Режиму по-прежнему непонятна не только нынешняя деформированная Россия. Непонятен ему и мир, в котором она присутствует. Та планетарная обстановка, которая стремительно изменяется с каждым днем, с каждым поворотом мировой истории. Загадка нового, надвинувшегося мира столь значительна, что она непонятна и американским, и японским футурологам. они сами немеют перед этой огромной тайной. Она проявляется повсюду угрозами и смерчами, неуправляемостью континентов и целых народов, крахом доктрин, таких, как однополюсность и “конец истории”. Эта новизна мира, повторяю, заставляет цепенеть устроенные и благополучные цивилизации, не говоря уж о сегодняшней разгромленной и униженной России.
Понимаю драму и трагичность нынешней власти. И это понимание, и наше к ней негативное, критическое отношение, постоянное жесткое оппонирование требуют от нас, патриотов, очень осторожного подхода к самой проблеме власти. Это политические игроки, вроде Березовского, могут позволить себе то возносить, то сокрушать. Вчера топтал закон, подсаживая во власть, сегодня разоблачает, показывая фигу из-за бугра. Мы со своих позиций не отступим, но и в истерические драки без оглядки бросаться не будем. Та сдержанность, которую, быть может, усматривают друзья и коллеги в наших подходах к нынешнему кремлевскому режиму, заключается в том, что, объявляя власти беспощадную, тотальную войну, мы рискуем опрокинуть остатки национальной стабильности. Рискуем ввергнуть Родину в невыносимую, непосильную гражданскую войну, усугубить и породить новую волну хаоса, под которым погибнут миллионы наших сограждан. Мы являемся частью общенациональной трагедии, осознаем это и чрезвычайно ответственно относимся к своей роли и поступкам.
ПОТРЕБНОСТЬ ПРОРЫВА
Мы постоянно находимся в поисках ответов на те грозные вопросы, которые ставят перед нами время, страна, мир в целом. Где искать эти ответы? Конечно же, мы ищем их в прошлом, в нашем великом, отечественном прошлом и в нашей недавней 70-летней советской истории. Мы их ищем в мировой практике и культуре.
Уходящее тысячелетие предлагает нам испытанные временем представления о державе, о святости народа, благоговении перед жизнью, о драгоценности и нерасторжимости наших огромных территорий и пространств, нашего царства, нашей уникальной цивилизации. Советский красный период, продолжая эти накопления, говорит нам о том, что человеческий разум, соединенный в общенародную волю, в состоянии вершить чудеса. одерживать победы в самых страшных, беспощадных войнах, в невиданные сроки создавать великую гуманистическую державу. Ориентировать человечество не на денежный мешок, не на инстинкт, не на животное свинство, а на космический порыв, на достижение высших результатов исторического и художественного творчества, на возможность создания нового, просветленного человека. Эти подходы, которые были вычеркнуты демократами из нашей национальной практики, мы отстаивали в течение всех этих 10 лет. Сохранили их, сберегли как высшее достижение истории, а не просто как некий банк-хранилище. Духовные ценности были нашим оружием в борьбе, в нашем сопротивлении, мы постоянно пускали их в ход.
Однако только накопительских, собирательных, охранительных усилий мало. Время властно требует духовного прорыва. Коммунисты начала века были новаторами, отважными экспериментаторами, авангардистами. Именно они в силу своего авангарда, исторического риска сумели выстроить свой ХХ век как век великой истории, возвышенного представления о человеке, о культуре и среде обитания. Как только в советском обществе стал ощущаться недостаток этого порыва, мы стали затухать. Наш локомотив, еще недавно мощный и стремительный, начал ржаветь и разваливаться.
Сегодня мы остро ощущаем недостаток эксперимента, недостаток смелых, неожиданных подходов к действительности в нашей среде. У нас заявлено много прекрасных идей, но мало экспериментального обоснования. Мы в страшных усилиях и жертвах отстояв этот ценный национальный консерватизм, остановились. Так можно превратиться в старомодных ревнителей прошлого. Мне хочется в себе самом, в моих товарищах увидеть интеллектуальный экспромт, тягу к эксперименту, нестандартные подходы к сегодняшнему взаимодействию с народом, с властью, в экономике, культуре, искусстве. Мне хочется, чтобы мы взяли на вооружение все лучшие достижения, которые сегодня появляются в представлениях о человеческом сознании, о психике, природе, мироздании, космосе. Все это, превращенное в технологии, в нашу политическую практику, должно резко продвинуть нас в авангард схватки с неведомым,— схватки, которую мы, патриоты, обязаны выиграть.
ГРОЗЯЩАЯ КАТАСТРОФА
Разум, желающий понять сегодняшний мир, оказывается перед лицом сотен противоречий, не выявив которые, невозможно действовать. Твои поступки будут неизбежно обречены на ошибку и неудачу. Это прежде всего мировые противоречия. Америка, которая еще недавно претендовала на вселенский центр управления, встречается сегодня с нарастающим отпором остального мира, который не желает быть выброшенным Штатами на свалку, быть вечным донором, питающим эту ожиревшую, одряхлевшую и нравственно вырождающуюся цивилизацию.
Другое, очень явное и трагическое противоречие: мировая наука, индустрия стремительно вырабатывают колоссальное количество новшеств, создаются открытия во всех сферах. На наших глазах происходит становление информационных технологий, генной инженерии, создание новых организмов. Человек вторгается в подсознание, в психику, возникают психотронные формы воздействия на мир, новые источники и энергии. При этом стремительно увеличивается разрыв между передовой наукой и традиционной человеческой этикой, совестью, религией, ощущением ценности отдельно взятого человека. Этот разрыв грозит выстроить мир в жестокую пирамиду подавления, когда новшества науки будут направлены на установление своеобразного технотронного фашизма. Русская, советская цивилизация как раз и была грандиозным гуманистическим фильтром, когда технический прогресс, авангард науки проверялся нравственностью, этикой, человечностью, и все эти достижения служили созданию идеального общеземного бытия. Еще одно новое, загадочное, нарождающееся противоречие, противоречие иллюзорного, практически не существующего мира, предлагаемого нам виртуально, через телевидение, Интернет. Возникает вселенское информационное поле без берегов, когда от вашего внимания ускользают реальные человеческие ценности: очаг, живое чувство, станок, за которым стоит рабочий; земля, на которой растет трава и играют дети. И этот огромный иллюзион, в который ввергается человечество, позволяет создателю этой иллюзии управлять человеком и манипулировать реальной землей, ресурсами, производством, психикой. Организационное оружие дает возможность манипулировать не просто отдельно взятой человеческой личностью или группами людей, когда их можно гнать к избирательным урнам, и они будут выбирать себе своих палачей. Оно позволяет манипулировать верой, конфессиями, целыми нациями, национальными интересами крупных и самодостаточных стран, сталкивая их в самых невероятных конфликтах. Превращая человеческую историю в видимый хаос, дым, в котором тонут возможности сопротивления, реального, осмысленного политического общенационального поступка и где главенствуют те, кто владеет этим оружием.
Без преувеличения можно сказать, что сегодняшнее человечество стоит накануне общемирового восстания, краха и кризиса. И мы, народно-патриотические силы России, должны включиться в это планетарное восстание против этого безумия как сознательная, дееспособная, понимающая свои цели и средства сила.
Другой пласт противоречий — это противоречия нашей многострадальной России. Главное из них — чудовищное неравенство, когда экономика изуродована и приспособлена к интересам крохотной группы плотоядных, жестоких и антинациональных персон. Эта паучья стая олигархов превращает Россию в сплошное кладбище, реализует форму экономического геноцида, выкачивая из России все ее живые соки: материальные, духовные. Это столкновение базовых народных представлений и ценностей, основанных на справедливости и добре, на ощущении общенациональной задачи, дружной артели и семьи,— и ценностей эгоистических, корыстных, полагающих свои цели не здесь, не в России, а за морем, в других континентах. Встреча этих двух тенденций ощущается нами постоянно. С одной стороны, народ на этом поле брани теряет миллион своих жизней ежегодно, с другой стороны, все уродливее становятся экономика, политика, жизнь. Тысячи больших и малых катастроф — свидетельства этого уродства. Здесь наша борьба осмыслена, сформулирована, реализуется нами в парламентах и на улице, в политических столкновениях и схватках. Меня очень порадовало, как недавно в Госдуму на парламентские слушания пришли наши сограждане из обычных школ и институтов, из профкомов и с заводов — и устроили настоящее Бородино прорежимным реформаторам, которые покушаются на народное образование, на кодекс о труде, защищающий рабочего человека. Буквально загнали в норы "пятую колонну" и требовательно постучались в Кремль.
