Ознакомительная версия.
В крупных центрах жертвоприношений оставляли не только военные трофеи. Так, в Торсбьёрге найдены золотые кольца, множество небольших личных вещей, керамика, предметы из дерева и ткани. Однако среди подобных находок в Дании преобладает оружие. Это и мечи, и копья, и кольчуги, и щиты, и луки со стрелами. Их находят вместе с упряжью для лошадей, повозками, орудиями (в частности, земледельческими), сосудами, одеждой и украшениями, а также лодками. Захоронение вотивных предметов в Скедемосе немного отличается от своих аналогов. Там были найдены многочисленные браслеты и гривны, керамика и предметы, сделанные из дерева. Примечательно, что многие артефакты сильно повреждены: мечи погнуты и сломаны, керамика разбита, щиты и кольчуги порезаны на части, на металлических сосудах видны следы камней, которые в них кидали. В Иллерупе оружие жгли на костре, а затем, перед тем как бросить в пруд или болото, ломали и били. После этого некоторые предметы были брошены в воду, а другие оставлены на поверхности. На находках из Скедемосе также заметны следы сожжения.
Наиболее ранние находки представляют собой подношения, сделанные на протяжении довольно длительного периода. Многие из них лежали на открытом воздухе долгое время, пока их не засосало в болото. Изначально их раскладывали в каком-то определенном порядке, вещи были сложены вместе, а стрелы собраны в пучок. Возможно, это связано с тем, что некоторые из этих трофеев уже были приготовлены врагом для перевозки. В Хадерслеве в воду были брошены две большие группы предметов, причем одна из них, с помощью которой можно было бы вооружить целую армию, лежала беспорядочной кучей. Возможно, предметы выбрасывали в воду из мешков или ведер. В Иллерупе было найдено снаряжение примерно семидесяти воинов, убитых в ходе одной битвы.
В римский период впервые помимо археологических появляются письменные источники, хотя с последними связан другой круг проблем, и их не всегда следует воспринимать буквально. В I веке н. э. Цезарь описал, как галлы складывали кучи военных трофеев на священные участки, которых не коснулась боль смерти. Четыре века спустя Орозий, опираясь на более ранние источники, говорил о том, что кимбры ломали ценности, захваченные ими у врагов, бросали золото и серебро в реку, рвали кольчуги на части, топили лошадей и вешали людей, уведенных ими в плен. Такое масштабное уничтожение военных трофеев подтверждается археологическими источниками. Тацит также рассказывает нам о германских племенах I века н. э., которые клялись принести богам в жертву все, что захватят, если те даруют им победу. Столь щедрые жертвы, должно быть, требовали от воинов очень многого, но страх перед разрушительными силами, которым делались эти подношения, был в Дании так силен, что оправдывал эти затраты.
Во времена Тацита германцы поклонялись Тивазу и Водану, которых римляне называли Марсом и Меркурием. Тиваз, судя по всему, был верховным богом неба, а заодно и богом войны, и тем, кто дал людям закон. Водан был богом мертвых, связанным с магией и видениями. Кельты в Галлии также поклонялись верховному божеству неба, функции которого этим не ограничивались. Его можно отождествить с римскими Марсом, Юпитером и Меркурием. Мы не знаем, когда именно в римское время возникли представления о боге, в основном связанном с полем битвы. Но судя по всему, изначально кельты и германцы стали поклоняться всемогущим богам. Но затем произошли разделение функций и «специализация» божеств. То, что в период кельтского железного века в погребения стали класть оружие, и распространение обычая приносить оружие в жертву свидетельствует о появлении в тот период бога войны. Его роль на себя мог взять Водан, покровитель смерти, которому поклонялись полководцы и который теперь стал более тесно связываться с войной. Возможно, именно таким образом возникло представление о пирах и бесконечных битвах в хоромах Одина, скандинавского верховного бога, с которым отождествлялся Водан.
И кельты, и германцы верили в жестоких женских духов убийства, сопровождавших бога битв. Эти духи упоминаются на алтарях вместе с Марсом, и их очень легко отличить от женского божества плодородия. Посвящения германским алайсиагам (иногда вместе с Марсом), например, были найдены на стене Адриана и на некоторых арках над дверьми. Были обнаружены и аналогичные кельтские посвящения. Судя по всему, позднее эти персонажи превратились в скандинавских валькирий и второстепенных богинь ирландских саг.
Мы уже говорили о том, что все вотивные подношения были так или иначе связаны с битвами. Янкун предположил, что Торсбьёрг был священным местом англов, где жертвы (включая и те, что были связаны с земледелием и плодородием) приносились на протяжении четырехсот или пятисот лет. Исследователи так и не смогли найти решение многих проблем, таких как причины смерти человека из Толлунда, найденного в болоте с веревкой на шее. Выражение его лица спокойно и полно достоинства. Женщина из Борремосе, тело которой очень хорошо сохранилось, была забита до смерти. Мы не знаем, стали ли они жертвами, принесенными Тивазу или Водану, были преступниками, согрешившими перед богами, или даже правителями, убитыми для того, чтобы обеспечить плодородие. Если учитывать то, как погиб человек из Толлунда, можно предположить, что людей, предназначенных в жертву Водану, обычно вешали или душили. Археология не в состоянии помочь нам определить, какое значение имели эти жертвы, но, судя по многочисленности тел, которые извлекают из болот, оно было довольно большим.
Некоторые предметы, найденные в болотах, ни на что не похожи. Судя по всему, это ритуальные ценности, которые, как правило, разбирали и ломали, а затем клали в небольшие ямки, как котел из Бро, или на участки земли, выступающие из болота, подобно повозкам из Дейбьёрга. Эти предметы изготовлены под кельтским влиянием, и некоторые исследователи даже считают, что они сделаны самими кельтами и привезены из Галлии или Придунайских областей. Они свидетельствуют о высокой степени кельтского влияния на религию Дании и о том, что некоторые религиозные символы впервые стали использоваться именно в это время, когда кельты и германцы контактировали друг с другом.
В болоте Дейбьёрга, в Западной Ютландии, в 1881 и 1883 годах были найдены две прекрасно декорированные маленькие колесницы. Предположительно, они были сделаны в I веке до н. э. Их поверхность была слишком хрупкой и не выдержала давления, но внутренняя часть, сделанная из крепкого дерева, с сиденьями из дерева и кожи, сохранилась. Повозки украшены фигурами из листовой бронзы. Здесь можно увидеть и геометрические фигуры, и абстрактные символы, и маленькие человеческие лица с большими глазами и волнистыми волосами, расположенные на четырех подпорках, сделанных по бокам. Украшено было даже дышло. Должно быть, блестящий металл смотрелся на дереве очень эффектно.
Такие повозки, вероятно, использовались для перевозки высокопоставленных лиц или в религиозных процессиях. Вполне возможно, перед нами своеобразный транспорт богов. Эта традиция уходит своими корнями еще в эпоху бронзового века, когда священные предметы перевозили в таких экипажах для того, чтобы люди могли поклониться им. В этом случае сиденье могло предназначаться для фигурки жреца или жрицы, которые должны были отправлять культ божества-«владельца» повозки. Здесь можно привести известный фрагмент из труда Тацита «О происхождении германцев и местоположении Германии», где он описывает поклонение богине Нертус племенами, которые, как считается, жили на территории современной Дании. В этом фрагменте он упоминает об использовании такой повозки: «Есть на острове среди Океана священная роща и в ней предназначенная для этой богини и скрытая под покровом из тканей повозка; касаться ее разрешено только жрецу. Ощутив, что богиня прибыла и находится у себя в святилище, он с величайшей почтительностью сопровождает ее, влекомую впряженными в повозку коровами. Тогда наступают дни всеобщего ликования, празднично убираются местности, которые она удостоила своим прибытием и пребыванием. В эти дни они не затевают походов, не берут в руки оружия; все изделия из железа у них на запоре; тогда им ведомы только мир и покой, только тогда они им по душе, и так продолжается, пока тот же жрец не возвратит в капище насытившуюся общением с родом людским богиню. После этого и повозка, и покров, и, если угодно поверить, само божество очищаются омовением в уединенном и укрытом ото всех озере. Выполняют это рабы, которых тотчас поглощает то же самое озеро».[1]
У повозок из Дейбьёрга вполне мог быть тканевый покров, прикреплявшийся к ним сверху и по бокам. Но у нас нет данных, с помощью которых можно было бы установить, для кого именно предназначались эти повозки – для бога или для богини. Недалеко от них были обнаружены инструменты для шитья. Следовательно, здесь, вероятно, проводились женские обряды, но эти предметы могли попасть в болото как раньше, так и позже повозок.
Ознакомительная версия.
