Удивительно, но наши либерал-демократы, шарлатаны-«экономисты» молятся на японцев и превозносят их преданность «хозяину», «фирме» как «высочайшее самосознание гражданского общества». При этом они предпочитают не замечать, что у нас подобная и даже более эффективная система в стране-корпорации существовала за десятки лет до этого. Ведь «письма трудящихся», по сути, аналогичны письмам работников в японской системе управления, где предложения рабочих тщательно анализируются и поощряются. Это считается важнейшим моментом участия рабочих в управлении корпорацией. Еще более эффективной была структура НКВД и партии, которые в смысле доставки информации и проведения разбирательств на местах была несравненно быстрее.
Для достижения максимальной эффективности управления трудовыми ресурсами японские корпорации используют американскую технику управления кадрами, в том числе эффективные системы заработной платы, компьютерного анализа и обучения, организации труда и рабочих мест, аттестации служащих и др. Но существует очень большая разница между американским и японским управлением. Японские корпорации базируются на неэкономических принципах, таких, как преданность компании, честность, чувство долга, которые являются частью японской культуры. В Японии каждый работающий убежден, что он — важное и необходимое лицо для своей компании, и что ее судьба лежит на его плечах.
Обычно японец работает очень много для своей компании — это одно из проявлений отождествления себя с фирмой. Совершенно обычна ситуация, когда японский работник в ответ на вопрос о его занятии называет компанию, где он работает, и этого достаточно. Японский рабочий соглашается с приказом администрации о сверхурочной работе без охоты, но и без колебаний, потому что он чувствует ответственность и верит администрации, которая обеспечивает ему пожизненный найм, систему трудового стажа и социальной жизни.
Когда в Японии разразился экономический кризис и стало разоряться множество компаний, нередким явление было то, что работники работали за мизерную компенсацию или вовсе без зарплаты, живя на пособие, но делали все, чтобы не бросить фирму в беде, чем вызывали удивление и даже презрение европейцев и их европеизированных собратьев. Кстати, так же нередко поступали и советские рабочие после убийства СССР, годами не получавшие зарплаты, но продолжавшие ходить на почти умерший завод. «Рабская душонка»? Нет, находящаяся в самой глубине неброская верность долгу, непонятная для западного человека. Точно так же как в принципе непонятны для западного потребителя японские камикадзе и солдаты Брестской крепости.
* * *
Несколько раз после смерти Сталина руководители СССР просто упирались в необходимость воссоздания Системы Будущего такой, какой она должна быть.
Из книги Виктора Афанасьева «Четвертая власть и четыре генсека»:
«Экономика достигла гигантских масштабов, эффективно управлять ею, координировать и субординировать бесчисленные связи тысяч предприятий посредством допотопных счетов и допотопных арифмометров стало невозможным… Помню, как Л.И. Брежнев загорелся идеями научно-технического прогресса. По его инициативе где-то в середине 60-х годов был намечен Пленум ЦК КПСС, специально посвященный научно-технической революции. Несколько месяцев с краткими перерывами мы готовили доклад. Пленум ЦК КПСС по научно-техническому прогрессу не состоялся. В результате важный этап научно-технической революции, связанный с новейшими технологиями, электроникой, информатикой, прошел мимо страны, что обрекло ее на сильное отставание в сфере производства, науки и техники от Запада, от Японии…
Летом 1987 года состоялось большое совещание в ЦК, его проводил Горбачев с участием многих членов Политбюро. Оно было специально посвящено научно-техническому прогрессу. Разговоров, выступлений и споров, критики, требований, просьб и надежд было больше чем достаточно. Но дальше слов дело не пошло. Как и прежде…
Итак, ускорения на основе использования новейших достижений науки и техники не получилось. Была объявлена перестройка…»
Горбачев как-то заявил: «Мы сделали поначалу ставку на научно-технический прогресс, но механизмы его внедрения не сработали. Взялись за реформу хозяйственного механизма, но и она блокировалась. Тогда и появилась идея политической реформы…»
Отметим очень интересный факт, характерный для обоих проектов модернизации: «Дальше слов дело не пошло. Как и прежде…» То есть аппарат ничего делать и не собирался. Было бы понятно, если бы проект начался, но не получился. «Механизмы его внедрения не сработали», какие, к дьяволу, «механизмы внедрения», в переводе с бюрократического на русский это означает, что ничего не стали делать — все было заранее блокировано на самом высшем уровне. То есть не было даже попыток реформ, была только их краткая имитация, и сразу за ней последовало запланированное разрушение страны.
Таким образом, последовательно продемонстрировав неспособность провести реформы управленческого механизма, бюрократическая система приняла решение разрушить не подходящее ей общество.
Печально и трагично когда потомки сталинского «ордена меченосцев»— КПСС— военно-административной системы управления (став, по сути дела, жертвами своего совершенства) превратились в отребье бандитов и сутенеров, обменивая остатки былого могущества на жалкие подачки бывших противников в борьбе миров. Управители, которые при удачном стечении обстоятельств могли бы властвовать над миром, получили в удел должности шакалов, уничтожающих остатки своей же былой мощи.
Это самый страшный и наглядный урок в истории человечества, когда руководство страны, отказываясь проводить назревшие изменения в обществе, подписывает тем самым стране смертный приговор. Бюрократическая система отказалась выпускать из рук даже часть колоссальной власти над обществом и за пару десятилетий полностью разложилась, в конце концов пойдя по пути государственной измены и сотрудничества с врагом в уничтожении собственной страны. Логика событий превратила этих людей в предателей, вынужденных одновременно убивать свою страну и подготавливать пути бегства с Родины, отторгающий их как чужеродный предмет, повторяя печальную участь иммиграции из России после революции 1917 года.
* * *
Итак, первая в истории человечества интегральная система была сформирована в СССР в 30-х годах XX века. Система была создана Сталиным как архитектором и гениальным руководителем. В едином комплексе была практически с нуля создана материальная база тяжелой, химической, строительной, авиационной и пищевой промышленности, полностью преобразована военная промышленность, создано крупное производство в сельском хозяйстве, произошла революция в сельском хозяйстве (в механизации, химизации, растениеводстве), обучено огромное количество инженерно-технических работников и промышленных рабочих (хотя квалификация вчерашних неграмотных крестьян еще оставляла желать лучшего).
Был подобран, подготовлен и работал как единая команда исключительно сильный состав руководящих работников практически во всех отраслях — в промышленности (от заводов до отраслевых наркоматов), транспорте, в аппарате правительства, планирования (Госплан), финансах (Госбанк, Наркомфин). Была создана разветвленная сеть научно-исследовательских институтов, высших и средних учебных заведений.
В конце существования СССР далеко не все понимали как функционирует созданная Сталиным плановая система. Нам сейчас пытаются представить ее административным монстром, в котором планировалось все и вся. Однако это сильно не так.
«В советской плановой системе жесткого планирования по существу никогда не было, хотя много об этом писали. В капиталистической системе постоянно говорят о рыночной стихии, но в практике хозяйствования следуют точному планированию, причем во всем, в том числе в ценах, зарплате, в расходе материалов, продвижении товара на рынке и пр.» («Экономические проблемы социализма»).
Как удивительно, правда? А нам что говорили в «перестройку»? Что наша система — монстр, не способный перестроиться по причине своей жесткости? Тот, кто хоть когда-либо работал в зарубежных корпорациях, знает, насколько они более жесткие, чем советская система в административном плане, человек-винтик там не обладает практически никакой свободой и инициативой. Не говоря уже об их бесчеловечности, всесилии внутрикорпоративной бюрократии, пресмыкательства перед начальством, немыслимом в СССР. Но суть не в этом — планирование в СССР, естественно, было, но оно было несравненно более гибким и эффективным, чем на Западе. Значит, дело не в тупом следовании предписаниям начальства любой ценой, а в чем-то другом. Судя по результатам индустриализации, советского экономического чуда, планирование было у нас поставлено во времена Сталина лучше всех в мире как до, так и после.
