Но есть и другие люди, не желающие формализовать свою деятельность не в силу ее незначительности и романтизма, но совершенно осознанно: потому, что они не считают существующую систему приемлемой для себя и исходно, принципиально ориентированы на ее отрицание и разрушение.
Эта позиция враждебна нам, ибо мы хорошо помним прошлую революцию и слом системы, пережитые нашим обществом, и хорошо изучили подобный опыт прошлого. Естественное стремление к общественному благу делает желание разрушения системы, попытки ее уничтожения, а не исправления совершенно неприемлемыми для нас.
Идеология, или кому должно служить государство
М.Д. Каково позиционирование Партии дела в политическом пространстве? Кто вы — левые, либералы, патриоты?
К.Б. А знаете, эти представления устарели. Они больше не работают. Применительно к нашей партии — совершенно точно, но, думаю, применительно и к обществу в целом.
Но возьмем нас: основа Партии Дела создана промышленниками — теми, кто сумел не просто выстоять в 90-е, но и нарастить свои производства, и модернизировать их.
Мы совершенно четко, на личном опыте и на опыте своих заводов знаем, что производство нуждается в квалифицированных, здоровых и обладающих внятной трудовой мотивацией рабочих, инженерах и менеджерах. И что дать должную подготовку им можно только в государственном масштабе, при помощи соответствующей социальной политики.
Мы знаем, что производству нужен высокий уровень благосостояния при низкой социальной дифференциации: с одной стороны, это обеспечивает спрос, с другой — стабильность и качество рабочей силы.
Мы знаем, что производству нужны внятные государственные приоритеты, государственное программирование развития экономики, государственное развитие инфраструктуры и поддержка технологического прогресса.
Это что, получается, что по вашему "традиционному" делению политического пространства мы, бизнесмены, — левые? Но люди, приходящие к нам просить денег на безвозмездную национализацию наших заводов в ходе социалистической революции, нас давно уже даже не смешат.
Давайте дальше: мы каждый день сталкиваемся с внешней конкуренцией, в том числе недобросовестной. Мы любим свою страну, хотим жить в ней и работать на ее процветание. Это значит, что мы патриоты? — но большинство из нас любит и понимает Запад, а списывающие свое безделье и идиотизм на происки "мировой закулисы" вызывают отвращение труженика к лентяю.
Мы интенсивно сотрудничаем с Западом, мы хотим демократии, честного суда, свободных выборов, независимых СМИ, светского государства. И в целом это же очевидно, что Россия создана для народовластия. Тут нам начинают кричать, что мы либералы, — но мы совершенно не хотим уничтожать свою страну и свои производства путем, например, присоединения к ВТО, борьбы с инфляцией созданием искусственного денежного голода, "снятия социальной нагрузки с экономики" разрушением социальной сферы, однополых браков и ювенальной юстиции.
Получается, что мы и патриоты, и социалисты, и демократы, — и при том ни то, ни другое, ни третье.
Потому что мы просто нормальные здоровые люди, жаждущие созидать.
Поймите, как только вы налепляете на себя разобранные нами ярлыки из позапрошлого века, — вы превращаете себя в схоластика, сектанта, сознательно закрывающего глаза на современную картину мира, делающего из-за этого феноменальные глупости и потому не имеющего будущего. Просто употребляя сегодня эти слова, вы сразу утрачиваете адекватность.
М.Д. Замечательно, но, если старые "линии раздела" отмерли, на каких "линиях раздела" стоит Партия Дела сейчас? Каков ваш главный принцип в политике?
К.Б. Главную "линию раздела" в современном мире показала нам история с присоединением России к ВТО на кабальных условиях. Это раздел между теми, кто стремится к национальному развитию и теми, кто служит интересам глобального бизнеса.
Глобальный бизнес свободен от ответственности перед народами: в этом его сила. И если ему надо уничтожить вашу страну ради незначительного улучшения своих финансовых показателей, — многие его представители не задумаются о жертвах даже на миг. "Ничего личного, только бизнес".
Понятно, что эти интересы противоречат интересам национального бизнеса, — не только в силу меньших масштабов, но и потому, что национальный бизнес просто любит свою страну и свой народ. Это не экономическое и не рыночное чувство, но оно творит современный мир не меньше стремления к прибыли: я вижу это, например, при общении с некоторыми китайскими партнерами, которые по масштабам деятельности относятся к глобальному, а по её направленности — к национальному бизнесу.
Ключ к сердцу современных конфликтов и современного мира в целом, — и к российской политике тоже, — в том, кому должно служить современное государство.
Слишком многие истово убеждены в том, что оно должно служить глобальному бизнесу, игнорируя интересы своего народа. Мол, раз он не нужен "Дженерал моторз", — значит, он плохой народ и пусть либо исправляется и становится нужным, либо умирает.
А мы знаем, что государство, будь оно демократией или авторитаризмом, должно служить своему народу, а остальное — ложно и подлежит исправлению.
Содержательная программа
М.Д. Какие ключевые идеи вы будете продвигать, какие требования к власти будете предъявлять?
К.Б. Власть делает так много ошибок, что наша программа обширна. Главная цель — добиться проведения в России адекватной экономической и промышленной политики, которая позволит стране действительно развиваться, а не деградировать. У создателей партии — далеко не одного меня — обширный личный опыт в производстве. Если страна производит все меньше, ее экономика будет больной и будет постоянно порождать массу проблем в жизни общества.
Прежде всего, надо перенацелить налоговую систему на то, чтобы собирать меньше денег с предприятий несырьевого сектора, — прежде всего с тех отраслей, которые в России надо развивать. Основная же налоговая нагрузка должна приходиться на экспорт сырья. Также надо снижать налоги на предприятиях, занимающихся производством в Сибири, на Дальнем Востоке, в депрессивных районах Центральной России, а также занимающихся модернизацией. Скажем, в Европе компании, вкладывающие в свое технологическое развитие, освобождаются от налогов. В России же для правительства нет разницы, на что предприниматель потратит прибыль: на модернизацию или на новый "Бентли".
В непроизводительной и несоциальной сфере России жизненно необходим строгий режим жёсткой экономии. Надо просто отказаться от имиджевых суперпроектов вроде Олимпиады в Сочи, Мундиаля-2018, строительства мостов на "необитаемые" острова, саммитов АТЭС.
М.Д. А это не слишком жёстко?
К.Б. Доходы бюджета Приморского края и территориального внебюджетного фонда в 2011 году — 77,4 млрд. руб., то есть примерно 2,5 млрд. долл. На саммит АТЭС, на строительство мостов и офисов, по официальным данным, потрачено 20 млрд. долл. — это доходы края за 8 лет. При этом саммит вряд ли побудил кого-то переселиться в Приморский край и не создал новых производств. Новый мост во Владивостоке уже закрывается, а построенные дороги разваливаются.
То есть, результат близок к нулю. А ведь отмена налогов даёт резкий рост доходов населения и рентабельности предприятий. Вместо саммита АТЭС с Приморского края можно было 8 лет не собирать никаких налогов: мы увидели бы там и приток населения, и инвестиции, и бурное развитие.
М.Д. Ясно, вернёмся к экономике.
К.Б. Назревшая проблема — снижение цен на бензин или, как минимум, замораживание его цены. Этого можно добиться с помощью снижения налогов на добычу полезных ископаемых и производство нефтепродуктов в России при повышении налогов на экспорт сырья и продукции первого передела.
Государство должно поставить себе цель понижения кредитов с 15% до 3-4%. Такая задача никогда правительством не ставилась, хотя все инструменты у него для этого есть. Поскольку кредитная ставка во многом обусловлена рисками, очень важны прозрачная судебная система, предсказуемая промышленная политика, адекватная законодательная политика.
Важнейшая задача — укрепление связей с Белоруссией, Украиной, Казахстаном, странами Средней Азии. Без этого союза Россия не сможет почувствовать себя здоровой, динамично развивающейся страной. Между тем сегодня мы не видим внятных предложений от России, например, к Украине о совместном производстве машин, самолетов, ракет, хотя важность сотрудничества в этой сфере на словах признается. России нужны инструменты по защите совместного рынка со странами СНГ, в частности, предоставление на льготных ценах сырьевых ресурсов, а это сейчас прямо запрещается условиями присоединения к ВТО.
