Но с ноября 1941 года основным получателем становится СССР. Одной из причин, по которым Германия в декабре 1941 года, вслед за Японией, объявила войну США, было намерение блокировать атлантические перевозки американской продукции, следовавшей в Британию и оттуда дальше, к советским берегам. Американской армии Гитлер не опасался, он был уверен, что разгромит русских раньше, чем те доберутся до Европы, а вот военные грузы из США, пополнявшие вражеский арсенал, являлись для Рейха серьезной проблемой.
Поставки производились без предварительной оплаты, на основании долгосрочных беспроцентных кредитов. Считалось, что техника «сдается в аренду» до конца войны. При этом машины, уничтоженные в боях, оплате не подлежали. Всего в СССР было поставлено продукции по тогдашним ценам на 13 миллиардов долларов, включая сюда и британскую помощь (примерно 10 % от общего объема). В современном (2024 г.) эквиваленте это 220 миллиардов долларов.
Из Соединенных Штатов помощь следовала морем, через Тихий океан, где охотились за добычей японские подводные лодки, и потом железной дорогой, по Транссибу. Маршрут из Англии, по Норвежскому и Баренцевому морю до незамерзающего Мурманска, а в летнее время до Архангельска был много короче, но еще опасней. Британские корабли шли большими «конвоями», под защитой боевых кораблей и часто погибали от немецких бомб и торпед. Больше ста судов не доплыли до порта назначения.
Таким образом, организационно-экономическая победа коммунистической системы над нацистской была достигнута за счет трех факторов: полной милитаризации народного хозяйства, тотальной мобилизации населения и колоссальной поддержки извне.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
Война была не только «отечественной», но и мировой. На сей раз, в отличие от массового самоистребления человечества в 1914–1918 гг., когда между собой сражались однородные политические системы, в схватке сошлись три очень разных мира: нацистский, коммунистический и капиталистический, причем второй и третий объединились против первого. Это сотрудничество не было простым, и всё же свою задачу оно выполнило.
— Смертельная опасность заставила Запад и Восток на время преодолеть противоречия.
— Взаимное недоверие и различие интересов осложняли отношения между союзниками и готовили почву для новой конфронтации.
Запад и Восток преодолевают противоречия
Накануне 22 июня отношения Советского Союза с США были очень холодными, а с Великобританией — откровенно враждебными. В Вашингтоне, озабоченном японской угрозой, договор о нейтралитете, подписанный между Москвой и Токио в апреле 1941 года, вызывал настороженность. Англичане и вовсе считали Сталина союзником Гитлера, заключившим с Германией пакт о ненападении и продававшим Рейху стратегическое сырье. Во время Финской войны Британия поставляла армии Маннергейма боевые самолеты, артиллерию и боеприпасы. Когда шла воздушная «Битва за Англию», советская пресса явно симпатизировала немцам. Английские коммунисты по заданию из Москвы вели агитацию против «империалистической войны» и устраивали забастовки на оборонных предприятиях, то есть, с точки зрения правительства, занимались саботажем.
Начало восточного «блицкрига» в Лондоне восприняли просто как передышку, которую следует использовать для восполнения потерь. Западные эксперты были уверены, что СССР долго не продержится. Поэтому на раннем этапе войны англо-советское сотрудничество ограничивалось декларациями и обещаниями. Лишь через три месяца после вторжения состоялась первая встреча на серьезном уровне при участии американцев, которые в войну еще не вступили, но были озабочены японской угрозой и считали, что быстрый разгром Советского Союза побудит Токио к агрессивным действиям. Как уже говорилось, с ноября 1941 года СССР был включен в программу лендлиза.
Но только после битвы под Москвой и Пёрл-Харбора начались переговоры о тройственном союзе. Долгое время они оставались непродуктивными. Английский министр иностранных дел Иден посетил Москву, нарком Молотов съездил в Лондон и Вашингтон, но договориться о совместных военных действиях не удавалось. Объяснялось это тем, что на фоне новых тяжелых поражений Красной Армии союзники не верили в прочность «восточного фронта». Они надеялись лишь на то, что «русские» продержатся еще какое-то время, «хотя бы до зимы».
В самый драматичный момент кампании 1942 года, в августе, британский премьер-министр прибыл с визитом в Москву для встречи с советским правителем. Уинстон Черчилль с самого начала был заклятым врагом большевизма и всегда считал Сталина исчадием ада, но теперь пришлось выбирать из двух зол меньшее. «Если бы Гитлер вторгся в ад, я бы выступил перед Палатой Общин с речью в защиту Дьявола», — сказал Черчилль. Вести, с которыми прибыл английский лидер, были нерадостными: у англичан пока нет сил на открытие второго фронта в Европе, они сосредоточат свои усилия в Северной Африке. Операция была довольно скромного масштаба и облегчить положение отступающей Красной Армии не могла. Решающее сражение войны Советскому Союзу предстояло выдержать в одиночку.
Лишь после Сталинграда, когда стало ясно, что СССР устоит, переговоры о втором фронте перестали быть отвлеченными. Это, однако, не означало, что они были простыми.
К 1943 году американцы успели собрать и обучить достаточное количество сухопутных войск, чтобы вести боевые действия в Европе, но стороны долго не могли договориться, где именно откроется второй фронт. Москва добивалась, чтобы удар был нанесен с запада, из Франции, откуда было ближе до германской территории; Черчилль настаивал на средиземноморском направлении.
Вопрос решился без участия Советского Союза. В январе 1943 года на конференции в Касабланке англичане и американцы договорились высадиться в Италии. Так было проще — в Северной Африке у союзников скопились значительные силы.
Красная Армия выдержала немецкий удар под Курском, англо-американский десант захватил Сицилию, из войны вышла Италия, но все эти успехи победы не принесли. Вермахт по-прежнему был силен, линия фронта на западе и на востоке стабилизировалась, на севере Апеннинского полуострова вновь утвердилась власть Муссолини.
Для выработки согласованных действий и общей стратегии был создан новый инструмент — трехсторонние встречи на высшем уровне. Руководители ведущих держав антигитлеровской коалиции должны были договариваться между собой напрямую.
Первая историческая встреча этого формата состоялась 28 ноября — 1 декабря 1943 года в Тегеране, столице Ирана, оккупированного британскими и советскими войсками двумя годами ранее, по совместной договоренности. (Этот шаг был призван защитить нефтедобывающие районы Азербайджана и Персидского залива от возможного германского рейда).
Легкий на подъем Черчилль путешествовал часто, но для инвалида Рузвельта и для опасавшегося самолетов Сталина это было серьезным предприятием. Советский вождь доехал поездом до Баку и только оттуда совершил короткий перелет до Тегерана (это единственный случай, когда Сталин отважился на авиапутешествие).
Тегеранская конференция
Формат оказался действенным. По самому главному вопросу — о совместных военных операциях — стороны, хоть и не без труда, договорились. Был установлен тесный контакт между генштабами. Разрешился и вопрос о втором фронте. Черчилль уступил: высадку назначили в северной Франции. Готовность к компромиссу проявил и Сталин. Еще перед Тегеранской встречей он совершил акт, воспринятый на Западе как жест доброй воли. Зловещий Коминтерн, четверть века пугавший буржуазные правительства своей подрывной деятельностью, был упразднен. В последнем постановлении президиума организации объявлялось, что он «призывает всех сторонников Коммунистического Интернационала сосредоточить свои силы на всемирной поддержке и активном участии в освободительной войне народов и государств антигитлеровской коалиции для скорейшего разгрома смертельного врага трудящихся — немецкого фашизма». В СССР даже поменяли государственный гимн. Вместо прежнего, призывавшего к восстанию «весь мир голодных и рабов», теперь стали петь про то, что «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь», то есть интернационалистский курс окончательно сменился великодержавным русским.
