Но Генпрокуратура была права в одном: населению Лесного было бы трудно посадить своего мэра, который с одних юкосовских структур закачал в городской бюджет 11,9 миллиардов рублей. А ведь было еще 15 иногородних компаний-льготников.
Иванникова судили в соседнем городе Кушва. Сторону обвинения представляла прокурор Гульчехра Ибрагимова, которая потом появится и на втором процессе Ходорковского. Для Иванникова она просила стандартные 8 лет.
Суд оказался более вменяемым: в феврале 2007-го Александр Иванников был осужден на пять лет лишения свободы.
Новым мэром города стал полковник ФСБ Сергей Щекалев.
А в 2008-м на сайте «Союза солидарности с политзаключенными» была опубликована краткая справка о бывшем мэре. «Основания признания политзаключенным: фабрикация дела в рамках репрессий против «ЮКОСа»», — сказано в справке.
Векселя «ЮКОСа» можно было погасить не ранее 1 апреля 2000-го. В результате на них набежали значительные проценты, и образовалась переплата налогов. А в этом случае налогоплательщик имеет право переплату вернуть.
И ее вернули.
Та же ситуация была еще с несколькими компаниями «ЮКОСа», зарегистрированными в Челябинской [174] области, которым тоже было решено вернуть налоги.
«Так как налоги вносились векселями, следовательно, они не вносились вообще», — решил суд. Поэтому Ходорковский и Лебедев похитили бюджетные средства путем обмана на сумму переплаты.
Злой умысел суд доказывал тем, что фирмы-налогоплательщики претерпели несколько реорганизаций. В конце концов их права перешли к ООО «Инвестпроект», зарегистрированному в Кировской, а потом в Читинской области. Перешло и право на получение назад сумм переплаченных налогов.
В смысле, следы заметали.
Но заметали как-то неэффективно. Дело в том, что с правами переходили и обязанности. И «Инвестпроекту» были выставлены налоговые претензии в связи с незаконным использованием налоговых льгот в г. Лесной. ООО судилось и в 2002-м дело выиграло. Претензии сняли, а переплату перечислили.
Следующим аргументом обвинения было то, что одним из учредителей «Инвестпроекта» был слабоумный и судимый Варкентин. Явно зиц-председатель. «Покрывали преступление», — решил суд.
Так как покрывать, в общем-то, было нечего, думаю, что «ЮКОСу» просто понадобился учредитель с местной пропиской.
Причастность к этому делу Ходорковского доказана еще интереснее.
Из всех многочисленных «доказательств» его имя упоминается только в одном.
У всех операционных компаний были счета в «Доверительном инвестиционном банке», который принадлежал «ЮКОСу», «Русскому продукту», «Апатиту» и еще нескольким компаниям, связанным с «Group Menatep Ltd». Отсюда суд сделал вывод, что «Инвестпроект» и его предшественники были подконтрольны лично Ходорковскому и Лебедеву.
Если у меня счет в Сбербанке, следует ли из этого, что я подконтрольна лично господину Грефу?
Что же было на самом деле? Фирмы, связанные с «ЮКОСом», расплатились векселями ЮКОСа, векселя обналичили с процентами (то ли 94, то ли 100 % векселей), и налоговые органы вернули переплату другим фирмам, связанным с «ЮКОСом», — правопреемникам первых.
В чем же преступление?
Всю переплату суд посчитал ущербом. То есть решил, что 94 равно нулю.
Читайте Оруэлла: «Свобода — это возможность сказать, что дважды два — четыре».
Вторая налоговая статья, предъявленная Ходорковскому, — это ст. 198 — уклонение от уплаты налогов с физического лица.
Дело в том, что и Михаил Борисович, и многие его сотрудники были зарегистрированы как ПБОЮЛ (предприниматели без образования юридического лица). ПБОЮЛ мог купить патент за несколько тысяч рублей и больше никаких налогов не платить. В качестве источников своих гонораров Ходорковский указал в налоговых декларациях «консультативные и управленческие услуги». Услуги он оказывал малоизвестным фирмам с острова Мэн («Hinchley Ltd» и «Status Services Limited»), а гонорары составляли сотни тысяч, потом несколько миллионов долларов, пока не превысили максимально возможный для использования патента доход, и от их покупки пришлось отказаться.
При этом зарплата Михаила Борисовича как главы компании по порядку величины совпадала со стоимостью патентов.
Суд решил, что гонорары за консультации и есть настоящая зарплата Ходорковского, и обвинил его в сокрытии налогов.
Предположение, конечно, реалистичное. Особенно учитывая, что в большинстве коммерческих фирм тогда платили вообще черную зарплату, в конвертах, а не серую, как в случае Ходорковского. Причем кое-где до 2005 года, а кое-где и позже.
Но, с другой стороны, консультации специалиста такого уровня вполне могут именно столько и стоить. Да и какие, собственно, услуги он оказывал структурам «ЮКОСа», как не управленческие?
Он так и объяснил, что консультируемая фирма была скорее посредником.
В приговоре есть два аргумента в пользу позиции обвинения, на первый взгляд довольно сильные.
Первый: фирма «Hinchley Ltd» была основана по просьбе школьного друга Ходорковского Владимира Моисеева.
Ну и что? Посредническая же фирма. Клиентов подыскивала для топ-менеджеров «ЮКОСа».
И второй: первоначально Михаил Борисович признался, что зарегистрироваться как ПБОЮЛ ему посоветовали его юристы, но добавил, что консультационные и управленческие услуги оказывал и оказывает различным фирмам, но конкретно каким, когда и за какое вознаграждение, не помнит, поскольку оформлением договоров занимались его помощники.
По версии сторонников, он скрыл названия фирм, которым оказывал услуги, чтобы не ставить людей под удар.
Вряд ли и юристы хотели подставить своего босса и рекомендовали ему что-то незаконное. К тому же тот факт, что Ходорковский зарегистрировался как ПБОЮЛ по совету юристов, еще не означает, что он не давал консультаций.
Если это и доказательства, то косвенные.
Сотрудница налоговой инспекции, которая регистрировала индивидуальных предпринимателей Ходорковского и Шахновского, призналась, что на остров Мэн от налоговиков никто не ездил и информации, предоставленной Ходорковским, не проверял — нет у налоговой инспекции такой возможности.
У следствия такая возможность была: куда только не посылали запросы.
Но не на остров Мэн.
Василию Шахновскому в 2004-м предъявили такое же обвинение.
— Оказание консультаций обкладывалось вмененным налогом, — рассказывает мне Василий Савельевич. — Вмененный налог — это определенная сумма, а не процент.
— То есть было выгодно оказывать консультативные услуги?
— Это был такой закон. Если бы захотели проверить, они бы на этом острове Мэн нашли толстенные тома отчетов о проделанной работе. Конечно, никакие налоговые органы ни на какой остров Мэн не ездили. На юридическом языке это называется версия следствия. Но основное обвинение было не в том, что не оказывали консультаций, а что «ЮКОС» уводил, как бы крал, деньги из компании, уводил их за рубеж, и потом этими деньгами расплачивался с тремя десятками своих менеджеров под видом консультаций. То есть деньги перевел и под видом консультаций заплатил этим людям. Никаких доказательств ни вывода этих денег, ни перевода через «Status Services Limited», ни того, что указанные лица не оказывали консультаций, ни одного доказательства, просто ни одного доказательства нет.
Доказательства были такого рода. Шахновский не оказывал услуги «Status Services Limited», потому что еще 20 человек из компании «ЮКОС» заключили договоры со «Status Services Limited». Или доказательством того, что это все туфта, является то, что налоговые документы, которые вложены в налоговый договор и отчет об этом договоре, пронумерованы, имеется сквозная нумерация, а это означает, что все печаталось в одном месте, в одно время и одновременно заполнялось. Вот такие доказательства.
— А никаких документов с острова Мэн, запросов туда, то есть вообще никаких контактов с островом Мэн не было?
— Нет. Никто никого туда не направил. Есть версия, а доказательств не было ни одного. Ни того, что деньги платились, ни того, что они дошли до «Status Services Limited», ни того, что им не оказывали услуги. Единственным документом о фиктивности консультаций было обвинительное заключение.
— Была также версия, что это зарплата, получаемая в «ЮКОСе».
— Версия имеет право на существование, но никаких доказательств ее не существует. Если в 2003–2004 году у меня были какие-то на эту тему эмоции, то потом на основании таких же версий людей стали приговаривать к пожизненному. Никаких, никаких доказательств. Ноль! Ноль доказательств причастности Пичугина и Невзлина к убийствам. Это даже для истории с «ЮКОСом» нечто из ряда вон выходящее. По сравнению с этим то, что было с нами — это еще цветочки, бутончики.
