В СССР были вывезены немецкие ученые и инженеры. Их было так много, что ЦК ВКП(б) даже принял секретное постановление «О политической и культурной работе среди немецких специалистов, работающих в СССР» (14 июля 1947 года). Отвечал за «претворение в жизнь» этого постановления секретарь ЦК М. Суслов.
Одна из крупнейших колоний немецких специалистов находилась на авиационно-промышленном комплексе города Куйбышева. Использование немцев, говорилось в секретном документе, «имело своей целью обеспечить использование их технических знаний для осуществления правительственных заданий по созданию новых моторов и приборов для самолетов». Всего здесь работали 405 немецких инженеров и техников, 258 рабочих и 37 служащих. Среди них — 173 члена нацистской партии.
С не меньшим размахом был организован вывоз из поверженной Германии культурных и художественных ценностей.
Постановление ГКО № 9256 от 26 июня 1945 года. Совершенно секретно:
«Обязать Комитет по делам искусств при СНК СССР (т. Храпченко) вывезти на базы Комитета в г. Москву для пополнения государственных музеев наиболее ценные художественные произведения живописи, скульптуры и предметы прикладного искусства, а также антикварные музейные ценности.
И. Сталин».
Вот тут-то мы вплотную подходим к проблеме реституции.
«РЕСТИТУЦИЯ (от лат. Restitutio — восстановление), в международном праве возвращение имущества, неправомерно захваченного и вывезенного воюющим государством с территории противника». Советский энциклопедический словарь,1987 год.
В данном случае международное право руководствуется Гаагской конвенцией 1907 года о законах и обычаях войны:
«произведения искусства и науки», атакже «посвященные искусству и науке учреждения» на оккупированных территориях охраняются от изъятия и разрушений независимо от того, находятся они в частной или государственной собственности. Следовательно, «право победителя», на которое ссылаются некоторые депутаты Думы и которое якобы позволяет захватывать любые трофеи, ничего общего с международным правом не имеет.
Между тем одних только музейных ценностей было вывезено Советским Союзом из Германии более ОДНОГО МИЛЛИОНА ДВУХСОТ ТЫСЯЧ единиц. Почти все они до сих пор лежат мертвым грузом. Если в редких случаях что-то включалось в экспозиции, то происхождение таких экспонатов либо скрывалось, либо сознательно искажалось. А большинство вывезенных из Германии редких книг и рукописей, имеющих колоссальное значение для немцев и их культуры, в России попросту не могут быть даже прочитаны. По-видимому, так же обстоит дело и с первопечатной Библией, увидевшей свет в мастерской Иоганна Гутенберга в середине XV столетия и признанной шедевром: вывезенная из Германии, она, по некоторым сведениям, находится в специальном хранилище Московского университета.
Трофейный промысел начинали подполковник Белокопытов и майор Сидоров, причем начинали еще до подписанного Сталиным постановления ГКО. Воинские звания этих двух людей были камуфляжем: первый был главным администратором МХАТа и одновременно — одним из уполномоченных Комитета по делам искусств при СНК СССР по вывозу «трофейных» ценностей. Второй — старший консультант Главного управления изобразительных искусств того же Комитета и помощник уполномоченного.
Уполномоченных по вывозу музейных ценностей было много. Среди них — работник Главного управления цирков Волошин, дирижер передвижного театра Белоусов, директор театра драмы Филиппов, работник Большого театра Петровский. Справедливости ради замечу, что среди «уполномоченных» попадались специалисты высочайшего уровня — к примеру профессор Лазарев. Кроме него большим авторитетом в научных художественных кругах пользовались Замошкин, Рототаев, Цирлин, Алексеев, Денисов. Но кем бы ни были эти «уполномоченные»— специалистами мирового уровня или работниками Управления цирков, — занимались они одним делом: добычей «трофеев».
Первая крупная добыча зафиксирована 15 апреля 1945 года. По этому поводу уполномоченному майору Сидорову пришлось давать объяснения государственным чиновникам в сентябре 1946 года:
«В районе Мезеритц — селе Хохвальде — на линии «Восточного вала» в подземелье был обнаружен подземный военный завод, где в трех отсеках, прилегающих к нему, были хранилища с музейным имуществом, свезенным немцами для укрытия.
Весь груз, за некоторым исключением, был в немецкой упаковке. Каждый ящик имел шифр и нумерацию. Другая часть ящиков была разбита. Деревянная скульптура, мебель крупного размера, столы, шкафы, посуда были без упаковки. Картины разных мастеров, скульптура разная, мебель малого размера, часть стеклопосуды, а также ящики с архивами военного ведомства были в упаковке — всего около 500 ящиков.
В это время воинские части этого района производили передислокацию войск в связи с предстоящим штурмом Берлина и формированием реки Одер. Поэтому все подземелье, как и весь район, передавалось польской военной администрации.
По согласованию уполномоченного Белокопытова с командованием армии и трофейным управлением было решено весь груз с музейным имуществом, находящимся в подземелье, упаковать и вывезти в СССР. Вся работа проходила в аварийном порядке. При окончательной погрузке имущества в вагоны был составлен трофейный акт без подробных описей содержимого в ящиках».
Объясняться майору Сидорову пришлось не случайно. Дело в том, что при получении «трофейного» груза главный хранитель Музея изобразительных искусств им. Пушкина обнаружил некоторые странности. Так, вместо значившихся по документам 531 упаковочного места их оказалось…624.
Излишки. Спешили, чтобы не досталось польской военной администрации. Брали все подряд. Но вот документальный фрагмент допроса майора Сидорова:
«Вопрос: Почему нет ряда ящиков, номера которых указаны в упаковочной ведомости, а по машинным накладным они не значатся сданными в музей?
Ответ: Возможно, что остались в подземелье или утрачены при перегрузке.
Вопрос: Что за ящики с римской нумерацией? Их содержание?
Ответ: Шифры немецкие. Содержание неизвестно».
Что же было в этих «лишних» ящиках? Тоже трофеи. Но не государственные, а личные.
Вскоре уполномоченному майору Сидорову вновь пришлось давать объяснения.
Член Военного совета 5-й ударной армии генераллейтенант Боков предложил профессору Лазареву (известному историку искусства и тоже «государственному уполномоченному») осмотреть большое хранилище картин в бывшем инженерном городке в районе Карлсхорст. Генералу не терпелось похвастаться великолепными «трофеями». Профессор Лазарев отобрал для музейных коллекций СССР 70 полотен. Их доставили на центральную скотобойню Берлина, где размещался армейский трофейный склад № 1. Там майор Сидоров тщательно упаковал картины в 19 ящиков и присоединил к ним громоздкий шкафс собранием редчайших гемм, обнаруженных трофейщиками в башне берлинского зоологического сада. Поскольку в ней находилась зенитная установка, в документах башня была названа «военным объектом».
Весь груз на трех машинах в сопровождении автоматчиков был доставлен в аэропорт «Адперсгоф». И вот тамто произошло нечто любопытное. Для музейных ценностей был выделен лишь один самолет, ак «спецгрузу» прибавились еще и ящики с личными «трофеями» уполномоченных и сопровождающих из числа военных.
Как вы думаете — каким ящикам было отдано предпочтение? Именно. В самолет погрузили личные «трофеи» и лишь часть музейных ценностей. Оставшуюся часть отправили обратно на скотобойню, оттуда — поездом в Ленинград и Москву. В пути «спецгруз» с воинским литером пришлось переадресовывать, а по прибытии на место уточнять, все ли получено.
Вот и пришлось майору Сидорову вновь давать объяснения — детально описывать содержимое всех 19 ящиков. Уполномоченный смог вспомнить 78 произведений живописи. Назову лишь некоторые из них, самые знаменитые: «Женский портрет» Франсиско Гойи, «Балерина» Эдгара Дега, «Обнаженная» Огюста Родена, «Иоанн Креститель» Эль Греко, «Женщина на лестнице» и «Мужчина на лестнице» Огюста Ренуара.
Получение всех 78 полотен подтвердил Государственный Эрмитаж.
Вот еще один документ того времени — сообщение заместителя начальника ГЛАВПУРа Красной армии генерала И. Шикина:
«Военный совет 3-го Украинского фронта донес ГлавПУРККА, что в монастыре австрийского города Клостернейсбург обнаружено около двух тысяч старинных картин, большое количество произведений скульптуры, ценные ковры и церковная утварь из золота и серебра.
Специальная комиссия из представителей нашего командования установила, что обнаруженные ценности принадлежат Венскому историческому музею и монастырю».
