что детские сады разные, тоже вписаны в мою классификацию: как «типичные россияне», которые «уходят от ответственности», играют в оправдания и «неоднозначность». Такими мыслями я делюсь с кругом единомышленников, они мне «люто, бешено плюсуют», как говорили в двухтысячные. Уверенность выросла, поводов сомневаться нет.
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
July 07, 2024 02:15
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
начала были идеи педагогов, взятые у Джона Дьюи, что надо учить думать самостоятельно, взвешивая «за» и «против». В РАНХиГС и «Шанинке», где я работал, тоже был вводный курс «Критическое мышление». Студенты, как обычно, сократили до «критмыш». Тем временем понятие освоила широкая публика и стала его использовать уже по своим правилам. Сначала для разговоров, что нужно критическое мышление, чтобы противостоять пропаганде. Ну да, нужно. На следующем шаге — для объяснений, почему «они» думают не так, как «мы»: потому что у нас есть критическое мышление, а «они» — жертвы пропаганды. В конце концов «критическое мышление» стало обозначать что-то вроде зеркала тролля из сказки Андерсена, когда у оппонентов видны только недостатки. Специальный партийный «критмыш», в котором «наши» всегда правы. — А от «критмыша» очень быстро можно съехать к конспирологии. — К чему можно прийти, вариантов много. Ловушка в том, что переключиться в режим партийного «критмыша» легко и, главное, приятно. Вначале ты сочувствуешь одной из партий, но стараешься следить за тем, что говорит противоположная. Хороший навык и, как я представляю, более распространенный, чем кажется. В один прекрасный день я обнаруживаю у оппонентов две запоминающиеся реплики; одна меня возмутила, другая заставила задуматься. Обоими наблюдениями я делюсь со своим кругом — и обнаруживаю опытным путем, что реплика, в которой оппоненты — придурки, бурно поддержана, а та, в которой сомнения, не стоит ли к ним прислушаться, почему-то не понравилась. На следующий раз я уже знаю, чем нужно делиться, чтобы «свои» одобрили. Коллеги-фольклористы называют такой процесс «цензурой коллектива»: стихийный отбор, какие сказки и анекдоты рассказывать, а какие не надо. Все стимулы подталкивают к тому, чтобы ты, как демон Максвелла, поддерживал границу системы и про «наших» передавал только хорошее, а про «не наших» — только плохое. Рациональность, эмоции, убеждения — все вместе склоняют именно к такому варианту. Не скатываться в партийный «критмыш» — трудное упражнение, надо специально стараться. Иногда получается, иногда нет. Для себя я придумал два ориентира: один вывел опытным путем, другой взял «из книжек». Из опыта рядового блогера пришла подсказка, что если такая-то реплика получает много одобрения и не вызывает споров — это повод насторожиться и задуматься. Если начинают спорить — значит, нашел что-то важное. Из теории социологии знания взял «принцип симметрии» Дэвида Блура: объяснения должны быть универсальными, должны охватывать любые типы знания — правильное или ошибочное, которое нравится или которое не нравится. Или, своими словами, надо уходить от асимметрий типа «мы по определению нормальные, а они ущербные из-за фактора Х». Не умножать «критмыш» как бы от имени науки.
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
July 07, 2024 02:14
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
Если принять за проблему Россию целиком (потому что она, допустим, «заражена имперским фашизмом»), то дальше все логично: надежда только на внешний мир, который может сдержать эту угрозу, а потом при оптимистичном сценарии медленно перевоспитывать зараженных. Если найти проблемы меньшей размерности, будут видны смысл и перспективы у активизма внутри страны. Проверить, в чем позиции расходятся, можно по данным опросов. В первом приближении выделяется группа «антивоенных россиян», которые на стандартный вопрос «Поддерживаете ли вы военную операцию?» отвечают «нет», их порядка 15–25%. Если спрашивать дальше, внутри этой группы обнаруживаются разделяющие темы: отношение к стране и выбор круга общения. Первую линию раздела обнаружило исследование Константина Айзенберга «Россияне в контексте СВО» (май 2022-го). В нем группа «несогласных» поделилась — в пропорции два к одному — на «внутренних эмигрантов» (меньшая часть) и на позицию, которая названа «все плохо, но это моя страна». Эта разница проявилась в отношении людей к установке «Для меня важно себя чувствовать частью России?». У большинства «несогласных» ответ «да, важно», у «внутренних эмигрантов» — «нет». Другую можно вывести из опросов Фонда социальных исследований (Самара). В них людей спрашивали не только о позиции, но и о круге их друзей, знакомых и коллег. Получилось, что антивоенные 20% поделились почти поровну на людей, живущих в окружении думающих точно так же, как они, то есть таких же «несогласных», и на людей, у которых более смешанный круг общения. Вариант, когда вокруг сплошные «зетники», оказался самым редким, в пределах статистической ошибки. Моя трактовка этих данных в том, что круг общения — это прежде всего результат нашего выбора. Можно закрыться в кружке единомышленников, можно общаться с разными людьми. Ровно такие темы — отношение к стране и «с кем общаться» — стали значимой ставкой в том самом споре «уехавших» и «оставшихся».
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
July 07, 2024 02:07
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» | Colta.ru
— Алексей Сергеевич, начнем с самого общего. Название вашего цикла — это отсылка к Джеймсу Скотту, автору книги «Seeing Like A State»? Или вам просто нравится сама конструкция — «видеть как»? — Нравится конструкция. Нравится задача, которую профессионально решают антропологи, как тот же Скотт, в чем я им всегда завидовал. Объяснить, как что-то странное, шокирующее, которое мы видим у других, делают в конечном счете люди точно такие же, как мы. Все, наверное, помнят весну 2022
