А вот письмо из Перми, от специалистов лесного хозяйства:
«Судьба леса волнует не только нас, специалистов, но и многих людей самых разнообразных профессий, всю нашу молодежь. Да и кому же, как не молодым и горячим нашим современникам, отстаивать мечты и убеждения поколений! Мечты нашей молодежи прекрасны, и никто даже и думать не хочет о том, чтобы на месте наших лесов возникли пустыри, болота и обнаженные горные склоны. Однако, как это ни странно, с бесхозяйственностью в лесах нам приходится сталкиваться очень часто. Часто люди забывают, что в истории есть много примеров, когда в результате уничтожения лесов ухудшался климат, происходили наводнения, возникали суховеи и черные бури, высыхали реки.
На лес ни в коем случае нельзя смотреть только как на источник получения древесины. Лес является кладовой очень многих природных богатств, на которые наши заготовители, по существу, еще не обращают внимания. Больше всего пользы человеку приносят хвойные леса, из которых на первое место надо поставить кедровые. Однако, как это ни странно, больше всего нарушений правил пользования лесом происходит именно в хвойных лесах, а особенно в кедровых. А ведь нет на свете другой такой тайги, она есть только у нас, в Советском Союзе.
Мы недавно слыхали, что один ученый муж выступил с предложением о значительном увеличении объема рубок в удобных для вывозки местах. Это предложение он обосновывает тем, что в переходный период от социализма к коммунизму якобы надо жертвовать лесом. Мы думаем, что это обоснование неправильно. В строительстве коммунизма мы не хотим жертв, ни больших, ни маленьких. У нас есть все возможности построить коммунизм без жертв. В коммунизм мы хотим прийти вместе с нашими прекрасными лесами, вместе с кедровой тайгой, где живут соболи и маралы, потому что все это пригодится.
Мы вовсе не против рубок леса, так как отлично сознаем, что лес нужен стране, и в очень большом количестве. Но рубить его надо так, чтобы не превращать в пустыри лесную землю, не уничтожать зеленые зоны городов, не сводить ценные леса, которые при своей жизни могут дать куда больше пользы, прежде чем будут превращены в «кубики».
По объему лесозаготовок мы давно уже обогнали Америку. И недостающее сейчас количество древесины мы можем и должны получить за счет более рационального использования лесосек и разумного использования древесины в народном хозяйстве. Кроме того, надо поторопиться с освоением лесов Сибири, с перебазированием лесозаготовок в многолесные районы, о чем неоднократно указывалось в решениях нашей партии и правительства».
Это письмо подписали:
Н. Телегин, главный инженер проекта Генплана развития лесного хозяйства Пермской области,
Т. Гостева, секретарь комсомольской организации Ленинградской аэровизуальной экспедиции.
Охотовед К. Ф. Елкин из Бийска пишет:
«В Горном Алтае организована кедровая опытно-производственная станция по комплексному ведению хозяйства в кедровых лесах. На первых шагах организации хозяйства возникли неизбежные трудности. Хозяйственникам из Алтайского совнархоза показалась сомнительной новая организационная форма комплексного использования кедровников. Комсомольскому начинанию необходима всесторонняя поддержка и помощь. Но несомненно, что в недалеком будущем кедровые леса Сибири будут покрыты сетью таких кедропромхозов, — настанет конец бесхозяйственного использования и подчас прямого истребления богатств кедровой тайги.
Эксплуатация кедровой тайги социалистическими методами — требование жизни и дело не только специалистов лесного хозяйства. Большое место в комплексном кедровом хозяйстве отводится производственной охоте. Только при разумном сочетании интересов охотничьего и лесного хозяйства возможен переход кедропромхоза на хозрасчет. Продукты производственной охоты — идущая на экспорт пушнина (в том числе соболь, шкурка которого на международном рынке оценивается до 750–800 долларов), мясо зверя и птицы, панты и др. — сделают кедропромхозы высокорентабельными хозяйственными предприятиями. Кедропромхозам потребуются в первую очередь и специалисты сельского хозяйства — охотоведы. Организация кедромпромхозов в таком же степени кровное дело для охотоведов, как и для работников лесного хозяйства.
Настало время предотвратить гибель сибирских кедровников от бессистемных вырубок и пожаров, пора наладить их плановое, разумное использование».
Большое письмо о проблеме использования древесины прислал заместитель главного бухгалтера Приморского совнархоза тов. В. Кобыша. Он приводит много цифр, которые могут показаться сухими и скучными. Но не торопитесь пробегать их глазами, вдумайтесь в них…
«Вместе с чувством радости от того, что наши прекрасные молодые люди подняли на всю страну свой голос в защиту родной природы, в защиту леса, я испытываю одновременно и горечь за наше сегодняшнее отношение к зеленому другу, за то, что некоторые руководители не по-государственному относятся к лесным богатствам, к использованию древесины. В их работе имеет место недопустимое расточительство, влекущее за собой огромные потери народного добра. Так, заготовители Приморского края ежегодно губят до 1,5 миллиона кубических метров товарной древесины, в том числе 350–450 тысяч на корню, до 450 тысяч в ледорубах и не менее 500 тысяч кубических метров (хлыстов, деловых сортиментов и дров) бросается на месте. Таким образом, на лесосеках пропадает более 30 процентов вполне пригодной древесины. Кроме того, расстраиваются сырьевые базы леспромхозов, затрудняется механизация лесозаготовок, повышается себестоимость заготавливаемой продукции.
И все эти потери давно заслуживают внимания самой высокой бухгалтерии. Как же происходит этот «узаконенный» убыток древесины?
После того как лесоруб спилил дерево, оно очищается от вершинника, сучьев, которые сжигаются как бесполезный и огнеопасный мусор, а это вместе с древесиной пня и коры составляет почти половину дерева. Если принять неминуемую убыль древесины при перевозках и на сплаве только в десять процентов, а также подсчитать отходы в виде горбыля, концов реечника, опилок и других отходов, то в окончательной отделке остается не более трети древесины. Снег так не тает, как дерево на своем пути. Тут еще не учитывается неряшливая раскряжовка и неполный вывоз деревьев.
Итоги навигации последних двух лет показали, что большое количество древесины осталось на путях сплава, по берегам обмелевших рек, тысячи кубометров аварийной древесины, потерявшей технические качества, можно видеть на большинстве участков вдоль сплавных рек и лесовозных дорог Приморья.
Вся эта древесина гниет годами на глазах рабочих и служащих предприятий, населения, вызывая огорчения и недоумения. Так относиться к древесине сегодня просто преступно.
Правила отпуска леса на корню устанавливают порядок заготовки древесины, который является обязательным как для органов лесного хозяйства, так и для всех лесозаготовителей. Но эти правила не выполняются.
За нарушение их работники лесной охраны составляют ежегодно на лесозаготовителей сотни актов. За 1957 год в Приморье взыскано штрафов 3200 тысяч рублей, за 1958 год — 4340 тысяч рублей, в 1959 году — уже более четырех с половиной миллионов рублей штрафов.
Штрафы растут, но они мало беспокоят лесозаготовителей, так как выплачиваются за счет государства. Дошло до того, что Приморский крайфинотдел эти штрафы ежегодно планирует в доходной части бюджета. На 1959 год таких «доходов» запланировано по краю в сумме трех миллионов рублей!
Я проверил цифрой хозяйственную деятельность наших заготовителей, учел все затраты, потери, штрафы, завоз древесины (мы ведь так «хозяйствуем» в приморских лесах, что завозим более 300 тысяч кубометров древесины из Хабаровского края по железной дороге, на чем теряем ежегодно до 8 миллионов рублей). У меня получилось, что ежегодные потери от нерационального использования древесины и лесного фонда Приморского края составляют 44,5 миллиона рублей!
Мне кажется, что необходимо по-государственному рассмотреть некоторые утвердившиеся в нашей жизни догмы. Думается, что сейчас настало такое время, когда надо наказывать работников не только за то, что они чего-то не выполняют, но и за то, что выполняют тупо, не утруждая мозгов, не беря в строгий расчет экономику, рубль.
Вызывает удивление позиция Государственного арбитража, который призван бороться за укрепление социалистической законности, государственной плановой дисциплины, за усиление материальной ответственности предприятий и личной ответственности их руководителей. Арбитраж, к сожалению, лишь слепо штампует сотни решений о взыскании миллионов рублей штрафов с лесозаготовителей за нарушение правил рубок леса, за истребление природных богатств края.
