Дело в том, что когда Тимошенко и Хрущев убеждали Сталина в необходимости контрнаступления Юго-Западного фронта, а в действительности же злоумышленно его дезинформировали, начальник Особого отдела ЮЗФ полковник Владимир Рухле[92] по своим каналам направил в Москву начальнику Особых отделов Виктору Абакумову секретное донесение, в котором категорически возражал против организации контрнаступления фронта. В основе его мотивировки лежали безупречные разведывательные данные (Особые отделы вели также и зафронтовую разведку) о том, что командование вермахта перебрасывает на Юго-Западное направление против ЮЗФ дополнительные танковые дивизии. В. Рухле просил доложить его информацию Сталину, дабы предотвратить уже запланированное контрнаступление, прямо указав, что результатом оного будет катастрофическое поражение фронта.
По неизвестным причинам Виктор Абакумов сообщил об этом донесении своего подчиненного Хрущеву, который, в свою очередь, неизвестными на сегодня аргументами убедил его не докладывать информацию Рухле Сталину. Конечный результат всего этого выше уже был описан — трагедия Харьковского «котла» стала фактом[93].
Надеюсь, теперь стало понятно, почему свои подлые и донельзя же гнусные оскорбления в адрес Сталина как полководца и гениального стратега Хрущёв на XX съезде начал именно с публичной фальсификации причин Харьковской трагедии. Этот преступник, по которому ревмя ревела знаменитая 58-я статья Уголовного кодекса, именно таким образом и отмывал себя и своего подельника Тимошенко от прямой уголовной ответственности за злоумышленно содеянное ими во время войны тяжкое государственное преступление. Скажу даже более того. Как известно, несмотря на то, что В. Абакумов был арестован ещё при Сталине, осужден и расстрелян он был уже при Хрущеве в 1954 г. Все до сих пор гадают — зачем Никите Сергеевичу это понадобилось. Только ли в силу его природной подлости?! Ответ же прост. Абакумов был крайне опасным свидетелем, который мог документально доказать, что Хрущёв и Тимошенко злоумышленно сотворили потрясшую страну и РККА трагедию Харьковского «котла», за что даже в мирное время заслуживают немедленного расстрела. И, судя по всему, Абакумов именно это-то и хотел рассказать в последние секунды своей жизни, но пуля палача оборвала его жизнь на полуслове. Впрочем, в какой-то мере это было и справедливо — не надо было утаивать тревожную информацию В. Рухле от Сталина…
* * *
Завершая цитирование уже упоминавшейся выше телеграммы Сталина от 29 мая 1942 г., уважаемый коллега К. Быков от себя добавил: «…сказал И. Сталин в адрес руководителей Юго-Западного направления, ещё не зная, что поражение под Харьковым приведёт к прорыву немцев на Волгу и на Кавказ»[94]. Трудно с этим согласиться. Сталин задолго до этого предвидел, что Гитлера понесёт именно в эту сторону. И это его предвидение великолепно иллюстрирует и доказывает то обстоятельство, что, как уже подчеркивалось выше, начало подготовки к Сталинградской битве было положено ещё 2 октября 1941 г. Именно в этот день командующему Северо-Кавказским военным округом (СКВО) было передано следующее указание:
«Ставка Верховного Главнокомандования считает необходимым немедленно приступить к укреплению Таманского полуострова и занятию его войсками. План организации оборонительных работ, соображения по дислоцированию сообщить по телеграфу 5 октября. К работам приступить немедленно»[95].
А уже 9 октября Ставка указала Военному совету СКВО конкретные участки оборонительных работ.
«Народный комиссар обороны приказал построить полевые укрепленные рубежи:
1. По линии — (иск.) Новохоперск, по р. Хопер до Усть-Хоперский, Машинский, ст. Суровикино, Нижне-Чирская, далее по р. Дон до Азов (вкл.).
2. По линии — Нов. Бирюзяк, по р; Кума до Величаевское, далее по южному берегу р. Маныч до Маныч-ская (на р. Дон) — фронтом на северо-восток.
3. По линии — Красный Яр, по р. Медведица до Усть-Хоперский — фронтом на запад.
4. Обвод г. Сталинград по линии — Камыщин, Зензеватка, Солодча, ст. Иловля, по р. Дон до Калач, ст. Ляпичев, Братский, выс. 150, Красноармейск.
5. Для прикрытия Керченского пролива и укрепления Таманского полуострова построить полевые укреплённые рубежи на линии: 1 — Фонталовская, Ахтанизовская, х. Комышана; 2 — Темрюк, Анапа.
6. Для прикрытия г. Новороссийск с моря и недопущения десантных высадок противника в этом районе построить оборонительный рубеж по линии: Красно-Медведовская (ныне Раевская. — А.М.), выс. 540, Б. Цемесская, Шапсугская, увязав его строительство с Военным советом Черноморского флота.
На Военный совет СКВО возлагается проведение рекогносцировок. Рекогносцировки проводить в первую очередь первого рубежа и по окончании переходить на остальные рубежи.
Рекогносцировки и строительство вести на глубину полковых участков.
В первую очередь вести рекогносцировки и строительство батальонных районов первых эшелонов полковых участков, после чего приступать к рекогносцировкам батрайонов вторых эшелонов полков.
При проведении рекогносцировок руководствоваться указаниями Генерального штаба и примерной схемой батальонного района.
Строительство возлагается:
а) первого и второго рубежа на начальника Главного военно-инженерного управления Красной Армии силами формируемых армий, саперных частей и местного населения;
б) пятого и шестого рубежа на Военный совет СКВО. Кроме того, Военному совету СКВО формировать строительство обводов г. Ростов.
В первую очередь вести строительство противотанковых препятствий (рвы, эскарпы, контрэскарпы, надолбы и пр.) и сооружений по переднему краю.
При строительстве особое внимание обратить на постоянную готовность возводимых сооружений и артиллерийскую противотанковую оборону.
Военному совету СКВО мобилизовать для строительства необходимое количество рабочих из местного населения, инструмента, авто- и гужтранспорта, материалов, продовольствия для всего работающего местного населения и передать все в распоряжение начальника ГВИУ КА в сроки по согласованию с начальником ГВИУ КА.
Строительным организациям разрешается порубка леса на месте в необходимом количестве.
Рекогносцировки закончить:
а) первого и второго рубежа — 25.10.41 г.
б) остальные рубежи — 10.11.41 г.
К строительству рубежа начальнику ГВИУ КА приступить 25.10.41 г.
Полный срок готовности рубежа 25.11.41 г.»[96].
Поскольку эти указания выполнялись медленно, то 22 ноября 1941 г. Ставка Верховного Главнокомандования вынуждена была обратить внимание командования СКВО на недопустимость медленных темпов оборонительных работ. Ставка также обратила внимание командования СКВО на необходимость вести оборонительные работы не только со стороны моря, но и с суши:
«По имеющимся сведениям, оборонительные работы на Таманском полуострове и на территории Северного Кавказа (и в том числе 51 отдельной армии) ведутся недостаточно организованно и слабыми темпами.
Предлагаю:
1. Всеми мерами форсировать строительство оборонительных рубежей на территории армии, и в первую очередь на Таманском полуострове и в районах баз флота Анапа, Новороссийск, Геленджик, Туапсе.
2. Оборудовать долговременными сооружениями Коса Тузла (так „прославившаяся“ ныне. — А.М.), Коса Чушка, Кордон, отметка плюс 6,0 (3 км зап. Батарейки), выс. 35, 8 (3 км сев. Малый Кут, Голопузивка) Тамань, Рыб. пр., Гадючий Кут, усилив эти позиции миномётами, средствами ПВО с целью не допустить форсирования противником Керченского пролива на плавучих средствах и по льду.
3. Оборонительные работы в районах портов Приморско-Ахтарская, Анапа, Новороссийск, Геленджик и Туапсе вести не только со стороны моря, но и с суши, согласовав систему обороны с представителями Военно-Морского флота.
4. Разгрузить порт Новороссийск от эвакуационных грузов Одессы и Крыма, используя наличие позиционного имущества в Новороссийской базе для оборонительных работ на территории армии.
5. Широко использовать возможности Новороссийска и Краснодара по поставке цемента и производству блоков долговременных огневых точек»[97].
Что же касается утверждения о том, что по состоянию на 29 мая Сталин ещё не знал, что поражение под Харьковом приведёт к прорыву немцев на Волгу и Кавказ, то здесь следует исходить из другого, в связи с чем вынужден вновь привлечь внимание читателей к уже цитировавшемуся высказыванию Ю. И. Мухина из его книги «Убийство Сталина и Берия»:
