Ситка мало переменилась за прошедшие полгода. Мало переменились и её аборигены, встречавшие теперь Баранова так же, как в феврале встречали они торговцев с "Элизы":
"После полудня два больших каноэ вышли из-за Восточного мыса и когда они обогнули его, все в них объединились в военной песне, гремевшей воистину прекрасно. При их приближении мы обнаружили, что каждое из оных содержит в себе вождя и около девяти молодых людей. Вожди выглядели равно хорошо и держали себя с величайшим достоинством, сидя на высоких сундуках посередине каноэ. Они имели бородки, длиной около двух дюймов и заметные усы, очень длинные волосы, которые, как мы поняли, были сняты с голов их врагов, убитых в битве. Головы их были припорошены гусиным пухом, а длинные красные и жёлтые перья венчали головной убор. В ушах у них были некие жемчужные раковины, имеющие здесь некоторую ценность… На плечах их была наброшена ткань размером с квадратный фатом, сотканная из шерсти горных баранов. По кромке она была отделана мехом морской выдры и выглядело это превосходно… Лица всех молодых людей в каноэ были размалёваны чёрным и красным, а головы их – посыпаны красной охрой и гусиным пухом. Несомненно, это отвечало их представлению о прекрасном, но делало облик их близким к описанной Мильтоном Смерти – "свирепой, как десять фурий, ужасающей, как ад", – а проще говоря, выглядели они подобными Дьяволу." 55
Положение Ситка-куана в этот период было непростым: наиболее влиятельный и могущественный ситкинский клан киксади вёл войну с не менее сильным кланом дешитан из Хуцнуву-куана (о. Адмиралти). Война, согласно выкладкам Р. Олсона, вспыхнула осенью 1798 г. – зимой 1799 г., после того, как дешитаны ограбили ситкинских торговцев. Оскорблённые этим, киксади выступили против обидчиков, но, подойдя к Ангуну, узнали, что все воины-дешитан отправились в набег против одного из кланов Клавака. Тогда киксади ворвались в крепость, где укрывались беззащитные семьи оскорбителей, и захватили в плен женщин-дешитан. После возвращения своих врагов из набега киксади предприняли повторный поход. 56
"Форт Хуцнуву стоял на островке, соединённом с берегом участком земли, сухим во время отлива. Киксади были здесь чужаками и не знали, как следует нападать. Они отошли от форта и держались от него на расстоянии в своих каноэ. Дешитаны насмехались над ними," – повествует индейское предание. 57 Особенно усердствовал в насмешках воин по имени Так, облачённый в медвежью шкуру (из-за чего он и был прозван Хуцгисати – "отмеченный медведем человек" или "Хозяин Медвежьей Шкуры"). Возбуждённые киксади опрометчиво ринулись в атаку во время отлива. Их каноэ с ходу налетели на мель, бойцы смешались при высадке, а дешитаны, воспользовавшись неразберихой, нанесли им тяжёлое поражение. Многие ситкинские воины погибли, а все их каноэ были уничтожены. Используя удобный случай, хуцновцы в свою очередь отправились на Ситку. Там никто не ожидал врага и потому им удалось не только вернуть своих жён, но и захватить несколько женщин-киксади.
Уцелевшие воины-киксади вернулись на Ситку только с помощью своих зятьёв из нейтральных кланов. Чтобы обезопасить свои семьи от возможных повторных набегов дешитан, они выстроили на о. Св. Лазаря крепость Ацхинуву. Хуцновцы не решались напасть на неё, но постоянно кружили в окрестностях. Поэтому киксади не рисковали удаляться от стен своего форта и вскоре начали страдать от нехватки пищи. Примерно в это время Ситку в составе экипажа "Элизы" посетил Уильям Стёрджис. Он отметил, что торговля с индейцами, вопреки всем ожиданиям, шла плохо. Ситкинцы сообщили американцам, что "они не могут принести больше шкур, потому что находятся в войне с племенем Мутсенок (Mootsenhoc), одним из своих соседей, с которым они обычно имели значительную торговлю, а теперь отрезаны от своих величайших источников." 58 Тогда же, 21 февраля 1799 г., Стёрджису представилась возможность осмотреть ситкинских воинов, раненых в битве с хуцновцами: "один из них имел глубокую рану в верхней части руки ближе к плечу, и другую, как раз под левой подмышкой, нанесённые большими кинжалами, которые имеют фут в длину и около трёх дюймов в ширину" 59 (характер ранений явно указывает на то, что воин в бою был облачен в доспехи и поразить можно было лишь незащищённые части его тела).
В мае киксади решают перебраться на новое место – в свою вторую крепость Сака'тану. На пути через залив их перехватила боевая флотилия дешитанов. Чтобы выиграть время и дождаться помощи от своих сородичей из других селений, киксади предложили своим врагам встретиться для битвы на Касдахе'кдаан ("Островной Город", совр. Хэллек Айленд). 60 Согласно правилам ведения войны, те, кому был брошен такой вызов, обязаны были явиться на условленное место – иначе бы их заклеймили позором, как трусов.
"Киксади, бросая вызов дешитанам, надеялись завлечь их в ловушку, подобно тому, как сами попались в неё у Хуцнуву, – сообщает индейское предание, – Дешитан высадились на назначенном месте и стали насмешками призывать киксади на бой. Но киксади отвечали: "Подождите! Подождите, пока придёт Ката'к!" Дешитаны продолжали вызывать их, но те не шли и дешитаны говорили: "Кто таков этот Ката'к? Кто он таков, что никак не идёт? " Но вскоре показались каноэ киксади с Катаком во главе. К тому времени дешитаны были уже так разъярены, что "гнев их был подобен голоду". Они ожидали, что приблизившись, киксади остановятся и начнут маневрировать на воде, однако весь флот ситкинцев сразу устремился к берегу. Натиск был столь свирепым, что немногие из хуцновцев избежали гибели. Мало кто был захвачен в плен или бежал в леса. Все их каноэ были разбиты… Бегущих осмеивали: "Идите сюда! Теперь самое время сражаться! "… Киксади были слишком разгневаны, чтобы брать пленных." 62 Весьма отличился в этой битве вождь Скавуйэтл (Cku'wu-yel, Shk'awulyeil, Skawuyetl, "Бесхвостый Ворон" – Скаутлелт русских источников). Его воины захватили в плен могущественного хуцновского шамана Нахуву.
Победа на Хэллек Айленд на время устранила для киксади угрозу со стороны дешитан, но не закончила войну. Вожди Ситки понимали это, а теперь им в таких условиях предстояло решать ещё одну не менее важную проблему – как поступить с высадившимися на острове русскими и Алеутами? Сил для враждебных действий против них у индейцев явно не было. Не демонстрировали враждебных намерений и пришельцы – их положение на Ситке, в сердце страны тлинкитов, было слишком шатким и неопределённым. Опасности подстерегали повсюду. На второй день после своего прибытия на остров, А. А. Баранов получил известие о катастрофе, постигшей промысловую партию. Алеуты, одним из начальников которых был Д. Ф. Ерёмин, упромыслили уже до 1 500 шкур и за два дня до прибытия на Ситку Баранова двинулись в обратный путь на Кадьяк. Но, остановившись на ночлег в одной из бухт Хуцновского пролива (пр. Чатам), они отравились ракушками, обычно употреблявшимися ими в пищу. Умерло 135 человек. "Колоши, принявшие ласково Алеут, удивлялись приключению и старались помочь им своими способами, но увидев великую смертность, испугались, боясь чтоб русские и Алеуты не причли это к действию их шаманства, и после бросились бежать в леса." 63
При таких обстоятельствах и состоялась встреча А. А. Баранова с вождями Ситка-куана. К. Т. Хлебников говорит об этом кратко: "Осмотрев удобное место, г. Баранов обдаривал жителей и испросил согласия их на постройку укрепления, обнадёживал оных своим покровительством и защитою от соседей." 64
Переговоры велись с тремя наиболее влиятельными тогда на Ситке вождями, которыми были Скаутлелт (Shk'awulyeil; русские вскоре стали называть его Михайла), Кухкан (Kooxx'aan) и Скаатагеч (Skaayadaheich). При этом Баранов действовал "с одной стороны ласкою, а с другой страхом". Вожди, вероятно, рассматривали русских, как потенциальную опору в борьбе с дешитанами и рассчитывали, что присутствие их на Ситке окажет сдерживающее воздействие на хуцновцев. Баранов, похоже, был неплохо осведомлён о затруднениях ситкинцев – отсюда в его речах и слова о защите от соседей. В результате переговоров русским был выделен участок земли, располагавшийся в угодьях, традиционно являвшихся собственностью клана киксади. По соседству с русским заселением находились, например, Катлианова губа – владение семьи вождя Катлиана, Наквасинская губа и другие владения киксади, которым в целом принадлежало практически всё западное побережье острова. 65 Более того, именно в Катлиановой губе находилась, согласно преданиям, одна из резиденций вождя Скаутлелта – Плавучий Форт , выстроенный на бревенчатом плоту. 66 Утверждение русских в сердце клановой территории киксади могло означать лишь одно – хозяева Ситки не были достаточно уверены в своих силах и видели в пришельцах ценных союзников.
