«Ампутированная рука» — это отобранные «дочки» «ЮКОСа», часы — нефть. А прозектор — «Роснефть», которой все досталось.
Еще одну попытку логически изложить обвинение предпринял в феврале 2010-го в интервью «Российской газете» начальник Следственного комитета при МВД России Алексей Аничин. Речь шла о Гуцериеве, и Ходорковского Аничин упомянул как бы вскользь: «Схема преступления была стандартная: свои фирмы создаются по ту сторону границы, им продается нефть по дешевке, и, соответственно, все платежи в России исходят из этой цены. А заграничные фирмы ставят на уже свой товар мировые цены. По такой схеме очень многие работали. Тот же Ходорковский».
Любопытно, что обвинили Гуцериева и его коллег, которые работали по такой же схеме, в незаконном предпринимательстве и уклонении от налогов, а не в хищении, и речь шла о небольших или условных сроках и штрафах.
«Меня в этом никто не обвиняет и никогда не обвинял, — отреагировал на статью Ходорковский. — Меня обвиняют в том, что «по документам» нефть продавалась от добывающих предприятий «ЮКОСа» самому «ЮКОСу» или его торговым подразделениям в России, а «на самом деле» я эту нефть непонятным образом («путем передачи на баланс») похищал».
Как утверждает ОЗ, «основной организацией, на которую оформлялись фиктивные сделки купли-продажи и право собственности на всю «нефтедобычу» ОАО «Юганскнефтегаз», ОАО «Томскнефть» ВНК и ОАО «Самаранефтегаз», продолжало оставаться ОАО «НК ЮКОС», которое в свою очередь переводило весь объем похищенной нефти на подконтрольное членам организованной группы ООО «Альта-Трейд»».
То есть «похищенной» нефтью опять владел «ЮКОС», а вовсе не Ходорковский, и на торговую компанию «Альта-Трейд» «переводилась» уже «похищенная» нефть.
Была и еще одна трейдинговая компания — «ЮКОС-М».
Тем временем сама нефть преспокойно шла своим путем от добывающих предприятий к потребителям. Как сказано в ОЗ, «продукция нефтедобывающими предприятиями самостоятельно отгружается непосредственно российским и зарубежным покупателям».
Потому и договоры «фиктивные». И цена ниже, чем в Роттердаме, и нефть идет непосредственно покупателям, а не «ЮКОСу».
Купили вы, например, шубу в магазине «Меха Екатерина». Дело было весной, и чтобы приобретение не портилось в жару, оставили его там же на хранение в холодильнике для шуб. И тут приходит к вам Генпрокуратура и говорит: «Покупка вами шубы была фиктивной, поскольку она не у вас дома висит в шкафу, а в магазине «Меха Екатерина» в шубном холодильнике».
А если вы ее еще и на распродаже купили… В два раза дешевле рыночной цены… Вот вам и состав преступления: хищение шубы. А то, что «Меха Екатерина» совершенно на вас не в обиде — так это, кому какое дело. Это они так от налогов бегают: продают шубы по заниженным ценам.
А сколько эта шуба в Роттердаме стоит…
«Кроме того, заведомо ложными в договорах являлись сведения о том, что «стороны» достигли договоренности о цене нефти, — гласит ОЗ. — Фактически такого соглашения не было, а цена на нефть участниками возглавляемой Ходорковским, Лебедевым организованной группы, без какой-либо экономической необходимости, преднамеренно устанавливалась в многократно заниженных по сравнению с реальными мировыми рыночными ценами размерах».
То есть ценами Роттердама.
И, как мы помним из того же ОЗ, была на уровне среднероссийских цен.
Нет, конечно, никакой экономической необходимости покупать что-либо по такой же цене, как и все. Можно ведь заплатить и подороже. Тут же все и прибегут именно вам это продавать. И вот тогда возникнет экономическая необходимость. Предложение вырастет, и цена упадет. До среднероссийской…
По этим самым «заниженным» ценам НК «ЮКОС» заключала с добывающими предприятиями «фиктивные» генеральные соглашения.
«Выгодность или невыгодность генеральных соглашений — это не предмет уголовного разбирательства вообще, — объяснял в своих показаниях Михаил Ходорковский. — Поскольку выгодность или невыгодность определяется уполномоченными органами самой компании и может оспариваться только по заявлениям заинтересованных лиц. Мне известно, что заинтересованные лица данный вопрос не оспаривали.
Почему я, собственно, одобрил генеральные соглашения — я знал и знаю, что добывающие подразделения нефтяных компаний — это очень инерционная производственная система. Невозможно сегодня добывать столько, завтра вполовину, послезавтра в два раза больше. Это возможно где-нибудь в Арабских Эмиратах, но не в России, у нас очень обводненная нефть, в зимних условиях на устьях скважин просто замерзает та самая скважинная жидкость, если остановить добычу.
Именно поэтому добывающим предприятиям предельно интересно иметь стабильный порядок реализации своей продукции, предусмотренный на годы вперед, по которому заведомо все их затраты на производство продукции будут оплачены и также будет определенная норма прибыли предусмотрена. Такая система функционирования для многотысячных коллективов добывающих предприятий наиболее интересна. А проблема с миноритарными акционерами добывающих предприятий решалась путем консолидации, то есть путем обмена принадлежащих им акций добывающих предприятий на акции головной компании. Мне было известно, что такая программа была реализована в период до 2001 года».
После «Альта-Трейд» и «ЮКОС-М» нефть продавали на запад еще через несколько посредников, входивших в периметр консолидации «ЮКОСа»: «Ю-Мордовия», «Фаргойл», «Энерготрейд» и «Руттенхолд Холдинг Лимитед». Посредников ОЗ сочло «подставными», продажу нефти — отмыванием денег, а руководители «подставных обществ» Малаховский и Переверзин были приговорены к долгим тюремным срокам за хищение и «отмывание». Третьему фигуранту этого дела Антонио Вальдес-Гарсия удалось бежать и вернуться в родную Испанию, откуда его, естественно, никто не выдал.
«Ваша честь, поскольку мне известно, что данные компании включались в периметр консолидации компании ЮКОС, то, естественно, они представляли интересы «ЮКОСа», — заметил Ходорковский. — Если это имеет в виду сторона обвинения под термином «подставная», тогда, наверное, и такое слово можно использовать. Надо сказать, что и дочерние добывающие предприятия тоже в этом смысле «подставные», потому что они тоже действовали в интересах компании «ЮКОС»».
То есть «ЮКОС» ограбил «ЮКОС» в пользу «ЮКОСа»… И это было бы смешно, если бы людям не давали реальные сроки.
«Из Читы Михаила Борисовича увезли в феврале 2009 года, когда второе уголовное дело уже было передано в Хамовнический суд, — рассказывает мне Наталья Терехова. — Числа 20 февраля его увезли и на самолете доставили в Москву».
3 марта 2009-го Михаила Борисовича привезли в Хамовнический суд. Когда он входил на территорию, сквозь металлические ворота под ноги ему полетели гвоздики.
Новость весь день держалась в верхней строчке «Яндекса». Журналистов было столько, что адвокаты не могли протиснуться в зал.
Двое ребят из движения «Оборона» — Дмитрий Иванов и Александр Савельев — поднялись на крышу пешеходного моста Богдана Хмельницкого, растянули десятиметровый транспарант с надписью «Свободу Ходорковскому!» и зажгли файеры.
Их задержал ОМОН. Но плакат успел повисеть, так что сохранилась видеозапись.
В здании суда двое молодых людей, стоявших у архива канцелярии по гражданским делам, выкрикнули: «Михаил Борисович, вы — герой!» — и бросились наутек от судебных приставов.
Мне это живо напомнило описания гражданской казни Чернышевского, когда ему бросали цветы на эшафот. И сам МБХ стал похож на разночинца позапрошлого века: с тонкими чертами лица, интеллигентный, в очках. Таким он вошел в стеклянный пуленепробиваемый аквариум.
На нем были джинсы и куртка с надписью «No limits».
Без ограничений, без пределов.
Без страха.
«В отношении процесса с моей стороны гарантирую открытость, ясность, отсутствие попыток хитрить. Гарантирую небезынтересное зрелище», — сказал он накануне.
Ростовский переулок, где находится Хамовнический суд, перекрыли, пешеходов пускали по паспортам, журналистов — по удостоверениям.
Но митинг сторонников состоялся несмотря ни на что. Участники держали плакаты и книги с его фотографией. Скандировали: «Свободу Ходорковскому!»
Их разогнали. Задержали шесть человек.
Предварительные слушания проходили в закрытом режиме и продолжались до 17 марта.
Суд отказался прекратить дело за отсутствием состава преступления.
Суд отказался вернуть дело в Генпрокуратуру.
Суд отклонил все ходатайства адвокатов.
Суд удовлетворил ходатайство прокуроров о продлении подсудимым сроков содержания под стражей.
