Толкователь пространства. Великолепное описание работы игрока, который избегает попадания в какие-то категории и осваивает области, о которых мало кто задумывается, как, к примеру, в случае со свободным пространством, которое образуется между четверкой защитников и линией ворот в момент вбрасывания из аута. Для почти что всех остальных это пустой клочок земли, не стоящий внимания.
«Я – «Raumdeuter» [толкователь пространства], – сказал он в интервью Suddeutsche в январе 2011-го. – Хороший получится заголовок, не так ли?»
Большинство его партнеров в клубе и сборной лучше работают с мячом. Они парят и скользят, как по воде, там, где он бредет, шаркая ногами. Довольно многие из них и без мяча работают лучше его. Тренеры предыдущих созывов манншафт с большим трудом поняли бы, что он способен давать команде. Специальность Мюллера, поиск пространства на густо населенной территории, попросту не изучалась в предыдущие годы. Германия выстраивалась так глубоко у своих ворот перед любым мало-мальски серьезным оппонентом, что перед ней всегда было 50–60 метров пустого зеленого газона. Пространство воспринималось главным образом с негативной точки зрения, было чем-то, чего необходимо было лишить более техничного соперника, чтобы задушить его игру, перекрыв кислород.
Пожилые футбольные болельщики помнили о недолгих счастливых временах, когда атаки из глубины, шедшие быстрыми, элегантными волнами, породили термин «Ramba-Zamba-Fußball». Так Bild окрестила историческую победу сборной Западной Германии 3:1 на «Уэмбли» в четвертьфинале Чемпионата Европы-1972. Изобретение этого неологизма было необходимостью: Франц Беккенбауэр и плеймейкер Гюнтер Нетцер превзошли сборную Альфа Рамсея в таком бодром, волнующем стиле, что в немецком языке даже не нашлось слов, способных его описать. Литературовед Карл-Хайнц Борер тоже использовал английское слово «thrill», то есть «дрожь» или «трепет», когда писал в статье для FAZ о рывках Нетцера из «глубин пространства»: «Thrill – это трансформация геометрии в энергию, оглушительный взрыв в штрафной, после которого пребываешь вне себя от счастья». «Футбол мечты из 2000 года» – так газета L’Equipe назвала выступление немцев на северо-западе Лондона.
Манншафт под руководством Хельмута Шена выиграла Чемпионат мира два года спустя, но скорость и волнующий трепет промокли под проливными дождями, которыми сопровождался тот мундиаль. «Рамба-Замба» как выражение и стиль футбола вернулись лишь в 2010-м, когда Филипп Лам объявил, что никогда прежде еще не играл за более сильную сборную Германии, а издание Berliner Morgenpost приветствовало возвращение «новой Рамбы-Замбы» после разгромных побед над Англией (4:1) и Аргентиной (4:0) на турнире в ЮАР.
Благодаря своему непогрешимому внутреннему GPS-навигатору, своей баварской выносливости, свойственной Naturbursche (дитя природы) и умению выискивать бреши в обороне еще до того, как они появятся, Мюллер сыграл важную роль в воскрешении немецкой сборной в Южной Африке. Без присущей ему нестандартности Германия проиграла полуфинал сборной Испании, сыграв очень смиренно и кротко: за весь матч немцы создали один-единственный голевой момент, о котором можно вспомнить. В поражении (0:1) в Дурбане Мюллер участия не принимал по причине дисквалификации.
Теперь, четыре года спустя, подопечные Лёва эволюционировали в команду, которая монополизировала владение мячом. Вскрыть глубокую оборону соперника стало теперь главной головной болью команды в атаке, а потому уникальный набор игровых качеств Raumdeuter’а (просторного) стал играть еще более значимую роль. «Я не думаю, что в мире много игроков [соперника], которые способны понять его забеги и замыслы», – говорил Бастиан Швайнштайгер.
На второй тайм в Сальвадоре обе команды вышли с целью сэкономить силы, поскольку результат всех устраивал. Комично корявый удар со штрафного на 85-й минуте в исполнении Криштиану Роналду, после которого мяч нашел Лама, единственного игрока в немецкой «стенке», отлично резюмировал жалкое выступление португальской суперзвезды в том матче. За несколько минут до этого Мюллер оформил свой хет-трик. Патрисиу не сумел справиться с прострелом от вышедшего на замену Андре Шюррле. Мяч отскочил чуть назад, за Мюллера, но он сумел подстроиться и направить мяч в ворота, упав в процессе на спину. Классический «Abstauber», рутинный гол с короткой дистанции, исполненный в слегка неловкой манере, после которого сразу вспомнился знаменитый вердикт Шена. «Мюллер – человек маленьких голов» – так однажды сказал бывший тренер сборной ФРГ.
Он имел в виду Герда, а не Томаса. Но фраза была актуальной для обоих Мюллеров. Так же как и «der Bomber» – его намного более коренастый и приземистый однофамилец, – высокий и тощий Томас Мюллер развил в себе талант забивать какие угодно мячи с самых неочевидных углов, а потом и самыми неожиданными частями тела. Оба Мюллера были страстными «Wurschtler» перед воротами соперника: «Wurscht» на баварском диалекте немецкого означает «сосиска», а глагол «wurschteln» означает «кое-как довести дело до конца», достигнув цели неординарным, неряшливым, но очень изобретательным способом. После победы Германии в первом матче Томас Мюллер отметил, что «каждый гол был более красивым, чем последующий», но он, очевидно, говорил с иронией. Это был хет-трик Wurschtler’а, и он это знал.
Крушение Португалии затруднило трезвое оценивание силы сборной Германии. Но Лёв обнаружил, что вновь может положиться на шестое чувство Мюллера в Бразилии. В лице Мюллера тренер получил игрока, который никогда не переставал бегать («Он здорово поработал впереди, – сказал Лёв, – он продолжал создавать способное пространство для других») и докучать защитникам, пока они либо не потеряют мяч, либо голову, либо то и другое сразу. Он никогда не получал травмы («У меня нет мускулов, поэтому мне нельзя сделать больно», – смеялся Мюллер), и, что самое важное, он никогда не ощущал никакого давления. Лёв говорит: «Он обладает невероятным качеством никогда не тушеваться и не показывать свои нервы перед воротами соперника».
«Ложная девятка» Мюллер начинал превращаться в настоящего, того самого Мюллера – в воплощение эффективности.
«Ложная девятка» Мюллер начинал превращаться в настоящего, того самого Мюллера – в воплощение эффективности. Сам Томас Мюллер не был удивлен этой переменой. Он уверенно взял знаменитый 13-й номер der Bomber’а (бомбардировщика) на Чемпионат мира-2010 («У меня был выбор между № 4, № 13 и № 14, и тут я вспомнил, что Герд носил 13-й, и не смог устоять», – объяснял он), а свой twitter-аккаунт назвал @esmuellert_. Это название обыгрывало использование фамилии Герда Мюллера в качестве глагола, описывавшего его фантастическую результативность в золотую эру сборной ФРГ, в 1970-е. Иногда какая-то неудержимая, сверхъестественная сила забивала за него все эти голы – не он сам.
На телевидении Мехмет Шолль сменил тон после финального свистка. Больше не было нужды в том, чтобы говорить об отсутствии у Германии настоящего нападающего. «Томас – это не «ложная девятка», это сумасшедший номер 13», – сказал он.
Бирхофф говорит: «Португалия? Я плохо помню цифры, иногда даже забываю итоговый счет. 4:0? Ну хорошо. Все, что я помню о той игре, – Мюллер. Он кажется вам шутником, но он очень амбициозен и всегда сконцентрирован с самого начала. Когда он забил пенальти, я уже знал, что мы выиграем этот матч».
Хет-трик на поле стадиона «Арена Фонте Нова» открыл перед Мюллером возможность стать первым в истории лучшим бомбардиром Чемпионата мира, которому удалось бы защитить свой титул. Он отмел эту идею, пожав плечами. «У меня уже есть одна «Золотая бутса», что мне делать со второй?» Его взор был устремлен на куда более внушительный приз.
«Совпадение. Серия совпадений»Юрген Клинсманн потягивает холодный чай. Мы сидим на полузатененной террасе кофейни Starbucks, расположенной менее чем в сотне метров от неровной береговой линии Тихого океана, посередине между калифорнийским домом немца в Хантингтон-Бич и богемным прибежищем богачей-серферов Лагуна-Бич, и ни буквально кричащая «Деньги, деньги!» показная роскошь торгового бульвара в Кристал Коув с его закосом под старину, ни бесконечные ряды припаркованных на стоянке автомобилей не способны испортить великолепие этого места, залитого лучами золотого полуденного солнца.
Неведомым образом кажется, что говорить о футболе здесь неуместно, еще более неправильным было бы вдаваться в тошнотворное прошлое немецкого футбола, вспоминать о старых недобрых деньках. Я вдруг обнаруживаю, что извиняюсь перед Клинсманном за неудобства. Рок-музыкант Крис Айзек как-то раз пошутил, что если на Западном побережье поутру возникает желание пойти кататься по волнам на доске, то в Германии хочется пойти «напечатать Библию».
