реванш за относительный успех русской армии в ходе нынешней кампании. А на фоне пропаганды пораженчества, лживого гуманизма, затаенного злорадства поднимался, нарастал, вздымался черный, угрюмый и молчаливый ужас русских людей. Основное чувство — оцепенение перед видом неотвратимой человеческой и общенациональной катастрофы. Оцепенение и паралич — это оттого, что поражение предопределено. Ясно — никто не заступится за народ и страну, все завершится так же бездарно, страшно и в результате кроваво, как это было в Москве в 91-м или в Буденновске в 95-м.
