Зато приятель мой потерялся. Домашние его сказали, что он уехал в санаторий лечить почки. Я его понимал.
Но был уверен, что долю он отдаст мне, когда вернется.
Жену известие о том, что денег пока не будет, заметно расстроило. Она сделала мне замечание за то, что я поднял напрасный переполох и спугнул приятеля. И сказала, что если я не изменюсь, то меня будут кидать до конца жизни.
Через месяц вернувшийся в город приятель сообщил, что в Трускавце обворовали его номер и ту часть денег, которую он получил за вещи, украли. Оказалось, что и за те дубленки, которые он отдал скупщикам в Одессе, денег пока не будет. Скупщики, в связи с приближением лета, перенесли расчет на осень.
Жена, узнав новости, устроила мне грандиозный скандал. Я слушал ее и понимал: все, что ей нужно от меня и от жизни, — это деньги. И все равно я хотел, чтобы мы были вместе. Я любил ее.
К лету я стал подумывать о том, что пора приниматься за осуществление плана «клад». Но тут случилась крупная неприятность. В конце мая я вдруг заболел, и болезнь эта оказалась далеко не из приятных.
Я слышал когда-то про астму и мучения астматиков, но никогда не предполагал, что это так страшно. Да-да, на меня вдруг напала самая настоящая астма. Именно напала. Все произошло за несколько дней, и через эти несколько дней я стал самым настоящим инвалидом. Сначала я подумал, что это просто какой-то вид простуды — погода была переменчивая... Но когда я едва не задохнулся во время очередного приступа и сразу после этого пошел к врачу на обследование, он меня не обрадовал. По его версии, у меня была не просто астма, а астма бронхиальная, и он немедленно потребовал, чтобы я не откладывая отправился на лечение в больницу, иначе...
Я перепугался еще больше. Обычно врачи не пугают пациентов такими страшными словами, но раз врач решился открыть мне столь страшную правду, значит, на самом деле все обстояло еще хуже. Я немедленно лег .в больницу.
Но денег в семье было совсем немного. Я попросил жену взять кое-что у родных. Она сказала, что постарается достать.
Через два дня она пришла ко мне с известием: как она ни старалась себя перебороть, ей это не удалось. Жить с потенциальным уголовником она не может и переезжает к неизвестным мне ее знакомым.
Вот так внезапно и просто я остался один.
Что я испытал в те дни, описывать не буду. Письмо о другом.
Деньги брать было негде. Я сунулся было по своим должникам, которые, вместе взятые, должны были мне довольно приличную сумму. Но, как обычно бывает в таких случаях, никто мне ничего не вернул, прогулки же по более состоятельным друзьям и приятелям тоже почти ничего не дали.
Я вынужден был продолжать лечение дома. Ни о какой работе, конечно, в моем состоянии не могло быть и речи. Мне пришлось заняться прозаической распродажей вещей из дома. Это тоже был не выход. За видеомагнитофон, например, которому было всего три месяца и который обошелся нам в триста долларов, я смог получить только пятьдесят. Телевизор ушел вообще даром, потому что был не самой супермодной модели. Но я рассчитывал на то, что вещи — дело наживное. Главное было расквитаться с болячкой. Однако лекарства, на которые я тратил деньги, помогли только улучшить мое состояние, но никак не избавиться от болезни. Я по-прежнему передвигался с трудом и с ужасом ждал нового приступа. Каждодневные уколы и капельницы порядком надоели, на моих руках не было уже живого места. Бывали периоды, когда я даже спать не мог в нормальном положении и потому почти все время проводил сидя в своем старом кресле за столом, читая книги и журналы.
Продавать из квартиры больше было нечего, про своих «друзей» да «приятелей» я и вовсе не вспоминал. Как-то вечером сидел за своим письменным столом и глядел за окно. За окном было темно и холодно, как, впрочем, и в моем будущем. Я вдруг со всей отчетливостью понял, что оказался на дне. На самом дне!
В эту ночь я уснул голодным прямо за столом.
Проснувшись на следующее утро, я стал думать о том, чтобы начать все сначала. Но, конечно же, ни до чего не додумался. На работу я устроиться не мог, даже сторожем. Каждый шаг давался мне с трудом, и если порою я мог производить впечатление здорового человека, то впечатление это, конечно же, было обманчивым.
Капельницы мне делала приходящая участковая медсестра. Каждый раз одна и та же. Но однажды, открыв дверь по звонку, я увидел другую. Ту девушку из мединститута, у которой я чуть не украл пальто.
Не буду распространяться о том, что испытали мы оба, встретившись на этот раз.
Люба решила, что я воровал дубленки для того, чтобы лечиться. Я не стал ее разубеждать.
Пропущу и весь период развития нашего романа. Скажу только, что она была студенткой пятого курса, жила в общежитии и вынуждена была подрабатывать фельдшером.
В один из очередных вызовов она осталась ночевать у меня.
Жили мы, мягко говоря, бедно. Ее заработки целиком уходили на мои лекарства. Я рад был бы отказаться от ее поддержки, но такого благородного жеста не мог себе позволить. На еду не оставалось почти ничего. Мы перебивались с макарон на картошку.
Хоть приступы несколько и отступили, я превратился в инвалида. Я наводил справки насчет получения инвалидности. Но все те, к кому я обращался, советовали поскорее отказаться от этой мысли. Моя болезнь теоретически была излечима, дело было только в средствах.
В одном из своих походов по инстанциям я нашел вдруг прямо на улице небольшой сверток. Распечатав его, обнаружил пачку новеньких неиспользованных конвертов с марками. Их было пятьдесят штук, и я решил кому-нибудь их загнать хотя бы за полцены — товар ведь ходовой, несмотря на почти полное обнищание населения, письма-то писать людям приходится.
Я пошел на почту и узнал, что каждый конверт стоит столько, что если бы я их сдал за полцены, то вполне хватило бы на килограмм среднего качества мяса или же пять буханок хлеба.
Я вышел из отделения и, обойдя здание, подошел к служебному входу.
Выловив почтовую работницу, я предложил ей по дешевке свой товар.
Наверное, вид у меня в тот момент был заслуживающий доверия, а сделка, как ни крути, для нее очень выгодная. Не моргнув глазом она предложила мне еще меньше, чем требовал я, но я согласился.
Работница исчезла вместе с пачкой конвертов, а через несколько минут вернулась и сунула мне в руки купюру, заговорщически сообщив, что если я еще найду какую-нибудь пачку с почтовой продукцией и буду покладистым насчет цены, то могу появляться тут хоть каждый день.
Вне себя от радости я поковылял к рынку, купил полкило мяса, хлеба, и у меня еще оставалась мелочь на карманные расходы.
Когда вечером Люба пришла домой, на столе ее ждал вполне сносный ужин, состоящий из хлеба, мяса и вермишели. Не было только чая, да я и отвык от него за время полунищей жизни. Впрочем, Люба принесла банку кофе, которую ей дали в виде взятки, а кроме того, газету, полную рекламных объявлений.
Я рассказал ей про свою находку и последовавшую за ней сделку.
Она только улыбнулась, справедливо заметив, что пачки с конвертами на дороге каждый день не валяются. Взамен она рекомендовала обратить внимание на объявления в газете, помещенные в рубрике «ПРЕДЛАГАЮ РАБОТУ». Среди прочих ей понравилось одно: «Предлагаю надомную работу по обработке информации. Заработок 25— 30 долларов в месяц».
Я и понятия не имел о том, что это за работа такая по обработке информации на дому, но деньги предлагались немалые, в нашем положении — просто гигантские, тем более так скоро. В объявлении, правда, указывалось, что по прилагаемому адресу в Харькове следует выслать два чистых конверта, дабы оплатить почтовые расходы. Я пожалел, что не оставил себе на всякий случай несколько конвертиков из числа найденных сегодня на улице. Впрочем, мелочь у меня еще оставалась, и на нее я как раз смог бы приобрести эти два конверта. Правда, нужен был еще один конверт, чтобы отправить в нем заявку, но над этим я долго не мудрствовал.
Я полез в шкаф, где хранились бумаги, и извлек на свет пару старых писем. Выбрав конверт с маркой, наименее запачканной штемпелем, я вооружился лезвием, и через десять минут у меня была марка довольно сносной чистоты. Я просто соскоблил с нее штемпельную краску, а затем вырезал ножницами из конверта. Сделав из бумаги новый конверт, я осторожно наклеил на него обновленную марку.
На следующее утро я сходил на почту, купил там еще два и отправил свою заявку в Харьков.
Ответ пришел неожиданно быстро. Через три дня я обнаружил в почтовом ящике письмо. Разорвал конверт прямо у ящика и вынул из него бланк с набранным на компьютере текстом.
«Здравствуйте! Ваше письмо получено. Если Вы хотите зарабатывать деньги в свободное от основной работы время, причем почти не выходя из дома, то у Вас есть реальная возможность получить этот заработок на следующей неделе».
