Ознакомительная версия.
Франкский ango из Крефельд-Геллепа (Германия) и ango из Перхтольсдорфа (близ Вены)
Наиболее характерным для франков оружием по рассказу Агафия являлись копье с зазубренным наконечником (ango) и метательный топор-франциска (franciska). И то и другое было в употреблении у аламаннов, однако именно франкам удалось достичь наиболее совершенного использования этих вооружений. Ango, очевидно, был отдаленным потомком римского копья-пилума (pilum), метательного оружия легионеров, которое могло уничтожать противника за много метров.
Франциска из Крефельд-Геллепа
Франциска была в употреблении у аламаннов уже в IV в., однако до этого о ней ничего не известно: топоры на поле боя использовались редко. Это было оружие с одним лезвием; искусным образом утяжеленное топорище было изогнуто с внешней стороны и имело глубокую выемку с внутренней. Умелое пользование франциской, которую метали в ближнем бою с противником, внушало почтение к франкским пехотинцам, и на протяжении двухсот лет франциска оставалась национальным оружием франков. Великая победа франков над визиготами при Вуйе в 507 г. была победой метательного оружия над боевыми копьями.
Примерно после 600 г., как показывают датированные находки из погребений, оружие франков пережило значительные изменения. Франциску и обоюдоострый меч-спату заметил короткий односторонний меч – сакс. Это было универсальное оружие примерно 45 сантиметров в длину, которым можно было резать и колоть или даже метать его в противника. Щит был обычно широким и овальным или прямоугольным и был снабжен железным умбоном и железной оковкой.
По оружию и тактике ближе всего к франкам стояли англосаксы, поселившиеся на юге Англии. Мы уже говорили о том, что, подобно франкам и другим народам, англосаксы почти не пользовались кавалерией. Оружием нападения у обычных воинов было копье. Засвидетельствовано много типов копья, лучше всего известны копья с длинным листовидным или ромбовидным наконечником. Длина наконечника обычно составляла 30–45 сантиметров. Воины V–VI вв. как в англосаксонской Англии, так и во франкской Галлии часто носили саксы. Сакс имел близкую, почти мистическую связь с названием и самим племенем саксов. Древние англосаксонские мечи были довольно широкими, длиной 60–90 сантиметров, обоюдоострыми и заостренными. Доспехи почти не засвидетельствованы, за исключением погребений вождей. Шлемы упоминаются в англосаксонских законах еще реже, чем во франкских; известно всего три экземпляра, все три – в погребениях вождей. Менее знатные англосаксы (хотя, наверное, также немногие) могли покрывать головы кожаными шапочками. Щит мог быть овальным или прямоугольным. В поздних саксонских манускриптах некоторые щиты показаны выпуклыми, и несколько подлинных экземпляров языческого периода имеют подобную форму. Наиболее изящные образцы были обнаружены в королевском кенотафе[11] в Саттон-Ху и в гробнице на англосаксонском кладбище в Петерсфингере (Уилтшир).
Вооружение лангобардов лучше всего засвидетельствовано в долине Дуная, которая была их родиной с конца V в., нежели в северной Италии, которая в конечном счете и стала их домом. Оружием обычных воинов опять-таки было копье. Можно выделить два основных типа – одно с широким наконечником, для удара, и другое с узким острием, которое хорошо подходило для метания. Примером более редкого, длинного типа копья, также предназначенного для метания, служит образец из Перхтольсдорфа близ Вены, который напоминает франкский ango. Изредка встречающиеся метательные топоры – другая тонкая ниточка, связывающая лангобардов с франкским западом. Даже в сравнительно раннюю эпоху лангобарды больше полагались на кавалерию, чем большинство их соседей, и византийские писатели рассказывают немало историй, которые говорят о силе и сноровке конницы лангобардов. Во главе конницы стояли хорошо вооруженные всадники; некоторые из них носили кольчуги, шлемы и ножные латы. Оружием этих всадников были длинные «спаты» и копья. Отдельные копья, очевидно, были очень длинными: рассказывают, что один витязь-лангобард пронзил византийского воина и поднял его на конце копья высоко в воздух. Исторические сочинения того времени и лангобардские законы, где часто упоминаются лошади, их разведение, а также конокрадство, доказывают, что это племя знало и ценило силу лошадей и пользу, которую они приносили. Многие погребения лангобардских воинов в северной Италии показывают нам еще один аспект их отношения к лошади: в могилах часто встречаются скелеты коней и сбруя.
На территории лангобардов было найдено много богато украшенных щитов. Обычно это были круглые деревянные доски с множеством металлических накладок вокруг края. Они вышли из мастерских VII в., но, возможно, такие щиты продолжают традицию, которая началась еще в период Великого переселения народов. На экземплярах из Стабио (Тессин) и Лукки мы видим символы, которые могут считаться христианскими: воин (вероятно, Христос), держащий знамя, на котором сидит голубка, а также потир (чаша для причастия). На умбоне другого щита, обнаруженного в Мюнцес-хайме (Баден) и, очевидно, привезенного из страны лангобардов, изображено несколько крестов.
Из всего оружия, которое использовали германские народы, больше всего мы знаем о мече – оружии, которое, по крайней мере в Северной Европе, носили только богатые воины. Для германского сознания меч был чем-то большим, чем просто оружие. Меч близко ассоциировался со многими существенными аспектами человеческой жизни: в первую очередь с обязанностями короля, феодальной верностью воина своему вождю, с принесением торжественных обетов, достижением мужской зрелости, с обрядами похорон. Меч был «собратом» (shoulder-companion) короля и воина, их «товарищем». Без своего меча человек был пустым местом, он не мог защитить себя и свой дом. Воин X столетия мог говорить, что без своего меча он все равно что мертвец. «Пусть тролли возьмут мою жизнь, если я не смогу больше обагрять кровью мой острый Лауфи». Неудивительно, что меч, его боевые подвиги и сам процесс его изготовления были окружены ореолом мистики и связаны со множеством древних традиций.
Уже давно известно, что в металле некоторых из наиболее прекрасных клинков периода Великого переселения народов и эпохи викингов возникали узоры в виде выразительных зигзагов, шевронов и волн. Эти узоры, которые были продуктом процесса ковки, глубоко запечатлевались в сознании тех, кто видел и держал в руках такое оружие. Имена мечей, такие, как «Рыбья Спина» и «Вейгарр» (этим словом обычно называли богато вышитую ткань), безусловно, относятся к лезвиям с такими естественными узорами. Мечи с «узором дождя» в сагах и мечи, вдоль лезвия которых вьется змея, ведут свою родословную оттуда же. Процесс, посредством которого изготовлялись эти мечи, был тщательно изучен и воспроизведен современными учеными. Три пучка прутьев и полосок из кованого железа вместе с двумя прутьями – «наполнителями» проковывались, а затем скручивались в один прут. Этот прут становился центром клинка. Затем таким же образом изготовляли два прута поменьше, которые прижимали к бокам первого: они превращались в лезвия. Все слегка проковывали. Центру клинка придавали форму с помощью долота и, наконец, проковывали лезвия. В результате структура скрученных и сваренных прутьев давала сложные узоры, которые проявлялись после опиловки, протравки и полировки лезвия.
Диаграмма, показывающая изготовление меча с помощью сварки
Именно с помощью такого процесса были выкованы прекрасные мечи для северных германцев в IV и V вв., и римские военные мастерские II и III вв. также были знакомы с этой техникой. Была ли она изобретением римских военных кузнецов, или, наоборот, кельтские кузнецы поставили ее на службу Риму, мы пока не знаем. Немногим больше мы знаем и о том, где проживали кузнецы, которые работали в такой технике и поставляли мечи переселявшимся германским народам. Два наиболее вероятных кандидата – Рейнская область и старая римская провинция Норик на верхнем Дунае.
Меч с кольцом из Фавершема (Кент)
У некоторых мечей к рукоятке присоединялось кольцо, а иногда с этого кольца свободно свисало и второе. Было много споров о том, какое значение имели эти мечи с кольцами, и о том, в какой области они зародились. Многие из них были обнаружены на юго-востоке Британии, и поскольку некоторые из них имеют по меньшей мере столь же раннюю дату, что и мечи из франкской Галлии или Скандинавии, то можно думать, что рукоятки с кольцом происходят из Кента. Кольца явно не имели никакого практического применения, и мы можем быть почти уверены, что они выполняли ритуальную или символическую функцию, возможно символизируя «союз мечей» между двумя воинами, один из которых дарил меч другому, или же верность воина своему королю – дарителю мечей. Другие подвески на рукоятке или ножнах и их особый характер (шарики или бусы из янтаря, хрусталя или даже морской пенки, небольшие пирамидки из богато орнаментированного металла) говорят о какой-то магической или ритуальной функции.
Ознакомительная версия.
