— Этот человек имеет много сторонников на свободе, — заявил его обвинитель полковник Альфред Розенфельд. — Они намереваются организовать подполье и предложить ему возглавить его. Теперь самый опасный человек в Европе на свободе. Местопребывание Скорцени долгие годы оставалось в тайне. Потом пришло сообщение, что он живет в Мадриде и появился на заупокойном богослужении в честь Муссолини в восемнадцатую годовщину со дня смерти итальянского диктатора.
(По материалам П. Кнышевского и газеты «Московский комсомолец»)
Реституция по-советски, или «Сплошная Чемодания»
Гитлеровская армия обрушила на Россию неисчислимые беды.
Казалось, не было той цены, которую немцы могли бы заплатить за тысячи разрушенных и сожженных городов и сел, за всеобщую разруху и голод, а главное — за десятки миллионов человеческих жизней. Поэтому, когда советские войска вошли в Германию, мы всё считали справедливым. Мы победили казавшийся непобедимым тысячелетний рейх. Мы избавили мир от чумы. Но этого было недостаточно: немцы должны были ответить за всё и всё нам возместить. По справедливости.
Со временем в понятие справедливости вносились коррективы. Многие мои сограждане стали задаваться вопросом: какие именно права даны победителю? И столь уж мы безупречны, возмещая причиненный нам гитлеровцами материальный ущерб?
Эти заметки основаны на исследованиях талантливого военного историка Павла Кнышевского. Он скоропостижно скончался несколько лет назад, оставив после себя изданную крошечным тиражом книгу «Добыча. Тайны германских репараций», а также рукопись еще одной книги — о вывезенных Советским Союзом культурных ценностях из Германии в 1945–1946 годах. Книга до сих пор в рукописи: она все еще — «не ко времени».
Споры о реституции начались 5–6 лет назад. Раньше, при советской власти, никаких споров не было. Были «военные трофеи». Причем сколько их, «трофеев», в действительности — никто не знал. До сих пор документы об этом в архивах выдают крайне неохотно, а некоторые не выдают вовсе: стоящий на них гриф «совершенно секретно» продолжает действовать по сей день.
«Трофеи»— материальные и художественные ценности. Первые попадают в категорию репараций.
«РЕПАРАЦИИ (от лат. Reparatio — восстановление) в международном праве вид материальной международноправовой ответственности; состоит в возмещении государством причиненного им ущерба в денежной или иной форме». Советский энциклопедический словарь, 1987 год.
Размеры материального ущерба, нанесенного Советскому Союзу гитлеровской Германией, поистине чудовищны. Тем не менее есть основания полагать, что цифры ущерба были завышены: сталинское руководство было заинтересовано в максимальной цифре потерь. Чрезвычайная государственная комиссия под председательством Н. Шверника представила союзникам сумму в 679 миллиардов рублей. Проверить правильность подсчетов было некому.
Сомнений в представленной цифре было множество, но возникли они много позже. Так, одним из оснований для таких сомнений можно считать весьма подозрительное членство в чрезвычайной комиссии митрополита Киевского и Галицкого Николая. Его задача — якобы «проведение возможно более полного учета ущерба», причиненного захватчиками путем расхищения и уничтожения «зданий, оборудования и утвари религиозных культов». При этом достаточно хорошо известно, что гитлеровцы, в противовес Сталину, проводили лояльную церковную политику. То, что попадало в руки оккупантов из культовых принадлежностей, по большей части находилось не в храмах, а в брошенных государственных хранилищах.
Известно и другое. Со времени октябрьского переворота и до начала Великой Отечественной войны по распоряжению советской власти в СССР было уничтожено (частично или полностью) около 50 тысяч храмов, часовен и колоколен; изъято «на государственные нужды» сотни тысяч пудов драгоценной церковной утвари и несметное количество богословских книг; обращено в лом около четверти миллиона колоколов. Поэтому весьма вероятно, что комиссия Шверника списала на счет Гитлера значительную часть преступлений большевиков.
Советская делегация постаралась убедить союзников в необходимости получения репараций, что называется, «натурой». Расчет Сталина был прост: в отличие от денег взимание дани «натурой» проконтролировать невозможно, а денежный эквивалент такой дани весьма условен. При этом союзникам внушалась мысль, что Советскому Союзу лишнего не надо. И они согласились.
25 февраля 1945 года Сталин подписал совершенно секретное постановление ГКО за № 7590 о создании Особого комитета при ГКО в составе: Г. Маленков (председатель), Н. Булганин, Н. Вознесенский, начальник Управления тыла Красной армии генерал А. Хрулев и начальник Главного трофейного управления генерал-лейтенант Ф. Вахитов. Отныне все правительственные распоряжения по вывозу оборудования и материалов с оккупированных территорий подписывались лично Сталиным. Темпы вывоза были стремительными. За 1945 год трофейные войска отправили в СССР:
21 834 вагона вещевого и обозно-хозяйственного имущества;
73 493 вагона строительных материалов и «квартирного имущества», в том числе: 60 149 роялей, пианино и фисгармоний,458 612 радиоприемников,188 071 ковер, 841 605 предметов мебели, 264 441 штуку настенных и настольных часов;
6870 вагонов бумаги;
588 вагонов посуды;
4463 338 648 пар гражданской обуви, 1 203 169 женских и мужских пальто, 2 546 919 платьев, 4 618 631 предмет белья,1 053 503 головных убора;
154 вагона мехов, тканей и шерсти; 18 217 вагонов с сельскохозяйственным оборудованием в количестве 260 068 единиц.
В целом за тот победный год трофейные войска отправили в СССР более 400 000 вагонов. За 12 месяцев было демонтировано 4389 промышленных предприятий, причем не только в Германии: в Польше — 1137, в Австрии — 206, в Маньчжурии —96, в Чехословакии — 54, в Венгрии — 11. Вывоз материальных ценностей продолжался не только в 1946 году, но и в 1947-м, 1948-м. Не исключено, что и позже.
В Ялте, а затем в Потсдаме Сталин обещал союзникам изымать в качестве репараций лишь то оборудование, «которое не нужно мирной экономике». В этой связи можно было если не оправдать, то объяснить вывоз из Германии прокатных станов, доменных печей, генераторов электростанций, цементных и кирпичных заводов. Однако массовый вывоз в СССР оборудования легкой, вчастности пищевой, промышленности в этом контексте объяснить труднее.
Впрочем, подысканием аргументов Сталин себя не утруждал. Тем более что в этом вопросе союзники сами были не без греха. Странным образом ни в Ялте, ни в Потсдаме вопрос об интеллектуальной собственности Германии даже не возник. Как показали дальнейшие события, в этом была обоюдная заинтересованность, хотя каждый из союзников формально старался держаться в рамках международных приличий. По межсоюзническому соглашению вывоз немецкого промышленного оборудования и материальных ценностей должен был проводиться с целью уничтожения военного потенциала Германии и его конверсионного использования в странах-победителях. Но ни в коем случае — не для начала гонки вооружений. Сталин — как, впрочем, Трумэн и Черчилль — об этих своих обещаниях даже не вспоминал.
Хочешь мира — готовься к войне
Началась послевоенная охота за германскими научно-техническими архивами, военными технологиями и немецкими учеными. Советская печать много писала об этом, подчеркивая незапятнанность в этом вопросе правительства СССР. Особенно впечатляющим был скандал, когда создатель ракетных снарядов «фау» знаменитый Вернер фон Браун обнаружился в США, где он спокойно продолжал трудиться на том же поприще.
Но американцы и англичане успели не слишком много. Успехи СССР были куда значительнее.
По секретному постановлению ГКО № 9780 в СССР была вывезена Берлинская государственная патентно-техническая библиотека. На ее материалах — патентах на изобретения — были созданы десятки союзных научно-исследовательских лабораторий.
В распоряжении Главного военно-химического управления Красной армии оказалось мощное германское производство химического оружия массового поражения. Под руководством генерала технических войск К. Шалькова был демонтирован и полностью вывезен в город Чапаевск немецкий военно-химический завод «Оргацид» из Аммендорфа. На химический завод Кинешмы было отправлено оборудование и материалы по производству боевых отравляющих веществ с завода «Эргэтан» из Штраусфурта. Оборудование по изготовлению фосгена с завода концерна «ИГ Фарбениндустри» из Вольфена переправлено в город Дзержинск Горьковской области. В СССР было вывезено фантастическое количество военной документации и техники — от разработок по атомному оружию, реактивных самолетов и жидкостных реактивных двигателей до радиорелейных систем и систем подслушивания.
