Так будем же дерзкими, братья!
ГЛАВА 20
Русская Калифорния, или станет ли Новосибирск самым русским из всех китайских городов?
– Предположим, что вы поколебали мои прежние убеждения, – признается Скептик. – Я уже разобрался в вашем проекте: построить сетевое Братство, породить русских всечеловеков, развить революционные технологии во всем и с их помощью создать новую Россию, Россию Китежа. Ту, значит, которая поведет войну с врагом с помощью мощного интеллекта, нетривиальных действий и вообще чудесной стратегии. Я вас верно понял?
– Истинно так!
– Но вы зациклились на внутреннем устройстве возможной Китеж-России. А как быть с вполне географическими проблемами? Ведь новые кочевники, узрев опасность вашей новой расы всечеловеков, постараются оттяпать от нас важнейшие территории, лишив нас земель для будущего. Вы видите эту опасность?
Видим, читатель. И тревожный взор наш устремляется на самый Восток нашей Родины.
Территорией, на которой пересекаются действие Пятой мировой (гуманной) войны и последствия Четвертой мировой (с захватом среднеазиатских ресурсов), выступает российский Дальний Восток. А если смотреть на вещи шире – то и вся Сибирь.
* * *
Россия, превратившись в убогую Россиянию, теряет Сибирь. Много раз повторенные слова Ломоносова о том, что «могущество России Сибирью прирастать будет» уже успели затереть до дыр. Но председатель Законодательного собрания Красноярского края Александр Усс считает, что Россия де-факто уходит из Сибири. Многие из планов ее развития, которые обсуждаются сегодня в Москве, представляют собой старые советские планы и список недостроев, унаследованных от СССР. Никакой стратегической глубины, никакого целостного видения будущего Сибири и Дальнего Востока в них попросту нет. Все, как и при Брежневе, строится на трех «китах» – нефтегазодобыче, электроэнергетике и транспорте.
– Но есть много причин, которые заставляют усомниться в перспективах их развития, – считает Усс. – Технологическое состояние этих отраслей оставляет желать лучшего, требуются гигантские инвестиции в обновление основных фондов уже существующих производств. Что уж говорить о разворачивании новых? Мы должны смотреть правде в глаза. Даже если Россия и ее партнеры найдут достаточные капиталы и решатся направить их в восточные регионы, следует учитывать: инвестиции, которые кажутся нам сегодня эффективными, могут быть обесценены развитием новых технологий. Так, вложив средства в энергетику, мы в принципе можем столкнуться и с нехваткой энергоносителей, и, самое главное, с радикальным изменением способа производства электроэнергии. Представим себе: если будут осуществлены проекты с так называемым «холодным термоядом», что станет с традиционными способами получения электроэнергии? Ответ очевиден. Это пока малореально, но такую возможность все-таки нельзя не видеть…
На форуме «Байкал – мировое наследие» в августе 2001 года всерьез говорилось о том, что в мире разворачиваются проекты по созданию компактных установок новой электроэнергетики, которые, распространившись в том же Китае, могут подорвать спрос на электричество из России, а значит, и на отечественные планы его поставок в азиатские страны. Особенно перспективной считается программа строительства водородных электрохимических генераторов (ЭХГ), которая объявлена приоритетной в Исландии, да и в США после кризиса «старой энергетики» в Калифорнии об ЭХГ говорят все громче.
– К сожалению, сегодня Сибирь превратилась скорее в источник убытков для страны, нежели в рог изобилия, – считает Усс. – На что делалась ставка в ее освоении? На добычу сырья. Однако в нынешнем мире богатство создается в основном интеллектом, а не сырьем. В 1980-х годах мы упустили возможность пойти по пути Китая, который создавал особые экономические зоны, этакие площадки для проектирования будущего и развития высоких технологий. Мы отстали и от Индии: лишь в 1999 году на мировом рынке она продала программной продукции на 7 миллиардов долларов. Технопарк в Шанхае, основанный всего семь лет назад, дал продукции фармацевтики, информтехнологий и прочего на 650 миллионов долларов. А мы сегодня для поддержания жизнеспособности транспортных путей в Сибири и на северный завоз вынуждены тратить большие средства. То, что еще двадцать лет назад было преимуществом России, стало ее обузой…
Сегодня у России нет денег на то, чтобы развивать огромные пространства за Уралом по старому образцу. Их нет ни у государства, ни у нашего бизнеса.
Директор Института экономики Сибирского отделения РАН Валерий Кулешов уточняет: Сибирь всегда требовала громадных капиталовложений. Стройка Транссиба в начале XX века поглотила один миллиард золотых рублей. Четыре пятилетки по развитию нефтегазодобычи в Тюмени потребовали 200 миллиардов советских рублей – более 200 миллиардов долларов. Прокладка БАМа обошлась в 11 миллиардов тех же советских целковых. «Норильский никель» строился всей страной, когда на содержание каждого из 20 тысяч строителей тратилось, в пересчете на нынешние показатели, до трехсот долларов в сутки.
– Страна сегодня в весьма значительной степени живет за счет прошлых громадных затрат, царских и советских, – считает ученый. – И еще долго будет жить благодаря им. Но теперь, чтобы начать новый виток развития Сибири, нужны громадные затраты. Добыча нефти и газа в Восточной Сибири обойдутся почти втрое дороже, чем, в Тюмени и на Ямале. Откройте федеральную программу «Сибирь»: там заложены те же порядки финансирования, что и в советские времена: 600 миллиардов рублей по 1014 объектам. А может ли РФ в принципе реализовать проекты такого уровня?
Подобных денег в нынешней вороватой Россиянии нет и никогда больше не будет. Стране сегодня не под силу повторить ударно-комсомольские стройки 1960-1980-х годов.
Это прекрасно понимают и наши враги. И они готовятся к схватке за сибирско-дальневосточное наследие конченой страны. Им очень нужна эта громадная территория, где есть и гигантские запасы полезных ископаемых, и Байкал с четвертью всех пресных вод планеты, и не разрушенная еще природа. Уже сегодня самым слабым звеном России становятся Камчатка, Приморье, Сахалин, Курилы и Чукотка.
* * *
Для США Большой Средний Восток (вокруг Каспийского бассейна) действительно становится все ближе и ближе. Одновременно и российский Дальний Восток становится Ближним для американцев.
Властителей США давно пора называть не атлантистами, а пасификистами (тихоокеанистами). Азиатско-Тихоокеанский регион для Вашингтона давно стал приоритетным. Выступая в начале 2002 года в Японии, Джордж Буш открыто заявил проект «зачистки» восточно-азиатского крыла «оси зла» (Северная Корея) и построения «содружества свободных тихоокеанских наций» («the future of the Asia Pacific region as a fellowship of free Pacific nations»). [Речь Дж. Буша 19.02.2002 перед Japanese Diet, Japan's legislative assembly.]
Стратегия США очевидна: сейчас – сдвиг с Ближнего Востока (Персидский залив) к Каспийскому Среднему Востоку через свержение талибов и разгром Ирака. А завтра они двинутся к азиатскому берегу Тихого океана, к Восточной Азии, к нашим, корейским и китайским берегам через свержение руководства Северной Кореи в скоротечной бесконтактной войне.
Именно здесь – на этом геополитическом театре, в российской части акватории Великого океана – будет решаться судьба человечества в XXI веке. Выбор стоит так. Либо Россия построит здесь мощную и процветающую «русскую Калифорнию», используя для этого чудесную стратегию и закрывающие технологии, либо это сделают США совместно со специально созданным туземным правительством и построят на некогда русских приморских землях уже свою Калифорнию-2.
* * *
А что здесь – на тихоокеанском краю своей земли – у нынешней, умирающей России?
Говорить об этом вслух просто неприлично. Ничего и даже хуже – брошенная земля, до которой почти никому в стране нет дела. Как сказал один умный человек про наш Север: люди уже забыли, зачем они там живут. То же самое касается и Дальнего Востока.
Исчерпывающий приговор дееспособности России в Северо-Восточной Азии и прямые рекомендации по экономическому подкупу России в обмен на ее окончательное прекращение продажи оружия Китаю и вообще активности в регионе представлены в монографии РЭНД-корпорации – «Стратегия США в меняющейся Азии» (U.S. Strategy for a Changing Asia). [The Role of Russia in Northeast Asia. Russian power in its Far East has been declining, and Moscow is unable at present to play a major role in the politics of Northeast Asia.
Whether this will change depends heavily on developments in European Russia. Until Russia is able to complete its transition to a market economy and establish the legal institutions to support such a transition, it seems unlikely that the Russian Federation will even be able to support its current posture in the Far East, much less reinvigorate it.
Russia and Japan have both voiced the intention to solve the long-standing problem of the Northern Territories-the four disputed islands and island groups stretching north from Hokkaido. Although the two sides failed to reach an agreement on the issue during Russian President Vladimir Putin's September 2000 visit to Japan, such an agreement should be encouraged both for economic reasons (to facilitate Japanese investment in the Russian Far East) and to give both parties more diplomatic flexibility vis-a-vis China should that be required in the future.
