Я бы, конечно, губернатора и так причащал, без исповеди. Ему ведь нельзя исповедоваться, человек он государственный, грехи у него, какие есть, тоже государственные, и митрополиту знать незачем. А простому какому попу и подавно незачем. Лишнее искушение. Прости, Господи. Ну, что было, то было, врать не буду. Исповедался наш сердешный. Не закрывая рта.
А что потом было? Догадался? Правильно, обед потом был совместительный. Откуда знаю? От верблюда. Ритка, соседка моя, посудомойкой работает в лавре. Понял, журналист хренов? Бегаешь, вынюхиваешь. А мне хромому и бегать не нужно. Ритка все знает. Где что лежит, кто чего в епархии сказал, все безудержно знает и вечером на кухне рассказывает. У нас ведь на Загородном одни православные собрались. Ни тебе евреев, ни тебе азеров. Квартирка в сто пятьдесят квадратов. Все перемерли, четыре съемщика осталось. Живем как белые люди. И все – прикинь, браток, какое совпадение, – все при церкви. Ритка – посудомойка епархиальная. Ее бывший мужик Колька к суздальцам подался – в морге отцу Григорию собит жмуриков отпевать. Сереженьку-студента от иголочки да колесиков на Каневце отчитывали, сейчас стихи божественные сочиняет. Про меня сам знаешь, я от храма ни ногой. Воцерковлен на все сто. Всегда рядом. Так что мы вечером ка-ак соберемся на кухне! Ритка нам кагорчику по стакашке ка-ак нальет! Все душевно. Сидим, Ритку слушаем. А Ритка и рассказывает, что после исповеди поехал губернатор вместе с митрополитом в Александро-Невскую лавру, где митрополита священным архимандритом называют… Кстати, браток, а отчего это архимандриты бывают, а мандриты не бывают? Не знаешь? Ну и дурак раз не знаешь. А я знаю. В Москву ездил когда к Матронушке собирать, то по радио по московскому слышал, как диктор объяснял, что в Греции в старину были мандриты, а в России никогда мандритов не было. Почему так не запомнил, а фамилию диктора запомнил. Диктор Кырлежев. Толково так объяснял, но шибко быстро говорил. Не ухватишь слету. В Москве вообще все очень спешно языком ворочают, но зато хлебосольные. Нашей чухне учиться и учиться у москвичей. Вот стоит только к кому зайти, считай – абзац! Трезвого не выпустят. Молодцы ребята.
Ну, значит, после исповеди поехал губернатор вместе с митрополитом в Александро-Невскую лавру, где митрополита священным архимандритом называют. Приехали и сразу вниз спускаются в трапезную, что под Троицким собором. Никто и не знает, что там трапезная под собором. А Ритка знает. И как не знать, если она там посуду каждый день моет.
Вот приходят они в трапезную, «очи всех» прочитали и садятся. Митрополит по центру. Губернатор тоже по центру, но чуть как бы все-таки не по центру, а правее. Слева от митрополита – отец эконом. И дальше по овалу все остальные – и церковные, и губернаторские. Первый тост митрополит произносит. Повернулся так бочком к губернатору, рюмку держит в левой руке, мизинчик чуть-чуть оттопырил. Чуть-чуть. Ни больше, ни меньше. Как у приличных людей принято. В правой руке салфетка вышитая с ангелами. Умилительная такая салфетка. Митрополит долгое время за границей проживал. Умеет себя держать и в сервировке разбирается лучше всех в церкви нашей. И говорит митрополит следующее: «Уважаемый брат наш губернатор, вот вы молоды и не знаете, как тяжело жилось нам в иные годы, когда были преследования жестокие и духовенству порой и покушать было нечего. А теперь, благодаря перестройке и гласности, благодаря молодым реформаторам кушать есть. В том смысле, что есть что покушать. И нам грешным и всем тем, кого мы с вами, господин губернатор, опекаем, я имею в виду население. Мы ведь две власти здесь, а третьей не дано Христом. Власть духовная и власть ваша. Наша и ваша. Позвольте поднять этот бокал за ваш юбилей, за процветание нашей с вами родины, чтобы, как говорится, родина богатела, и было больше зажиточных людей, возле которых и мы, грешные, согреваемся и имеем силы исцелять недуги духовные посредством, образно говоря, духовных таблеток, через молитву о них».
Тут губернатор встает с ответным тостом. «Я, говорит, Ваше Высокопреосвященство, признателен и благодарю, и даже тронут. Еще девять месяцев назад я не подозревал о загробной жизни и идеалах христианства, которые мне дороги после поездки в Святую землю на экономическую конференцию в Хайфе. Потому что, возвращаясь со Святой земли к своим прямым обязанностям, я столкнулся со стихией. Наших летчиков не предупредили о штормовом предупреждении со стороны Балтийского моря и вместо Пулково‑2, нам пришлось садиться в Пулково‑1 при условиях невидимости. Не буду рассказывать, в каком виде мы сели, но сели и сразу же помчались в Смольный к обязанностям. На город Святого Петра шел ураган. Расслабляться было нельзя. Я думал об избирателях. Молнии превосходили все ожидания синоптиков. На Синопскую набережную выплескивалась могучая река Нева. Не скрою: я не испугался. Но мне стало грустно и непонятно. Почему при старом губернаторе не было урагана, а при мне случился? Это кара или это знак? Я надеялся, что коммунальные службы, конечно, справятся, но боялся, что не устоят перед стихией и нанесут урон. И тогда я позвонил вам, уважаемый владыка. И вы знаете, владыка, что вы мне сказали? Вы, владыка, сказали, что это знак. И знак положительный. Вы утешили и объяснили силы природы, и объяснили, что молитва и горы двигает. Я, правда, еще не пробовал, шучу, конечно, но гроза миновала, и синоптики сказали, что ураган всей своей мощью обрушился не на город Святого Петра, а на Хельсинки, нанеся там катастрофические последствия. И тогда я понял, что Бог есть. Этот бокал я пью за Бога. И за всех присутствующих, чтобы жилось.»
Вот такие слова сказал губернатору митрополит, и такие слова сказал губернатор митрополиту. Господь, Он всех по-разному призывает…»
Нехристь раскрыл на растяжку рот, почесал большим и указательным пальцами уголки белесых губ, поправил мотню, посмотрел мне в глаза, затем перевел взгляд на кроссовки, подумал о чем-то своем и как-то холодно и отстранено произнес: шел бы ты, браток, с паперти. Собирать мешаешь разговорами своими.
Православная провинция. Белгород
Опубликовано: НГ-Религии (приложение к Независимой газете), 30 мая 2001
«Что касается свободы совести, то Белгород находится в катастрофическом положении. Несколько лет назад меня как русского изгнали из Таджикистана, теперь как протестанта гонят из России. Белгород – источник религиозного тоталитаризма, который может распространиться по всей России. Если понадобится, верующие готовы выйти на митинги протеста». Эти слова принадлежат Андрею Кузнецову, пастору пятидесятнической церкви «Слово истины», с которым мы беседовали 15 мая 2001 года в здании Управления юстиции города Белгорода.
Открытое для прессы заседание коллегии Управления юстиции Владимир Карнаухов, начальник управления, посвятил рассмотрению соблюдения федерального Закона о свободе совести и религиозных объединениях и областного Закона о миссионерской деятельности на территории белгородской области. В этот день «силовикам» – Управлению юстиции и ФСБ по белгородской области – с трудом удалось переломить ситуацию и предотвратить серьезный межконфессиональный конфликт, спровоцированный особенностями религиозной политики Администрации белгородской области.
Белогорье. Население – миллион с небольшим. На 200 православных приходов РПЦ МП – сорок протестантских общин, около пяти альтернативных православных, одна католическая, одна староверческая, одна кришнаитская. Мусульман нет, «тоталитарных» сект нет. Такой конфессиональный расклад предполагает законное историческое доминирование традиционного православия при мирном сосуществовании с протестантами. Поначалу так и было. Протестанты неспешно открывали новые церкви, численностью редко превышающей 40–50 человек, а православные, окормляемые архиепископом Иоанном Поповым, энергично отстраивали епархию. За пять лет построили 30 железобетонных храмов. Местные жители называют Белогорье православным царством, где симфония церкви и государства, к которой в интервью «Советской России» (20.06.1996) призывал епископ Иоанн, уже реализована[9].
Сорокалетний длинноволосый епископ энергичен, обаятелен и предприимчив. Возглавляет Миссионерский отдел РПЦ МП, любит называть себя «церковным министром» и рассуждать о геополитике. В богато убранном кабинете епархиального управления – хорошие книги и фотографии владельца кабинета. На видном месте снимок с Президентом. Дружен с главой администрации Е. С. Савченко. Наладил производство типовых блочных храмов, реставрировал все сохранившиеся, открыл семинарию с миссионерским уклоном. Желанный гость на всех официальных мероприятиях. Местные СМИ заполнены фотографиями владыки, его интервью и цитатами. На тот факт, что местный официоз «Белгородские известия», на который ориентируются все местные издания, учрежден совместно Администрацией области и Белгородской епархией, обратил мое внимание начальник Управления ФСБ по Белгородской области Виктор Гребенюк. Жалобы католиков и протестантов на «перекрытый доступ в СМИ» получили объяснение.
