Полина Сергеевна быстро замотала головой.
— Я там на следующий день снова была, — не глядя на мать, сказала Варя.
— Да как же это, Варюшка? Когда ты успела? — на глазах побледнела женщина.
— Когда в магазин ходила, мама. На обратном пути я туда зашла.
— И что же? — Майор весь подался вперед.
— А ничего. В доме было пусто. Только все ящики из комода были вынуты и на полу валялись.
— Хм, — задумчиво произнес Галкин, — Я надеюсь, что вы, Полина Сергеевна, и вы, Варя, понимаете, что мы здесь не для того, чтобы устраивать охоту на ведьм.
После всего услышанного я с трудом сдержал улыбку. Она была бы здесь совершенно не кстати. Однако игра слов понравилась мне.
— То есть, — продолжал майор, — мы не можем, да и не хотим обещать, что после нашего посещения здесь все станет на свои места. Наша задача заключается в том, чтобы изучить природу этого — не спорю — странного и чрезвычайно редкого явления. Но, повторяю, изгонять нечистую силу не входит в наши обязанности.
— Что же нам делать? — растеряно спросила женщина.
— Давайте так, Полина Сергеевна, мы сегодня отправимся на место… происшествия и посмотрим на все, так сказать, собственными глазами. А дальше… Короче, дальше будем думать.
Около одиннадцати вечера мы снова оказались на улице. Было тихо. А из черноты ночного неба одна за одной возникали редкие снежинки. Они не торопясь опускались к земле, тонким слоем покрывая обтянутую брезентом аппаратуру. Мне на плечо опустилась чья-то рука. Я обернулся и встретился глазами с майором Галкиным.
— Готов? — негромко спросил он.
— К чему, товарищ майор?
— Будь предельно внимательным. Постарайся запомнить все. А… зарисовывать будешь после, — ушел от ответа Галкин.
В доме было темно, холодно и очень тихо. Кто-то из наших щелкнул выключателем. Стало светло, но уюта не прибавилось.
— Устанавливайте аппаратуру! — скомандовал Галкин.
— Странно, — произнес капитан Стриж, — в доме отсутствуют всякие звуки. Словно со смертью колдуна внутренняя жизнь этого человеческого жилища тут же остановилась.
— Простите, товарищ капитан, — отреагировал я, — что вы имеете в виду под внутренней жизнью дома?
Стриж улыбнулся:
— А ты вот прислушайся… Ни тебе мышиной возни под печкой, ни сверчка. Даже часов не слышно. Разве это не странно?
— Что ж здесь странного? — отозвался я. — Мышей нет. Сверчок замерз, поди, в доме-то уже, наверное, сколько дней не топили. А часы просто стали.
Сказав это, я приблизился к настенным ходикам и подтянул провисшую почти до пола цепочку, с увесистой гирькой на конце. И… часы пошли.
Все, как по команде, почему-то сначала уставились на ходики, а потом на меня. Словно я совершил некое святотатство. В возникшей паузе отчетливо слышался механический отсчет времени. Но не прошло и пяти минут, как часы сами по себе остановились. Я уже было снова занес руку, чтобы потянуть за цепочку, но голос майора меня остановил:
— Отставить! — громко произнес Галкин.
Я недоуменно посмотрел на майора.
— Капитан Стриж, рядовой Майзингер, — глядя мне прямо в глаза выговорил тот, — следуйте за мной! Остальным даю десять минут на проверку приборов.
— Это, видимо, та самая кровать и есть, — кивнул капитану Галкин, когда мы переступили порог соседней комнаты.
— Похоже на то, — согласился Стриж, остановившись в двух шагах от старинной металлической кровати.
Я стоял несколько в стороне от моих начальников и с интересом наблюдал за их несложными действиями. Оба присели на корточки и теперь рассматривали что-то на полу. Потом они переглянулись. Стриж расположил большой палец руки у основания кроватной ножки, и оттопырив указательный, что-то быстро измерил.
— Ну, скажем, не тридцать… — вновь посмотрев друг другу в глаза, в один голос проговорили майор и капитан, — но…
Они поднялись и стали обходить комнату по периметру. В то же время внимательно изучая все попадающиеся им на глаза предметы. В комнату заглянул старший прапорщик Щеглицкий.
— Товарищ майор, у нас все готово, — сообщил он.
— Передай Журавлеву, пусть он вместе с Синицыным прозондирует остальные помещения! — рассматривая книги колдуна, отозвался Галкин. И тут же снова обратился к капитану:
— Смотри-ка, колдун-колдун, а вон и Ленина, и Маркса почитывал.
— А может он эти книги так, для отвода глаз в доме держал, — предположил его собеседник.
— Может быть, может быть, — задумчиво произнес майор.
Стриж быстро отложил какие-то просмоленные метелки и приблизился к Галкину.
— Что-то нашел? — негромко спросил он майора. Для меня такое панибратское отношение капитана лишь подтверждало мои догадки, что они не только сотрудники, но еще и хорошие друзья.
— Ты посмотри, — тот протянул капитану старую толстую книгу в черном поблескивающем переплете, — если я не ошибаюсь, это оригинальное издание «Молота ведьм». Или что-то в этом роде.
В этот момент из книги выпал какой-то плоский предмет. Майор наклонился и поднял его.
— Сушеная лягушачья лапка в виде закладки… Очень оригинально! — улыбнулся он.
— Только вот лапка-то тоже не простая, — осмотрел предмет Стриж.
— Майзингер, — поманил меня пальцем майор, — ну-ка поди сюда.
Я подошел.
— Ты у своего отца в кабинете биологии среди препаратов что-нибудь подобное видел?
То, что я сейчас держал на ладони, несомненно являлось лягушачьей лапкой. Но лапкой необычной. Вместо положенных у лягушки четырех пальцев на этой без труда угадывались шесть. Однако подивиться этому чуду у меня не хватило времени. Из соседней комнаты донеслось приглушенно: «Идет!» И в этот самый момент мне стало не по себе. Галкин и Стриж проскользнули мимо. Я понимал, что мне необходимо последовать за ними, но не мог. Ноги словно приросли к половицам. Я так и остался стоять посередине комнаты, спиной к дверному проему, с шестипалой лягушачьей лапкой в руке. Ничего более нелепого, наверное, нельзя себе было и представить. На входе громко хлопнула дверь, и сразу все стихло. Мне показалось, что в доме я остался совершенно один. Но уже в следующую минуту скрипнули половицы. В груди защемило. А скрип стал приближаться. Я по-прежнему не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. От сознания совершенной беспомощности мне сделалось так жутко, что перед глазами все поплыло. К тому же я вдруг совершенно четко ощутил, что вокруг меня происходит нечто невероятное. Тяжелые шаги замерли на пороге комнаты, послышался отчетливый скрежет зубов и какое-то отвратительное поскуливание. Так выражают свое неудовольствие больничным обедом парализованные старостью или прикованные к кровати смертельной болезнью люди. В моей голове зазвучали неизвестно откуда взявшиеся слова: «В дом вошел мертвый колдун…» В нос ударил тошнотворный запах трупа, словно я оказался в морге. Мысли в голове спутались, животный страх заколотил тело, и я не мог сойти с места. А в следующую минуту краем глаза я уловил движение. С невероятными усилиями сдвинув голову с мертвой точки я взглянул в том направлении. Но лучше бы я этого не делал… У кровати стоял высокий старик с серым лицом. Его худые длинные руки мелко тряслись. И с посиневших, скрюченных пальцев на пол сыпались мерзлые комочки земли. То ли от невыносимой вони, распространившейся по комнате, то ли от всего увиденного и переживаемого, в моих глазах потемнело, и я потерял сознание.
Очнулся я в больничной палате. На давно не беленых стенах красовались оттрафареченные зеленкой зверюшки. Густо пахло лекарствами и накрахмаленным бельем, а в окно улыбалось морозное утро. Дверь отворилась, и в палату вошел средних лет мужчина в накинутом на плечи белом халате.
— Ну, что, молодой человек, выспались? — обратился он ко мне.
— Так мне все это приснилось? — вопросом на вопрос отреагировал я.
— И что же вам снилось? — взглянул на меня своими хитрыми глазами вошедший.
Я промолчал.
Он быстро проверил мой пульс, заглянул мне в глаза и почему-то внимательно осмотрел кончики моих пальцев.
— Ну, что я могу сказать? — почесал он свою гладко выбритую щеку. — Если у вас и был шок, то на ваше здоровье это не оказало никакого отрицательного влияния.
— А!? — подивился я.
— Отдыхайте! — посоветовал он мне и исчез за дверью.
Я задумался. Просто так смириться с мыслью, что все мне только приснилось, я не мог. Да и не хотел. Уж слишком реальными были картины, раз за разом оживающие в моем сознании. Я попытался поточнее вспомнить то, что видел, прежде чем отключился. Перед внутренним взором встало лицо старика. И весь я мгновенно покрылся гусиной кожей. Неужели я вправду стал свидетелем появления мертвеца? Да и был ли тот высокий старик колдуном? Ведь Вариного деда я никогда не видел. Может, это был просто какой-то старик, с чего я взял, что он покойник?
