— Хороший начальник нашему брату — пол-Бога, плохой — хуже черта.
Год нынешний кубанцы запомнят если не навсегда, то очень надолго. Таких стихийных бедствий, как в 2002-м, их земли не знали два века. В январе, когда должны трещать рождественские морозы, в крае наступила оттепель. Талая вода покрыла поверх льда все русло Кубани, и всё бы ничего, но морозы с метелями вернулись. На реке образовался двойной ледяной покров. И тут снова нагрянуло тепло. Кубань начала выходить из берегов, затопляя все вокруг. Службы спасения взрывами пытались ускорить сброс воды, но взломать сразу два слоя льда им не удалось, и страшные водные потоки сокрушали один населенный пункт за другим.
Весной и в начале лета Кубань пытала жара. А во второй половине июня на край обрушились ливни — такие ливни, которых никто из старожилов не помнит. Поводок смел 76 мостов, разрушил почти 3 тысячи домов, 490 километров автодорог и 27 километров линий электропередач, затопил 15 тысяч гектаров пашни, похоронил 100 тысяч домашних птиц и не один десяток тысяч свиней и коров. Общий ущерб, нанесенный Кубани стихией, составил свыше трех миллиардов рублей.
В августе всё повторилось. Только на сей раз наводнение захлестнуло приморские города и веси. В том числе Новороссийск. Погибло более 50 человек — и опять везде ущерб, ущерб и ущерб. Но вот что любопытно. От стихии, пусть и в меньшей мере, натерпелся и соседний с Краснодарским — Ставропольский край. Там сразу каждому пострадавшему из местного бюджета решили выдать компенсацию в тысячу рублей, на Кубани же — три тысячи. К восстановительным работам после всех трех бедствий краснодарские власти приступали, не дожидаясь положенной в данных случаях помощи из Центра. То есть немедленно направляли в пострадавшие районы со всего края технику, строительные материалы и начинали ремонт всего и вся. Сейчас все системы жизнеобеспечения восстановлены, и до зимы жители края, потерявшие от наводнений свои дома, должны обрести крышу над головой.
Кубань залечивает раны, и предстоящий юбилей края, наверное, станет тем, чем и положено ему быть,— праздником. Для праздничного настроения у кубанцев есть все основания. Они не только достойно выстояли перед ударами стихии, не только успешно преодолели последствия страшных наводнений, но и в чрезвычайных условиях сохранили поступательный рост экономики в крае. Как это ни удивительно, но именно в 2002 году на Кубани получен самый высокий за последние двенадцать лет урожай — свыше 8 миллионов тонн пшеницы. Больше собирали лишь в советское время, в 1990-м. Но окончательный зерновой итог года в крае еще не подведен. Уборка риса и кукурузы только началась, и она, по расчетам специалистов, принесет в закрома Кубани еще около миллиона тонн зерна. Урожай нынешнего года выше не только по количеству, но и качеству. Две трети кубанской пшеницы — это продовольственные сорта, а 30 процентов — сорта особо ценные.
Благополучно всё и в индустрии края. Набирают обороты старые предприятия, открываются и новые. Например, в Краснодаре вот-вот начнется строительство завода по производству знаменитых немецких комбайнов "Клаас". Курортный бизнес подпортила погода, но тем не менее и в развитии инфраструктуры отдыха край продвинулся. Инвестиций в санаторно-оздоровительный комплекс прибавилось. Скажем, согласован проект по созданию горноклиматического курорта Красная Поляна, который предполагает капиталовложения в сотни миллионов долларов.
По всем показателям край — на подъеме. Но этого не желают замечать ни общероссийские каналы телевидения, ни массовые московские издания. Почему не желают — понятно. Все главные СМИ страны контролируются либо высокопоставленными федеральными чиновниками, либо представителями крупного капитала. А для тех, и других неприемлема природа кубанской власти — прорусской, а не прозападной по духу. Признать экономические успехи Кубани — значит, признать политическую состоятельность иного властного курса, который фактически противостоит планам превращения России в третьесортную колонию. Но этого-то делать нельзя ни в коем случае: что потом скажут сиятельные особы в мировых финансовых центрах?
Весной 2000-го на Кубани произошла смена первого лица. Шестидесятилетний губернатор Николай Игнатович Кондратенко добровольно уступил свое кресло сорокалетнему Александру Николаевичу Ткачеву. Кондратенко при коммунистах возглавлял исполнительную власть Кубани, потом стал председателем Краснодарского краевого Совета депутатов и с этого поста в августе 1991-го был, вопреки всем законам, снят за поддержку ГКЧП. В последующие пять лет он ни разу не покаялся—не повинился перед победившей демократией и при каждом удобном случае давал понять, что реформы Ельцина—Чубайса — это зло для России.
В 1996-м не торговавший политической лирой Кондратенко вместе с созданным им движением "Отечество" выиграл губернаторские выборы и вернулся во власть. Вернулся с программой антикризисных мер, которую сам же и успешно реализовал. Его команда действовала вразрез с установками главных российских реформаторов, его статьи о пагубном влиянии сионизма в стране раздражали всех новых хозяев жизни и по нему били со всех электронных и газетных пушек. Но чем яростней Кондратенко поносила пресса, тем больше его ценили на Кубани,— ценили и за талант управленца, и за принципиальность.
Николай Игнатович оставил пост губернатора в пик своей популярности в крае. Вместо себя он предложил движению "Отечество" выдвинуть кандидатуру Ткачева. Предложение было принято, и Ткачев набрал на выборах столько же голосов избирателей, сколько прежде Кондратенко,— 82%.
До 2000 года новый кубанский губернатор заседал в Государственной думе, руководил там комитетом по национальной политике и не демонстрировал никакого желания прославиться. То есть ни эпатажных заявлений не делал, ни скандалов с драками не устраивал. И когда Кондратенко объявил, кого он хочет видеть в кресле губернатора Кубани, то многие в московских политических кругах недоумевали: почему Ткачев-то?
В Госдуму преемник "батьки Кондрата" пришел с должности генерального директора фирмы "Агрокомплекс". Он основал ее в 1993-м — тогда, когда модно было все делить-дробить и по частям приватизировать. Ткачев же со товарищи стал собирать в единый кулак производство, переработку и реализацию сельхозпродукции. В результате родился "Агрокомплекс". А это — 8 тысяч работников, 60 тысяч гектаров пашни и 23 предприятия — от крестьянских товариществ, элеватора и мясокомбината до кирпичного завода и магазинов. "Агрокомплекс", в отличие от отдельных разрозненных юридических лиц агропромышленной сферы, не только выжил в "диком рынке", но и значительно увеличил свою мощь. Чтобы взяться создавать комплекс в пору всеобщей растащиловки, надо было обладать здравой хозяйственной стратегией. Чтобы обеспечить рентабельность целостной системы сельхозпроизводителей, переработчиков и продавцов, надо было иметь немалые менеджерские способности. Ткачев проявил себя и в том, и в другом. Когда же он из гендиректора комплекса превратился в депутата и возглавил комитет Госдумы, стало очевидно, что и в чистой политике ему многое по плечу. Все названные обстоятельства, видимо, и подтолкнули Кондратенко остановить свой выбор на Ткачеве.
Без благословения батьки и поддержки его "Отечества" Ткачев вряд ли бы столь легко и убедительно победил на выборах. Как порядочный человек, он не должен был отрекаться от покровителя, но мог не афишировать идейно-организационную близость с ним. И Ткачеву проще бы было выстраивать свои отношения с федеральными структурами власти, если бы он публично дистанцировался от неугодного отцам российской демократии Кондратенко. Но этого не произошло ни сразу после вступления нового губернатора Кубани в должность, ни теперь. Вот отрывок из интервью Ткачева, опубликованного в нынешнем году.
"Вопрос. На губернаторские выборы вы шли как прямой наследник батьки Кондрата. Но сегодня на ключевых постах в краевой администрации — новые лица. Появились даже слухи, что между вами и Кондратенко пробежала черная кошка. Так ли это?
Ответ. Всем, кто подобные слухи распускает, могу сказать: не дождетесь. Николай Игнатович Кондратенко был и остается для меня старшим другом и наставником. На Кубани хорошо известно, что во многом только благодаря его энергии и организаторскому таланту удалось поднять край после страшных лет хаоса и разрухи. Быть преемником Кондратенко очень ответственно, это звание надо еще заслужить. Сегодня Николай Игнатович отстаивает интересы края в Совете Федерации. Как и прежде, он в гуще всех краевых дел, и я рад, что могу посоветоваться с ним в трудную минуту."
От советов с предшественником Ткачев, как мы видим, не отказывается, но в решениях своих он абсолютно самостоятелен — и в кадровой политике (на Кубани сменились не только чиновники в краевой администрации, но и многие руководители районов, городов и предприятий), и в финансово-хозяйственной деятельности. Опытной партийно-советской энергией Кондратенко край был спасен от разрухи, энергией Ткачева, человека жесткой рыночной школы, он мало-помалу неуклонно наращивает свое благосостояние.
