Ознакомительная версия.
Для сравнения: у мерчендайзера в моей конторе зарплата три тысячи гривен. А у директора по маркетингу Иры – двенадцать. И пишет Ира слово «впредь» с двумя ошибками. Зато именно она определяет маркетинговую политику.
С такими Ирами я наработался, вспоминая Генри Миллера, который, приходя в редакцию, старался выглядеть глупее, чем есть, но его выдавала книга. Так почему бы Проффесору не быть тем, кто он есть? Или ему украинцам о борьбе с энтропией рассказывать? Не поймут.
И Табачника с его министерством культуры ругать, конечно, приятно. Мол, одурманивают народ, молодёжь портят. Но пока пресловутой молодёжи хватает шмоток, айфонов и пива, демонстрировать им что-то другое бесполезно. Не Табачник их воспитывает.
Но это так, к слову. Чтобы разобраться, кто и в чём виноват. Ведь не мы, простые украинцы, виноваты. Виновато правительство, потому что жить не даёт. Виноваты хапуги-гаишники, футболисты-мазилы, соседи-бизнесмены, зомбоящик и газеты, из-за которых жить страшно. Страна виновата, а мы не страна; наша хата, как известно, с краю.
Поэтому выборы в Украине – это поиск виноватых. Тем, кому рано или поздно за всё придётся отвечать. Чтобы жить было лучше, жить было веселее. Ведь нет ничего веселее украинской демократии. А горы мусора, покосившиеся колокольни, редеющие леса, полуразвалившиеся дома, кривые и грязные улицы – это всё, собственно, компенсация веселья.
А пока одни веселятся, другие окучивают Поле Чудес. Благо золотые деревья в Украине спилили ещё не все. Главное, дабы получить результат, предварительно закопать в предвыборные кампании деньги и произнести магическое заклинание, чтобы ЦИК посчитал правильно. На радость дуракам. Ведь коль живы они, жива и Украина.
Поруганные святыни
О состоянии священных мест в Украине
29.11.12
Хмельницкая область, городок Сатанив. Приехал сюда в санаторий «Товтры», находящийся по соседству. Решил прогуляться, предварительно поинтересовавшись у местных: «Что интересного в Сатаниве?» Сказали – таможенные ворота и синагога начала XVI века. Удивительная синагога, сказали они мне. Люди, кстати, в Хмельницкой области тоже удивительные – добродушные, отзывчивые. Хотя зарплаты почти у всех мизерные (700–1000 гривен); спасаются огородами.
Синагога снаружи – крошащееся квадратное здание. Чем-то похоже на заброшенный замок. Местность вокруг поросла сухим бурьяном и колючим кустарником. Стены сложены из камней, верх кирпичный, с остатками арок. Окна и двери заколочены.
Верчусь рядом, расстроенный, что не могу попасть внутрь. Вдруг голос:
– Хотите зайти?
Поворачиваюсь. Передо мной – седой жилистый мужик в спортивных штанах и майке Lotto. Улыбается. Зубы в золотых коронках. Зовут мужика Борис Андреевич.
– Хочу зайти, да…
Борис Андреевич живёт в доме напротив синагоги. Приносит ключ, отпирает навесной замок на заколоченной двери.
Внутри синагоги атмосфера иная – магическая. Стены – потрескавшиеся, в зелёной плесени. И потолок – высоко, высоко.
– Вот это место, где священник читает Тору, – показывает Борис Андреевич, – можете сюда встать, попросить что-нибудь. Я так делаю.
– Я не еврей.
– Ничего, я тоже…
В центре синагоги – три плоских камня. Встаю на один из них. То ли мерещится, то ли правда – от пяток до «родничка» идут покалывающие вибрации. Стоя на камнях, замечаю небольшую выемку в стене; по бокам две колонны, сверху львы, держащие корону.
– Это Арон а-Кодеш, синагогальный ковчег, – замечает мой взгляд Борис Андреевич, – место, где евреи хранили Тору. Что-то вроде нашего алтаря. Он не такой древний, как сама синагога; Арон а-Кодеш восемнадцатого века.
Рассматриваю. Удивительно, но Арон а-Кодеш почти полностью сохранился. Хорошо видно львов с короной, буквы на книге. Даже бирюзовая и золотая краска не выцвели. А ведь три века прошло. Только углубления, как следы пальцев пекаря в тесте, портят общий вид.
– Фашистские пули, – поясняет мой новоиспечённый гид, – они стреляли, когда захватили Сатанив и синагогу. Странно, почему не взорвали…
Прошу рассказать подробнее. Синагога построена в начале XVI века, одна из самых древних в Восточной Европе. По легенде, здесь есть подземный ход, который ведёт в Иерусалим. Борис Андреевич показывает мне его начало. Здесь фашисты заживо замуровали триста евреев.
Когда Украина получила независимость, синагогу сначала пробовали растащить на камни, а потом использовали как городскую свалку. Свозили мусор со всего Сатанива. Здесь же кололись наркоманы, испражнялись, занимались сексом.
Выше моего роста стена мусора встала, показывает Борис Андреевич. И всё росла. В какой-то момент даже к Арон а-Кодешу подобралась. Вонь стояла чудовищная.
Тут Борис Андреевич становится эмоциональнее. Возмущается, как, живя рядом, пытался объяснить людям, что нести мусор в святое место – тяжкий грех, да и вообще не по-человечески это. Но всем наплевать было.
Тогда он пошёл к местным властям – ноль реакции. Писал в областной совет – тщетно. Наконец, Борис Андреевич, плюнув на окружающее равнодушие, сам заколотил окна, двери и стал вывозить мусор на своём «жигулёнке». Три года боролся он, пока народ не успокоился, не отстал от синагоги. За это время, говорит, много пришлось вынести: и угрожали, и проклинали, и били. До сих пор жидом кличут.
«Приезжали раввины. Осматривали синагогу, вздыхали, а сделать, говорят, ничего не можем. Не нам принадлежит – бюрократия. Вот теперь поддерживаю здесь чистоту», – заключает Борис Андреевич.
Таких загаженных кладбищ, храмов – православных, еврейских, католических, языческих – в Украине множество. Костёл в Соколивци, Василияновский монастырь, Храм Богородицы Влахернской и сотни других. Заваленные мусором, изуродованные, заброшенные, они стоят как напоминания о человеческом бесстыдстве и лени.
В древние времена за осквернение святого места проклинался не только тот, кто его осквернил, но и весь род. Было бы неплохо, если бы порой мы вспоминали об этом. Прежде чем вопрошать, почему же так погано живём. Не по-божески.
Засланная казачка
Российско-украинская семья как подвиг
20.01.2013
С Наташей мы встретились на дне рождения общего друга. Разговорились, вышли на балкон. Узнав, что я писатель, публицист, она с чувством проговорила:
– Слушай, напиши про меня, россиянку в Украине, потому что, – тут она сделала характерный жест, – достали…
И я написал.
От первого мужа, российского военного, служащего в Украине, Наташа ушла в апреле. Сосредоточилась на работе, дабы легче было пережить расставание. Задумалась о карьере.
Но вскоре ей позвонили из отдела кадров, намекнули на увольнение: россиянка не имеет права официально работать в Украине. Закончилась временная регистрация, которую Наташе давали раньше как жене военного. Посоветовали обратиться в паспортный стол.
Со встречей помогла секретарша. За умеренную плату, конечно.
Начальник паспортного стола встретил Наташу вальяжно, по-барски. Она рассказала ему про мужа, развод, окончание срока регистрации. И заключила:
– Хочу остаться в Украине.
Начальник взглянул как-то странно, будто сердце у него прихватило:
– На каком основании? Приехали, развелись – езжайте в Россию.
– Мне здесь нравится. Да и работа…
Тут начальник едва ли не в первый раз заинтересовался:
– А скажите-ка название фирмы?
Перестраховываясь, Наташа сделала глаза, как у кота из «Шрека». Этот безотказный приём работал всегда – вот и тогда начальник подобрел, вскрылся:
– Украинские компании не могут брать граждан Российской Федерации на работу без разрешения. У вашего работодателя есть разрешение?
Тут Наташа сильно засомневалась и ретировалась из паспортного стола. А позже, когда она заикнулась о разрешении, её ретировали с работы. Пришлось искать новую.
Собеседования шли успешно – опыт у Наташи был дельный – ровно до тех пор, пока интервьюеры не узнавали, что она россиянка. Тут они кривились и для чего-то переходили на мову. Хуже всего реагировали в госучреждениях. Одна блондинка, побледнев, испугавшись, забормотала о каких-то врагах.
Мытарства с работой продолжались около месяца. Наконец, друзья помогли Наташе устроиться в логистическую компанию, где, видимо, не наигравшийся в КВН и «Противостояние» гендиректор наградил её кличкой «Кацапюра».
А чуть позже Наташа познакомилась с Андреем. Начали встречаться, съехались. Всё устроилось.
Надоедали разве что стенания родителей Наташи о том, что работает она неофициально. Пенсионные отчисления, забота о будущем, ну и тому подобные вещи волновали их. И тут знакомый рассказал, что вышел новый закон о россиянах в Украине. Мол, стоит попробовать.
Ознакомительная версия.
