class="p1">
— Да, да, как хорошо вы повернули. Именно что покупка синего костюма становится ключом. А где Вы сфотографированы в «Википедии», что за холм и книга?
— А, про это я уже отвечал:
«Вопрос, навеянный Вашей фотографией. Писатель — это небожитель, человек с горы?»
— «Ну, если отталкиваться от фотографии, то это вовсе не гора. Это крепостные валы города Солигалича, их веке в пятнадцатом ещё насыпали. Удивительно красивый город, кстати. Так вот, это старые, оплывшие валы, закат, роса на траве, и легко можно покатиться вниз кубарем. Рядом с русской историей быть небожителем нельзя — тут же шею сломаешь».
— У вас есть любимые здания?
— Да. Деревянные избы на Русском Севере.
Извините, если кого обидел.
16 февраля 2013
История про то, что два раза не вставать (2013-02-17)
— Отомрёт ли в будущем семья как социальный институт, так называемая «ячейка общества»?
— Вот ведь хороший вопрос, кто бы знал! Меня лет десять назад попросили придумать тему для конкурса фантастических рассказов, и я задал тему «Семья будущего». Вот совершенно непонятно, что случится — и это чрезвычайно интересно.
Я-то думаю, что семья не отомрёт, да только непонятно, как она будет выглядеть. Ведь те же фантасты с лёгкостью придумывают какие-то безумные звездолёты (по-моему, это по большей части скучные придумки), а вот придумать отношения в семье будущего оказалось очень сложно. Придумать — ладно, надо же это ещё описать, и описать.
Вот, положа руку на сердце, много мы с вами можем назвать художественных текстов, что поведали нам о мусульманской семье с двумя (к примеру) жёнами? Вот как у них это всё устроено, как они ходят в гости, как к ним ходят в гости — а это ведь ситуация куда более близкая нам, чем семья лет через двести. Я за последние десять лет читал только один такой роман, да и то, это было там эпизодом.
Эволюция семьи — это Бог знает какая сложная тема. Все знают, что будет что-то происходить, но никто не знает — что. Вот, может, будет общинная система, где будут сообща подкармливать стариков. Это я потому говорю, что только что сходил на радио в передачу к своему приятелю. Мы там вчетвером обсуждали, в частности, пенсионную тему, и чуть не подрались. Но до этого мне там объяснили, что пенсионная система очень недавняя, ей всего сто лет. А последнее время европейских и американских пенсионеров фактически кормил Третий мир (а раньше — колонии). Теперь во всём мире пенсионная система затрещит, и только семья сможет старичка прокормить. Я в этом всём не специалист, и многое, хоть и осторожно, но принимаю на веру. Но именно поэтому готов поверить, что семьи через полвека будут не по три-пять, а по десять-пятнадцать человек, как много веков подряд до этого.
Или вот — только в XX веке человечество задавило детскую смертность — то есть, она сейчас есть, но раньше, к примеру, умирало у человека два-три ребёнка, и это была просто деталь жизни. Ну, поубиваются, зато знают, что ещё трое выжили. Причём это не только у крестьян, но и у самых известных людей, оставивших книги и воспоминания. Вы хорошо можете представить себе психологию человека который трезво понимает, что у него будет пятеро детей, а трое из них умрут во младенчестве? Я не могу, вот в чём штука. А ведь эта семейная жизнь, казалось бы, уже описана в великих романах.
Я что-то разболтался, и всё от того, что вопрос этот очень сложный, он как бездна.
Извините, если кого обидел.
17 февраля 2013
История про то, что два раза не вставать (2013-02-17)
— Какая историческая эпоха из европейской истории Вам ближе и почему?
— Ближе всего настоящее время — это как «времена не выбирают, в них живут и умирают». Так-то я историю XX века, особенно его первой половины, знаю лучше прочих. Но это и не мудрено, я же из прошлого века всё-таки. История — под рукой, вот мой дед в октябре 1941 года, отправляя сразу несколько семей в эвакуацию, стащил у одного знаменитого наркома из квартиры пару ботинок, обменял их на еду, и раздал её отъезжающим. Мучился угрызениями совести всю жизнь. Или вот другого моего родственника расстреляли в 1918 году 20 сентября 1918 на 207-й версте Закаспийской железной дороги. Это раньше была знаменитая история, а теперь как-то подзабылась.
— Какая религия Вас более привлекала бы, если исключить христианство и ислам?
— Не знаю. Я довольно дурной христианин, но душой себя в Православии ощущаю, никому впрочем, ничего не навязывая. Другое дело, я вот однажды писал рассказ, для которого придумал целую религию. Это была вера малого северного народа, а малые северные народы для жителя средней полосы всё равно что для белого американца — индейцы. Про их жизнь обыватель знает мало, а мифов про них плодится много. Так вот герой в этом мире молился Женщине с медными волосами Аоту, что врачует болезни, Белой куропатке, что смягчает боль, и Великому оленю с двумя головами, которые у него спереди и сзади. Этот Великий олень отмерял человеку жизнь и смотрел одновременно в прошлое и будущее.
Этот северный народ считал, что у людей с юга, даже колдунов, была всего одна душа, и боги забирали её после смерти. «А вот у людей Севера было семь душ — не много и не мало, а в самый раз.
И счёт душам был такой:
Душа Ыс должна была спать с мальчиком в могиле, когда он умрёт. Она должна была чистить его мёртвое тело, оберегать его от порчи. И если человека Севера похоронят неправильно, то душа Ыс придёт к живым и возьмёт с собой столько вечных работников из числа семьи, сколько ей нужно.
А душа Ыт — вторая его душа — унесёт мальчика вниз по реке, к морю — она похожа на маленькую лодочку. Там, где кончается река, царство мёртвых выходит своими ледяными боками из-под земли наружу.
Третья душа, душа Ым — похожа на комара, что живёт в голове мальчика, и улетает из неё во время сна. Именно поэтому иногда мальчику снятся причудливые сны — где сверкают на солнце прозрачные дома, и между ними ходят огромные звери — и среди них толстый зверь с длинным носом, похожим на пятую ногу.
Мальчик видит сны только потому, что маленький комар летит над землёй и ночью мальчик
