Миссис Харрис принялась с улыбкой убеждать своего собеседника, что «Титаник» — самое безопасное судно в мире, что оно непотопляемо, а потому его опасения преувеличенны. Но этот человек, судя по всему, думал иначе. Потом она его больше не видела. Вероятно, в Шербуре он действительно покинул судно. Много раз на протяжении последующих двадцати лет миссис Харрис вспоминала мрачное предсказание незнакомца.
Тем временем «Титаник» направлялся в воды Саутгемптонского залива. Команда и пассажиры оживленно обсуждали взволновавшее их событие, свидетелями которого они стали. Некоторые при этом вспоминали о несчастном случае, происшедшем в этих же водах семь месяцев назад. 20 сентября 1911 года в свое пятое плавание из Саутгемптона в Нью-Йорк вышел пароход «Олимпик», в то время самое большое судно в мире, водоизмещением 52 000 тонн. После выхода из Саутгемптонского залива «Олимпик» шел со скоростью 14 узлов вдоль северного побережья острова Уайт на восток. Он шел тем же курсом, что и «Титаник». С запада из пролива Те-Солент со скоростью 18 узлов шел британский крейсер «Хок» водоизмещением 7500 тонн, направлявшийся на базу в Портсмут. Оба судна шли в восточном направлении, но при этом их курсы взаимно пересекались под острым углом. Когда они приблизились друг к другу на расстояние чуть более ста метров между бортами, крейсер начало поворачивать влево, в сторону «Олимпика». И хотя руль срочно положили право на борт, крейсер на это не реагировал, и направление его движения уже нельзя было изменить. «Хок» ударил «Олимпик» в правый борт, в результате чего образовалась двенадцатиметровая пробоина. Носовая часть крейсера оказалась изуродованной, часть ее обломилась и затонула.
Судебное разбирательство началось вскоре после происшедшего события. Британское адмиралтейство доказывало, что курс «Олимпика» пересекал курс крейсера, поэтому «Олимпик» обязан был уступить дорогу. По мнению адмиралтейства, «Олимпик» слишком близко подошел к крейсеру, поэтому последний попал в опасную зону внешнего гидродинамического давления и перестало действовать его управление. Представители компании «Уайт стар лайн», наоборот, считали, что маневрирование крейсера было ошибочным. Поскольку объектом разногласий стал вопрос о всасывающем эффекте, решено было в целях полной ясности провести специальные опыты. В ходе эксперимента, в котором паровая яхта представляла «Олимпик», а моторная лодка — «Хок», специалистами было установлено, что между двумя судами, плывущими параллельно, возникает зона пониженного гидродинамического давления, что и вызывает непредвиденное взаимосближение судов. Это было очень важное открытие, поскольку большинство военных морских офицеров были убеждены, что подобный эффект наблюдается лишь при обгоне, при проходе судов в каналах или узких проливах или при параллельном следовании в мелких водах, да и то при условии, что суда не маневрируют. Было установлено, что воздействие на «Олимпик» и «Хок» избыточного внешнего давления начало бы сказываться уже при сближении их на расстояние 385 метров, что значительно больше того расстояния, на котором в действительности оказались суда, когда произошла авария. Меньший по размерам «Хок» мог избежать столкновения только своевременным и энергичным маневром вправо. В постановлении суда отмечалось, что причиной аварии стал всасывающий эффект, когда меньшее по размерам судно было «притянуто» более крупным. Суд также констатировал, что «Олимпик» слишком уклонился к югу, и тем самым «Хок» оказался в опасности, которая была неотвратима. Компании «Уайт стар лайн» не помогла даже кассационная жалоба. Впервые в истории морского флота решением суда было официально признано, что малое траверзное расстояние у параллельно или почти параллельно идущих судов может стать причиной их столкновения.
Оба этих случая, то есть столкновение «Олимпика» с крейсером «Хок» и неприятные ощущения, пережитые пассажирами «Титаника» в первые минуты плавания, убедительно доказали, что суда невиданных до тех пор размеров вносят в морское судоходство совершенно новые элементы и риск, которые, если не принять срочных мер, могут привести к трагическим последствиям.
«Титаник» шел по Саутгемптонскому заливу малым ходом. При входе в пролив, отделяющий побережье Южной Англии от северных берегов острова Уайт, он еще больше сбавил ход, повернул вправо, обошел Калшотскую косу, вошел в довольно узкий и мелкий Торнский канал, миновал буи, отмечавшие опасные мели, и на скорости всего в несколько узлов изменил курс влево, на восток, вдоль северного побережья острова Уайт. Участок, который преодолел «Титаник», таил столько опасностей для больших судов, что все стоявшие на ходовом мостике облегченно вздохнули, миновав его без происшествий. В этом прежде всего была заслуга опытного Джорджа Боуйера, на котором в такие минуты лежал тяжелый груз ответственности. Но он превосходно справился со своей задачей.
По правому борту тянулось скалистое побережье острова Уайт, а по левому открылся вход в военную гавань Портсмута, который охраняли несколько миноносцев. Когда «Титаник» приблизился к восточной оконечности острова Уайт, судно снова сбавило ход, лоцман, простившись с капитаном и офицерами, спустился по штормтрапу в ожидавший его катер и вернулся на нем назад в Саутгемптон. С мостика в машинное отделение передали приказ увеличить скорость, и огромное судно двинулось вдоль восточного побережья острова на юг, к берегам Франции.
Пока пассажиры использовали первые часы плавания для знакомства с массой интересных и соблазнительных вещей, окружавших их со всех сторон, на шлюпочной палубе состоялся разговор, который имел исключительное значение для дальнейшего развития событий. Один из назначенных на ходовую сигнальную вахту матросов, Джордж Саймонс, обнаружил, что на наблюдательном посту на фок-мачте нет биноклей, и отправился в ту часть судна, где находились каюты офицеров, чтобы разрешить возникшую проблему. Саймонс нашел второго помощника капитана Лайтоллера и сообщил ему, что в «вороньем гнезде» нет биноклей. Лайтоллер разыскал первого помощника Мэрдока. Тот ответил, что знает об этом и сделает все, что нужно. Ожидавшему Саймонсу Лайтоллер передал, что биноклей пока нет. С этим Саймонс вернулся к своим товарищам, но там неопределенный ответ вызвал большое волнение. Впередсмотрящие на всех крупных судах снабжались биноклями, имелись они и на «Оушенике», с которого значительная часть матросов перешла на «Титаник». На «Титанике» при переходе судна из Белфаста в Саутгемптон бинокли лежали в особом ящике в «вороньем гнезде». Позднее их таинственное исчезновение, непосредственно связанное с заменой и перестановкой в Саутгемптоне офицеров, прояснилось. По выходе из Белфаста тогдашний второй помощник капитана Блэр выделил впередсмотрящим два бинокля. Сойдя с судна в Саутгемптоне, он оставил эти бинокли в своей каюте. Но сменивший его Лайтоллер не знал, где они находятся. В результате этого и возник переполох, который, как окажется, будет иметь далеко идущие последствия.
«Титаник» уходит в свое первое и последнее плаванье
Во второй половине дня «Титаник» прошел пролив Ла-Манш. Дул слабый ветерок, и море оставалось почти спокойным. Солнце заливало светом палубы, но было довольно холодно. Однако это не мешало многим пассажирам, расположившимся в шезлонгах на прогулочных палубах, проводить время в приятной беседе.
Когда солнце уже скрылось за горизонтом, показалось побережье Франции, большой маяк на мысе Аг и длинный волнорез, защищавший вход в шербурский порт. На «Титанике» застопорили машины, и к его борту подошли два вспомогательных судна компании «Уайт стар лайн» — «Номадик» и «Траффик», доставившие новых пассажиров и мешки с почтой. Посадка пассажиров и погрузка багажа заняли не много времени, вскоре машины заработали вновь, и около половины девятого вечера «Титаник» взял курс на запад, на ирландский Куинстаун, где он должен был попрощаться с Европейским континентом.
После захода в Шербур практически все пассажиры I класса заняли свои места, в Куинстауне должны были сесть всего несколько человек. Основную часть новых пассажиров вновь составили богатые американцы, закончившие свой зимний сезон в Монте-Карло, Ницце, Канне и других курортах Ривьеры, мода на которые среди международных снобов в последние годы росла, особенно благодаря регулярному посещению этих курортов английской королевой Викторией. Другие возвращались из знаменитых столиц «старой доброй Европы» — Рима, Вены, Берлина, Петербурга, Парижа. Специальные поезда доставляли их, а с ними прислугу и горы багажа из парижских отелей в Шербур. Было отмечено, что одна из представительниц этого общества, мадам Шарлотт Дрейк Кардес, сорившая миллионами в увеселительных центрах Европы, ступила на «Титаник», «вооруженная» четырнадцатью дорожными сундуками, четырьмя чемоданами и тремя ящиками, полными платьев и шляп.
