Позволь, читатель, представить теперь Романова (он же Островский) Евгения Романовича. Ему за шестьдесят. Ходит в ранге председателя исполнительного бюро НТС.
До нападения гитлеровцев на Советский Союз Романов проживал в городе Днепропетровске. За изнасилование мальчика должен был предстать перед советским судом. Но избежал наказания в связи с приходом в город немецко–фашистских оккупантов. Романов тотчас же предложил им свои услуги. Его назначили редактором фашистской газеты, которая начала выходить в Днепропетровске. Романов пришелся по душе гитлеровцам. Беспринципен и исполнителен. По заданию немецкой контрразведки он открыл книжный магазин, где гестаповцы встречались со своей агентурой. Романов доносил гитлеровцам на честных советских граждан и выдавал евреев, укрывавшихся от массовых расстрелов. В 1943 году немцы были выбиты из Днепропетровска. Романов попадает в Берлин, где получает место ответственного секретаря редакции газеты «Новое слово». Его сотрудничество с гестапо продолжается По доносам Романова несколько сотрудников газеты были арестованы за «пораженческие настроения».
В первые послевоенные годы Романов становится одним из организаторов так называемой «оперативной» деятельности НТС. Контакты с американцами поддерживал в основном Романов. Через него уже осуществлялось и финансирование НТС американской разведкой. Надо сказать, что тесное сотрудничество Романова с американской тайной службой началось давно. Кстати, именно американские разведчики неоднократно спасали своего подопечного от западногерманских властей, которые привлекали его к ответственности «за нарушение нравственности». Мы уже говорили, что Романов — гомосексуалист. Эта ненормальность в психике Романова особенно развилась, когда он оказался на Западе и почувствовал свою безнаказанность. Нахождение Романова на свободе, прямо скажем, опасно для окружающих. Если ко всему тому, что было сказано, добавить пристрастие Романова к посещению им ночных ресторанов, кабаре и других увеселительных заведений и игорных домов (он заядлый игрок в рулетку, причем игру ведет на крупные суммы, благо для этого располагает неограниченными средствами), то перед нами будет законченный портрет еще одного «вождя» НТС.
Следующий на очереди Околович Георгий Сергеевич. Это старый агент разведок Англии и панской Польши. В тридцатых годах засылался на советскую территорию со шпионскими заданиями. В годы второй мировой войны перешел на службу в гестапо. После нападения фашистов на Советский Союз был направлен гитлеровцами на оккупированную территорию. Являлся резидентом гестапо и руководителем группы провокаторов–подрывников в Смоленске, Витебске, Орше, Минске, Борисове, Бобруйске. Выступал под разными фамилиями. Чтобы прикрыть провокаторскую деятельность Околовича, гитлеровцы назначили его начальником одного из отделов городской управы Смоленска.
В 1943 году немцы расформировали контрразведывательный орган «Зондерштаб-Р», в котором Околович занимал пост резидента. Но он не остался без «работы». Гитлеровцы назначили его начальником политического отдела вновь созданного разведывательного и контрразведывательного органа «Ингвар», в задачу которого входила борьба против партизанского движения на территории Белоруссии и выявление евреев, которым удалось избегнуть физического уничтожения во время массовых расстрелов. Околович неоднократно принимал участие в карательных операциях против мирного населения. После окончания войны он, как и многие из тех которые работали на гитлеровцев, сменил хозяев. Околович становится агентом английской и американской разведок.
Рар Лев Александрович до войны проживал в Риге. Во время немецкой оккупации Латвии сотрудничал с гитлеровцами. В конце войны бежал в Германию и был направлен немецкими властями на работу в секретариат так называемого «власовского комитета». Об этом периоде своей жизни Рар рассказывать не любит. После капитуляции гитлеровской Германии оказался в городе Фюссене. Затем перебрался в Англию, где долгое время работал на радиостанции Би–би–си и возглавлял местный отдел НТО. Рар — кадровый агент английской разведки, чего в общем–то не особенно скрывает. Часто выступает в роли этакого «дипломата–профессионала», «специалиста» по созданию различных «антикоммунистических блоков», объединений, коалиций, организаций и проведению конгрессов, конференций и митингов. Вся эта мышиная возня и игра в «блоки», «конгрессы» и т. д. нужна главарям НТС для того, чтобы пустить пыль в глаза своим хозяевам — американцам и англичанам — и выколотить из них побольше денег. Рар имеет семью. Однако для «укрепления авторитета» в массах долгое время сожительствовал с активисткой НТС Ширинкиной, тем более, что у них совпадали и деловые интересы. Ширинкина, как утверждал Рар, также связана с английской разведкой. Через нее англичане получали агентурные сведения на Романова, Крушеля и других руководителей «закрытого сектора» НТС.
Сверстник Рара — энтээсовец Редлих Роман Николаевич, немец по происхождению, фашист по убеждению. Б прошлом кадровый разведчик гитлеровской тайной службы. В начале войны работал в так называемом «восточном министерстве» старшим преподавателем в школах германских агентов в Цитенхорсте и Вустрау. Впоследствии, как он сам хвастался, якобы являлся руководителем шпионско–диверсионной школы, которая готовила шпионов и диверсантов для засылки в тыл Советской Армии, а также для борьбы с партизанским движением. Неоднократно выезжал на оккупированную фашистскими войсками территорию различных стран Европы. Одно время служил в дивизии «СС» и принимал активное участие в истреблении мирных граждан. После войны оказался в Западной Германии и переметнулся к американцам. Впоследствии завербовался также в разведку Гелена. Среди верхушки НТС слывет опытным «оперативником». В системе «закрытого сектора», то есть внутренней энтээсовской контрразведки, занимал видное положение. Когда отсутствовал во Франкфурте–на–Майне Околович, он решал все вопросы контрразведывательного характера. В личном плане Редлих любит веселую жизнь. Систематические попойки и посещение ночных увеселительных заведений — привычное явление. Благо на эти вещи ему не приходится тратить свои собственные деньги, поскольку хватает американских, отпускаемых на «оперативную» работу.
Следующий энтээсовский тип предстает под двумя фамилиями: Артемов, или Зайцев. Настоящая фамилия его все же Зайцев. Александру Николаевичу под семьдесят. Если не врал, он родился в Рязанской области. До войны якобы учился в аспирантуре Московского института микробиологии. Летом 1941 года был призван в Советскую Армию и направлен на фронт. Там перебежал к немцам. Гитлеровцы направили его в так называемую школу «восточного министерства». Окончив ее, он стал работать преподавателем в другой школе, где обучались фашистские агенты–пропагандисты. Позже гестапо ввело его в состав так называемого «власовского комитета». Можно полагать, что и в НТС Артемов вступил в 1942 году не без ведома гестапо. Надо же было негласно присматривать за Околовичем, Поремским и другими энтээсовскими главарями, которые в свое время состояли на службе у английской, польской и других разведок, о чем гестапо знало из надежных источников. Не без основания ходили разговоры о том, что гестапо арестовало некоторых главарей в самом конце войны по доносу Артемова. После разгрома гитлеровской Германии Артемов вновь активизирует свою деятельность в НТС и, как ни странно, становится его «идеологом», ибо в теоретических и идеологических вопросах он полнейший профан. Его «теоретические» выкрутасы довели идеологию НТС до таких «вершин», что даже самые «посвященные» не могут разобраться, где начало и где конец, где вопрос и где ответ, где вход и где же, наконец, выход! На одном из закрытых собраний руководящих членов НТС его обвинили, и в первую очередь Поремский, в том, что он, Артемов, уж слишком любит глубокое и мягкое кресло и что в таком положении не все логические выводы делает головой. Он близко сошелся с Романовым. Поговаривали, что «дружба» их покоится на гомосексуальной основе. Так ли это, мы утверждать не беремся, однако факт «неразлучности», совместного проживания в одной квартире и ряд других деталей заставляет думать, что эти разговоры имеют под собой почву. Артемов не только составляет «идеологические брошюрки», но и активно участвует в комбинациях по надувательству американцев. Этим он способствует, как ни странно, получению от них добавочных денежных субсидий. Дело заключается в следующем. Каждое письмо, якобы получаемое из Советского Союза, НТС расценивает на «вес золота». Такими письмами они стараются убедить американцев о наличии «своих людей в тылу врага»…
Как может заметить читатель, в «моральном» облике главарей НТС, о некоторых из которых рассказал В. Астемиров, имеется весьма много сходных черт. Эта, так сказать, общность проявляется и в том, что все они работают на несколько разведок сразу, всем им свойственны карьеризм, обман, пьянство, разврат, попрание элементарных человеческих норм. Все они подхалимничают перед хозяевами из натовских разведок, стремятся на костях ближних своих построить собственное благополучие. Наконец, общее для них — отсутствие каких–либо идей, которыми они могли бы оправдать свое грязное существование и гнусную, беспринципную деятельность. Их пугает разрядка международной напряженности, они ищут любую лазейку для того, чтобы их, не дай бог, не перестали использовать в качестве «передовых» шавок в антисоветской кампании и особенно в той шумихе о «правах человека», которая всеми силами подогревается теперь на Западе.
