По возвращении из Китая Корнилов командует полком, бригадой, с началом Первой мировой войны возглавляет дивизию. Попадает в плен, бежит оттуда, становится во главе стрелкового корпуса, а в марте 1917 года он — главнокомандующий войсками Петроградского военного округа, через несколько месяцев — Верховный главнокомандующий.
В августе 1917 года двинул войска на Петроград, подняв тот самый «корниловский» мятеж. Был смещен с должности, предан суду. Сидел в тюрьме, бежал оттуда в Новороссийск, возглавил белогвардейскую добровольческую армию. Погиб в бою в 1918 году.
Под стать ему и другие лидеры Белого движения, вышедшие из разведки, — генерал-лейтенанты Николай Духонин, Сергей Марков. Первый проходил службу в должности старшего адъютанта разведывательного отделения штаба 3-й армии, второй был помощником делопроизводителя Главного управления Генерального штаба.
Духонин в 1916–1917 годах — генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного и Западного фронтов, с сентября 1917 года — начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего Керенского, потом исполнял обязанности Верховного главнокомандующего.
Марков с апреля 1917 года — 2-й генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего. С июня — начальник штаба Западного, позже Юго-Западного фронта.
У обоих генералов трагическая судьба. Николай Духонин был убит революционными солдатами в Ставке, в Могилеве, Сергей Марков умер от ран, полученных в бою в станице Мечетинская Ставропольского края. В белогвардейских частях под руководством адмирала Колчака, генералов Деникина и Врангеля сражались военные агенты генералы Владимир Агапеев, Ричард Вальтер, Евгений Миллер, Владимир Рооп, Дмитрий Ромейко-Гурко, Георгий Романовский, контрадмирал Михаил Римский-Корсаков.
Председатель правления акционерного общества Николаевских заводов и верфей, бывший морской агент в Великобритании адмирал Иван Бострем помогал белогвардейцам в восстановлении кораблей.
Судьба этих людей сложилась по-разному. Большинство после Гражданской войны уехали за границу. И судя по всему, поступили верно. Те же, кто остался на родине, перенесли немало страданий, унижений, арестов, даже если они старались честно служить новой власти. Некоторым не удалось пережить те страшные, революционные времени.
Один из таких — контр-адмирал Аркадий Константинович Небольсин. Он окончил морское училище и два факультета (тогда они назывались отделами) Николаевской морской академии — гидрографический и военно-морской.
Аркадий Константинович самозабвенно любил море. Совершил кругосветное плавание на корвете «Витязь», участвовал в гидрографических работах в заливе Петра Великого. Старший офицер крейсера «Аврора» Небольсин участвовал в известном Цусимском сражении во время Русско-японской войны. Проявил мужество и храбрость.
В 1905 году убыл в командировку в США на должность морского агента. По возвращении назначен командиром канонерской лодки «Кореец», через два года возглавил экипаж линкора «Император Павел I». В 1914 году — командующий бригадами линейных кораблей на Балтийском море.
Во время Февральской революции адмирал Аркадий Небольсин был убит матросами. Участь Аркадия Константиновича Небольсина разделил и его коллега по военно-морскому флоту и разведке, морской агент в Австро-Венгрии и Италии в 1903–1906 годах контр-адмирал Алексей Павлович Капнист.
Граф Капнист был выпускником Московского университета. Однако он также бредил морем. Окончил морской кадетский корпус, артиллерийский класс с отличием. Служил на Балтике, на Тихом океане, на Черноморском флоте. Ходил на линкоре «Три Святителя».
В 1910 году ушел в отставку, но с началом Первой мировой войны возвратился на флот. В 1917-м Алексей Павлович исполнял обязанности начальника Морского Генерального штаба, потом стал первым помощником морского министра.
После октябрьских событий отказался выполнять приказы военно-морского революционного комитета. Был уволен в отставку, а в 1918 году расстрелян чекистами.
В ряду этих поистине выдающихся военных моряков— разведчиков находится и легендарный флотский адмирал Виктор Карцов. Участник Русско-японской войны, герой обороны Порт-Артура, командир морского десантного батальона. Перед самой сдачей крепости ему удалось на миноносце «Властный» чудом прорваться в Чифу, вывезти боевые знамена, а также секретные документы и материалы, которые, к счастью, не попали в руки врага.
После командировки за границу, где Карцов служил в качестве морского агента, он был назначен командиром крейсера «Аврора». Потом Виктор Андреевич возглавлял Морской корпус и Морское училище.
Во время Февральской революции Карцова избили, арестовали. Новые власти уволили его с флота. После 1917 года он работал сотрудником в институте «Гидрометео». Однако в 1930 году его вновь арестовали и сослали на Север, в Архангельск, где через шесть лет адмирал Карцов умер.
А теперь о тех, кто противостоял своим вчерашним коллегам-агентам, перейдя на сторону большевиков. Их было не много. Всего несколько человек. Но они были, и это факт.
Некоторые сразу и бесповоротно приняли новую власть. В числе таких генералы Михаил Адабаш, Евгений Искрицкий, Федор Огородников, Николай Потапов, Алексей Игнатьев, капитаны 1 ранга Евгений Беренс и Алексей Петров.
У других этот путь был трудным и извилистым. Так, генерал-лейтенант Александр Кузьмин-Короваев, военный агент в Брюсселе и Гааге в 1901–1907 годах, добровольно вступил в Красную армию. В 1918–1920 годах служил в управлении военно-учебных заведений, но после Гражданской войны на родине не остался, эмигрировал в Югославию.
Помощник военного агента в Великобритании в 1914 и 1917 годах генерал-майор Павел Дьяконов после Октябрьской революции, наоборот, остался за рубежом, переехал из Лондона в Париж. Однако через некоторое время он обратился в советское посольство и предложил свои услуги и помощь.
В иностранном отделе ОГПУ внимательно изучили личное дело генерала Дьяконова.
Павел Павлович был потомственным военным. Он окончил Казанское пехотное юнкерское училище и Николаевскую академию Генерального штаба. Службу свою начинал командиром роты в Приамурском военном округе. Участвовал в Русско-японской войне. Показал себя смелым и думающим офицером. Кроме достойных командирских качеств руководство отмечало образованность молодого офицера: он хорошо владел тремя иностранными языками — английским, немецким и французским.
В 1911 году Павел Дьяконов был переведен в Петербург в Главное управление Генерального штаба.
Летом 1914 года он назначен преподавателем военных наук в Императорскую Николаевскую академию. Но к занятиям приступить не успел. В связи с началом Первой мировой командирован помощником военного агента в Лондон.
Однако разгорается война, и Дьяконов подает прошение начальнику Генерального штаба, просит направить его на германский фронт. Его прошение удовлетворено, и Павел Павлович едет во 2-ю армию. Там он вскоре становится начальником штаба Сибирской стрелковой дивизии, а в 1916 году — получает под свое командование Особый пехотный полк, который отправляется во Францию.
За личную храбрость и умение управлять полком в сражении на Марне удостоен офицерского креста Почетного легиона, произведен в генерал-майоры.
В сентябре 1917 года назначен помощником военного агента в Великобритании. В 1920 году аппарат военной миссии закрыт и Павел Павлович переезжает в Париж.
Таковы были данные по генералу Дьяконову. Начальник иностранного отдела ОГПУ Трилиссер решил принять предложение бывшего военного агента.
На первой же беседе Дьяконов передал сотруднику ИНО план деятельности «Российского общевоинского союза». Из него стало ясно, РОВС готовится к большому террору за границей; комплектуются группы боевиков, для убийства советских дипломатов, чиновников, а также для засылки диверсантов на территорию Советского Союза.
17 лет работал Павел Дьяконов на советскую разведку. Он выполнял задания Москвы по разложению «Русского общевоинского союза», других белогвардейских организаций.
Еще в период своего пребывания в Париже Дьяконов был обвинен эмигрантской газетой «Возрождение» в том, что он якобы участвовал в похищении руководителя РОВСа генерала А. Кутепова. Однако через суд Павел Павлович доказал: утверждения газеты необоснованные. С тех пор единства в оценке этого факта среди историков спецслужб нет. Одни доказывают, что Дьяконов непричастен к похищению. Так, во всяком случае, утверждают авторы книги «Очерки истории российской внешней разведки» (том 2). А вот Михаил Алексеев в своей работе «Военная разведка от Рюрика до Николая II» считает, что Дьяконов «принимал непосредственное участие в проведении операции по захвату руководителя РОВСа генерала Кутепова».
