Владимир БОНДАРЕНКО
1
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 18 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
19
[email protected] 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
«ОДЕРЖИМ ПОБЕДУ!..» (Беседа заместителя главного редактора журнала "Наш современник" Александра КАЗИНЦЕВА с начальником производства АО МЭЛЗ, кандидатом в депутаты Московской городской думы Андреем КАССИРОВЫМ)
Немного в Москве заводов, давших имя станции метро — только крупнейшие, наиболее значимые. Среди них Электрозавод. Прямой наследник индустриального гиганта — знаменитый МЭЛЗ, Московский электроламповый. Первый советский кинескоп, высокоточные системы космического наведения, бытовые лампочки, горевшие в каждой квартире, а теперь (что греха таить) и фирменные бутылки московского "Кристалла" — все это продукция МЭЛЗа.
Опаленные жаром 6-го цеха, где формуют раскаленное стекло, поднявшись на несколько пролетов и пройдя по бесконечному коридору инструментального, входим в кабинет начальника производства МЭЛЗа. Хозяин — Андрей Кассиров, с гордостью показывавший мне завод, предлагает устраиваться поудобнее. Осматриваюсь: типичный штаб современного хозяйственника — гроздь телефонов в углу, жидко-кристаллический дисплей компьютера на массивном столе... А это что? На соседнем столике синтезатор. "Roland". Музыкальный инструмент профессионала.
Александр КАЗИНЦЕВ. О чем будем говорить: о заводе или о музыке?
Андрей КАССИРОВ. А что говорить о музыке, ее надо слушать. Обещаю после беседы сыграть песню по вашему выбору.
Казинцев. Тогда продолжим разговор о заводе.
Кассиров. Сразу скажу: когда я пришел работать на МЭЛЗ, это был другой завод. Сейчас идешь по цеху — шаги отдаются гулко. А тогда всюду работали люди. И как работали! Сознавали значимость своего труда для страны, гордились уникальностью продукции. Вот только один пример: прибор космического наведения. Ориентировал ракету по звездам — не первой и даже не второй величины. И это позволяло наводить боеголовку с такой точностью, что в случае необходимости она могла попасть не то что, скажем, в Белый Дом, а в форточку конкретного кабинета.
Сейчас в мире обстановка другая, ракеты в форточки друг другу не нацеливаем. Но, к сожалению, и высокоточной продукции (пусть бы она была мирная) мы больше не производим. После распада СССР перед промышленностью встала одна задача — выжить. МЭЛЗ не был исключением. И по сравнению с другими мы справились неплохо. В начале 90-х удалось найти солидного заказчика во Франции, и это помогло нам выжить, стабилизировать производство, сохранить костяк коллектива.
На следующем этапе потребовалось обновить технологии. Помню, приехал из Чехии, привез чертежи новых инструментов — а у нас их никто не может сделать. Не верили, что смогут! Пришлось самому показывать: как, что, куда. И ведь получилось! Обновление технологий позволило МЭЛЗу успешно развиваться в условиях структурной перестройки. Впрочем, это какие-то казенные, жестяные слова. Скажу конкретнее: сотрудники приводят к нам своих детей — работать. Это лучше всяких слов характеризует положение на заводе.
Казинцев. Действительно впечатляет. Так, может быть, право правительство, говоря о стабилизации и даже некотором оживлении производства?
Кассиров. Не стану отвечать за правительство. У меня, знаете ли, еще социализм. Модернизированный, конечно, приспособившийся к рынку, доказавший свою жизнеспособность. А у других... Есть в Москве завод "Эмитрон" — известное предприятие. Производило современную, конкурентоспособную продукцию для электроники. Это его и сгубило. Явились иностранные фирмачи. Чего только не предпринимали (история не для печати!) — поставили-таки завод под свой контроль. И что же первое сделали? Вывезли оборудование на свалку! Уникальное оборудование! И сторожа поставили охранять. Чтобы никто к себе не забрал, чтобы никто, кроме этой зарубежной фирмы, не мог производить соответствующую продукцию. Став монополистом, она мгновенно задрала на нее цены.
Казинцев. Как бы то ни было, вы в новую действительность вписались. И в то же время вы член бюро Горкома КПРФ. Вот и в депутаты Мосгордумы вас выдвинули коммунисты. Какие-то прежние связи, номенклатурное прошлое?.
Кассиров. В партии с 1990 года. именно тогда всякая карьерная нечисть из нее побежала. Почему вступил? Потому что это единственная сила, способная противостоять непрекращающемуся развалу страны. Реальная оппозиция. Смотрите, вчерашние противники — "Отечество", "Единство", "Яблоко", СПС — перед московскими выборами побежали создавать блок власти. А коммунисты не побежали, не предали своих сторонников.
Удачно или нет они выполняют свою функцию — другой вопрос. И тут, кстати, многое зависит от нас с вами. Помните знаменитый фильм "Чапаев", тот, на котором воспитывалось поколение победителей и который потом обсмеять пытались? Там есть эпизод: атака каппелевцев, кажется, все, конец. И вдруг голос Анки-пулеметчицы: "Наши!" И — враг опрокинут... С начала катастройки я, да и многие, кого я знаю, искали "наших" — на телеэкранах, в газетах. Безрезультатно. И в какой-то момент я понял, что "наши" — это не кто-то, кто придет и все повернет, как надо. "Наши" начинаются с меня, моих единомышленников.
Казинцев. А кто ваши единомышленники?
Кассиров. Да множество людей! Заводчане. Товарищи по партии. Патриотические писатели и журналисты, Александр Иванович, вы же знаете, как мы на МЭЛЗе "Наш современник", "Москву", "Советскую Россию", "Завтра" пропагандируем! К нам люди со всей страны в командировки ездят — обязательно нагружаем их литературой, рекомендуем, что прочесть, о чем близким рассказать надо бы... Но особенно дорого мне наше братство, родившееся на демонстрациях. Уже который год под транспарантом газеты "Советская Россия" собираемся.
Казинцев. Так вы, Андрей Михайлович, и на демонстрации ходите?
Кассиров. Я? Обязательно! Три раза в году — 1, 9 мая и 7 ноября. Почему? Люблю песню и человеческое общение. Талантливый журналист Жанна Касьяненко, не зная никого из нас, заметила нашу группу и в репортаже передала атмосферу, в которой проходят наши праздники. До сих пор помню: 1994 год, первая страница "Советской России": "В центре Москвы — столицы России — у гостиницы "Россия" на лужайке поют песню "То не ветер ветку клонит". Огромное количество людей столпилось: на демонстрациях с советских времен никто не играл на баяне. А здесь громадный русский мужик играет, и люди вокруг него поют на три голоса... Мы с Жанной тогда не были знакомы. Спустя четыре года встретились, она говорит: "Так это ты был?! А я запомнила — стоит огромный русский медведь с баяном..."
Другие журналисты тоже замечают — видно, внешность колоритная. После майской демонстрации снимок в "Известиях" на полстраницы. После октябрьской — снимок в "Коммерсанте" и, наверное, с дюжину эпизодов в телерепортажах по трем программам. Товарищи уже смеются: ты, мол, личность знаменитая...
Но не подумайте, что моя основная работа — быть фотомоделью на демонстрациях. Кандидат экономических наук. Доктор философии — защитился в Европейской академии информатизации.
Казинцев. Кандидат экономических наук — это понятно, хотя не так уж много у нас руководителей производства с научными степенями. Но доктор философии, да еще и с иностранным дипломом...
Кассиров. Только не улыбайтесь: я хотел разобраться, что произошло со страной, со всеми нами. Крушение СССР воспринял как личную трагедию. Задумался. И таких задумавшихся у нас в России миллионы. А дальше от этой точки каждого судьба ведет своей дорогой, насколько у него хватит воли, интеллектуального потенциала, интереса к жизни. Кто-то, не выдержав, спивается, кто-то отдается хобби. А я стал зачитываться философской литературой, чтобы понять, что с нами произошло и найти выход.
Казинцев. Мы познакомились, когда вы помогали выпустить книгу замечательного русского поэта, друга Есенина Сергея Клычкова. И это не единственное ваше доброе дело. Наслышан о том, что вы поддерживаете культуру.
