А в мире окрестном?
То же отсутствие ярких личностей, вождей (прежние состарились, утратили отвагу) сулило бесперспективность земного существования, скорый крах, в том числе нравственный всепланетарный – из-за варварского отношения к атмосфере Земли, водным запасам и живой еще отчасти флоре и фауне.
Зашкаливала наглость американцев, уверенных в собственной силе и безнаказанности, жрущих, жирующих, банкующих, грабящих и насилующих слабые народы и государства.
Победа американцев над СССР обошлась «малой кровью» на завершающем этапе холодной войны – в августе 1991 года. Когда одураченная московская толпа горланила «Ельцин, Ельцин!», когда в эйфории этой залезли под гусеницы танка трое отроков, когда совсем уже неадекватный Горбачев посмертно присваивал несчастным звание Героев Советского Союза. Тогда же случился пожар на шестом этаже американского посольства в Москве, где работали и «накрывали» толпу, вызывая массовый психоз, психотропные энергетические установки. Не случайно ж тушить этот очаг пожара на Красной Пресне русским пожарникам американцы категорически не позволили.
Тогда же, на другом континенте, в южноамериканском Каракасе, в доме моего крестного Георгия Волкова великая русская балерина Галина Уланова хлебала русский борщ, а русские мои белые зарубежники, прильнув к телеэкранам, радовались поднятию триколора над Кремлем. Тогда же отец Павел Волков служил благодарственный молебен в православной церкви на Дос Каминос (Две Дороги). Тогда же я, в Тюмени, тоже находясь у телевизора, отпускал крепкие выражения – к неудовольствию домашних! – по поводу творимых событий во взбаламученной Москве.
И боги – я порой ощущал себя язычником! – так вот боги уверяли меня и в эти, и в последующие дни горестных раздумий, что разбойное это, террористическое штатовское государство обязано понести суровую кару: не должно оно безнаказанно находиться в содружестве народов планеты Земля! И, наверное, неминуема гибель этих вызверившихся из недавнего рабства чугунов- африканцев, завезенных в Америку в кандалах, как и самих бледнолицых – бывших работорговцев-плантаторов, жирных банкиров с их современными авианосцами, небоскребами, напечатанными долларами, коварными президентами, косноязычными, но наглыми, мнящими себя Императорами Мира.
Все это Божье наказание и должно было произойти по нравственному закону – возмездия!
И происходило затем – гибель башен Всемирного Торгового Центра с тысячами погребенных, сгоревших в адском пламени; последующие морозы и снежные заносы, обледенения, оползни, периодические удары океанских волн, цунами...
Боги говорили мне, а я не без ужаса внимал им, что погибнет эта сытая, террористическая страна под мощным, губительным накатом Атлантической Волны, каким бы сверхмощным ядерным и психотропным оружием эта страна ни обладала в конце двадцатого и на заре двадцать первого века. Да, и принесет себе эта страна крах по нравственному закону – возмездия!
Катились годы.
«Настал и покатился 2001-й, – писал мне Георгий Григорьевич. – На душе как-то тяжело. Вот, сидя у себя за машинкой в знакомом тебе «редакционном подвальчике», нашел среди книг журнал «Перезвоны». Издавался он русскими писателями-эмигрантами в 1927 году, когда мне было 7 лет. Какие имена на страницах этого журнала! Гордость русской литературы. Все эти люди жили на чужбине, но с любовью писали о России. Благодаря таким изданиям мы и сохранили любовь к своей Родине. А пришедшая за границу новая волна эмигрантов старалась все старое похаять и уничтожить, как и у вас сегодня происходит...».
* * *У нас? Дома?
Август 2001-го. Публика привыкла уже: в августе происходит очередное «политыческое»... Просыпаюсь, иду сварить кофе. Включаю кухонный репродуктор-ящичек. Бравурная музыка и голос, нечто среднее между Левитаном и Познером! Буровит на полном серьёзе: «Десять лет назад, 22 августа 1991 года, над Россией взвился овеянный славой красно-сине-белый флаг!» Взвился... Овеян... Эк стелятся в административном восторге «радийные» тюменские ребята! Кем «овеян», в каком историческом контексте? Керенским, Гучковым – февралистами? Свергли царя, кинули коту под хвост империю, германцев впустили на русские просторы... Ельцин с Горбачевым овеяли? Генерал Власов? Наконец, ельциноид Паша Мерседес (Грачев) «взвил и овеял», расстреляв этот торгового флота кормовой триколор из пушек кантемировских танков в октябре 93-го?..
Да кому нынче печаль? Все потребляется электоратом как приправа к «твиксам» и «сникерсам». Правда, классиком этот и подобный вопль холопского восторга припечатан и живописно увековечен:
Люди холопского звания
Сущие псы иногда:
Чем тяжелей наказание,
Тем им милей господа.
Опять строчки из писем кадета Волкова:
«Последние апрельские дни (2002 год) были неприятными в нашей стране. За пару дней сменилось три президента. Было много убитых и раненых. Сейчас все друг друга обвиняют во всех смертных грехах. Конечно, не обошлось без того, что «помогли» наши северные «друзья». Так они «помогают», залезая во все окраины России. Мы это прекрасно понимаем, как понимаем и то, что в России сейчас правят не русские, а Березовские, Чубайсы, с Немцовыми в пристяжку. Одно меня радует, что есть в России твои единомышленники, они и спасают честь русских, поддерживая и нас в дальнем далеке.
Правда, мы думает немного по-разному. Мы витаем еще там, в своём отрочестве и юности, то есть до сорок первого года. А вы, наши друзья, стали размышлять уже после смерти Сталина. Но большинство из нас сходятся в одном – в любви к России, у которой по-прежнему нет друзей, никому она не нужна, кроме нас самих. Так будем крепче держаться друг за друга!»
Из апрельского письма 2003-го года:
«...У вас Чечня, а у нас соседняя Колумбия! Как все похоже. Колумбийские партизаны-налётчики переходят нашу границу, уводят здешних предпринимателей и крестьян-фермеров, требуют выкуп. К сожалению, венецуэльское правительство ничего не делает, чтоб прекратить этот разбой. И внутри страны много бандитов, грабят и банки, и население. Страдают все. Молодёжь, не видя выхода, стремится уехать. Нам, старикам, ехать куда-то поздно. Чаще спасаем своих соотечественников. Вот и сейчас в той комнатке, где ночевали когда-то поэт Денисов, редактор Сенин, многие суворовцы из Москвы и Питера, живет русский из Казахстана, которому некуда деваться. К сожалению, таких людей, бежавших из бывших республик СССР, у нас много...»
«Пришел сатана и правит миром!» – говорил неистовый отец Сергий. Про него мне пишут, что оставшись в доме совсем один, после ухода в лучший мир матушки Ольги, он часто болеет, совсем ослаб, стал «похож на букву «Г», но не сдаётся, почти ежедневно, сидя на стуле, ведет в церквушке службу. Приезжала несколько раз из Канады дочь, все перестирала, перештопала, все помыла, прибрала в доме. Звала переехать родителя к ней, в Канаду, но отец Сергий не согласился: «Буду умирать на своём намоленном пятачке земли – при церкви и при книгах, при оставшихся русских прихожанах!»
Какая грусть.
И какая сила духа!
Наверное, ощутив эти далекие импульсы русского духа, среди разбоя и разврата действительности, но с верой в добро, в красоту мира, как говорят, несмотря ни на что, сочинял я в те дни в своем сибирском пространстве следующее:
Утро. И птицы летят.
Сыплется иней морозный.
Руки работы хотят.
Дух нарождается грозный.
Не было. И дождались
Чувства большого накала.
Вся обозримая высь
Дружно проторжествовала!
Славься, торжественный миг!
День наступающий славен.
Он словно гений возник,
Радостью Пушкину равен.
Густо снегами одет,
По-богатырски спокоен.
Родина. Радость. Рассвет.
Русское утро какое!
Г.Г. Волков. 1 августа 2004 года. В Тюмень – Н.В. Денисову.
«...Когда мне взгрустнётся, беру то стихи твои, то прозу, то «Тюмень литературную» и уношусь в далёкие края нашей родины, забываю все невзгоды здешней жизни. А жизнь стала тяжелой по многим причинам. Главное – это преклонные годы, а с годами и всякие болячки и многое другое.
Наша русская колония уменьшается. Старики да и молодые уходят. И нас, кадет, становится всё меньше. Полгода тому назад вслед за матушкой Ольгой – ушел отец Сергий...
Наши жены очень сдали. Наташе Ольховской ампутировали ногу, сейчас Юра должен всё время быть при ней, передвигаться она сама не может, да и голова работает плохо.
Борис Плотников еще двигается, что-то работает по постройкам, но Таня, его жена, болеет раком и всё время лечится. Но силы сдают. Моя Катюша, несмотря на операцию своего бедра, двигается и работает по хозяйству, старается услужить внукам. Коля Хитрово похоронил свою Ирочку, едва двигается и борется со своим сердцем и давлением. Аннушка, Катина сестра, несмотря на свои серьезные болезни, принимает гостей и сама ездит в гости, если её приглашают. Отец Павел в свои 82 года служит регулярно в церкви, хотя часто, кроме чтеца и одной-двух старушек, никого в церкви нет. Рудневы (варяжские) остались без работы после «чистки» их нефтяной компании. И Георгий (Ги – по-французски, как он назван матерью) сейчас подрабатывает частными консультациями.
