о перемирии. Израиль вернул себе весь Синай до Суэцкого канала. Басиль слушал и думал о том, какой он несчастный неудачник. Ведь он мог не записываться в этот батальон. Сидел бы сейчас в аудитории на занятиях. Мог, но побоялся. Взглядов соседей. Их упреков. Побоялся слова «предатель». А отец не побоялся. И всю жизнь обеспечивал семью. И ему дал возможность учиться. Но он этой возможностью не воспользовался. Басиль вдруг понял, что отец был прав. Всегда и во всем. Прав, когда не обращал внимания на взгляды и пересуды соседей, когда не ставил благополучие своей семьи в зависимость от чужого мнения.
В университет Басиль больше не вернулся. Только через два года он начал ходить, неуверенно переставляя ноги в специальных ботинках. А проблема с легкими осталась на всю жизнь. Как пострадавший в боевых действиях, он получил от Египта одноразовую компенсацию в тысячу долларов и маленькую пенсию. Отец помог ему освоить бухгалтерское дело и нашел ему работу в конторе Электрической компании. После женитьбы Басиль перебрался в дом жены в Газу, и жизнь потекла привычными буднями. Мысль «зачем я живу» часто приходила в голову. И ответа на этот вопрос у него не было.
Замужество Зары он счел божьим знаком. Зара была старшим ребенком, и Басиль верил, если у нее все сложится, значит, и у троих мальчишек все будет хорошо. Юсуф, неожиданно появившийся перед ним с горящими глазами и твердящий слова о любви с первого взгляда, был ему непонятен. Но пример отца научил не рубить сплеча и не делать категорических выводов. Дав парню выговориться, Басиль решил не подходить к нему со своей меркой, мудро рассудив, что у каждого человека свой темперамент и свои взгляды. И еще неизвестно, что лучше — вот так влюбиться без памяти с первого взгляда или жениться после скучного сватовства на женщине, которую видел только один раз. После свадьбы дочери Басиль понял, что на этот раз он все сделал безошибочно. Молодые любили друг друга, Юсуф оказался отличным врачом и прилично зарабатывал. На прием к нему старались попасть многие. Кое-какие знакомые действовали через Басиля, просили передвинуть очередь, записать их на прием как можно скорее. Зять всегда уважительно относился к просьбам тестя, и их отношения становились день ото дня все более теплыми. И потому звонок Зары об исчезновении Юсуфа он воспринял тяжело. Сразу собрался и приехал. В глубине души верил — Зара сгущает краски. Не может с Юсуфом произойти ничего плохого. Не должно. Не может Аллах лишить его компенсации за всю его несчастную и загубленную жизнь.
…Зара вернулась в комнату. Она смыла с лица косметику и выглядела по-детски беззащитно. У Басиля защемило сердце. Если Юсуф убит, ей придется начинать жизнь заново. С двумя детьми. Имея во врагах Тайсира и его людей. Тогда ей лучше уехать. Куда-нибудь в Саудовскую Аравию. Или, если получится, в Европу. Зара села за стол.
— Он жив.
Басиль внимательно посмотрел на дочь.
— Откуда такая уверенность?
Зара повторила:
— Он жив. Я чувствую.
Тогда им не следует идти в полицию? Не следует. Она сейчас приготовит басбусу. Как он любит, с медом. Через час эти люди приедут ее забрать. Она отдаст им басбусу и записку для Юсуфа. Напишет, что волнуется, не знает, что делать, и просит его позвонить. Юсуф обязательно ответит на такую записку. И она будет знать, что он жив. А если не ответит… Зара заплакала. Басиль погладил дочь по голове. Он жив.
— Ты же сама говоришь, что он жив. Он вернется, и все пойдет как раньше.
Зара надела фартук и захлопотала. Расставила на столе пакеты с манкой, кокосовой стружкой, баночку с медом. Басиль взял со стола баночку, задумчиво подбросил ее на ладони. Зачем же все-таки Юсуфу понадобилась басбуса? Может быть, все дело в этой баночке? Ведь в басбусу обычно не добавляют мед. А Зара добавляет. Мед. Из Израиля. Ну и что? Что зять хочет этим сказать? Скорее всего, ничего. Хотя… Может быть, тут есть какой-то намек. Для чего-то ему понадобилась эта басбуса. Для чего? Басиль сел в кресло и принялся наблюдать, как дочь замешивает тесто.
* * *
От ужина Юсуф отказался. Не хотелось есть, не хотелось встречаться с хозяином дома и его семьей. Тайсир тоже не остался на ужин, уехал с Джабаром и остальными участниками совещания, оставив трех дополнительных часовых. Один занял место у двери, двое разместились в саду. По их местоположению Юсуф понял: они здесь не столько для охраны, сколько для наблюдения за оставшимися в доме. Из окна второго этажа Юсуфу были видны край соседского двора, дорога вдоль моря, по которой изредка проезжали машины, и большой апельсиновый сад, обнесенный проволочным забором. В соседнем дворе бегали мальчишки. Один из них заметил в окне Юсуфа, остановился и уставился на незнакомого мужчину. Юсуф поспешил отойти от окна. Может ли он спуститься к заложнику? В принципе, Тайсир по этому поводу не оставил никаких указаний. Попросил, чтобы заложник был в полном порядке. До обмена. Или до казни. Значит, он может спуститься.
Юсуф решительно вышел из комнаты. Должен ли он кому-то сообщить, что идет к заложнику? Нет, он никого не станет предупреждать. Он здесь никому не подчиняется и не намерен просить разрешения на свои действия. А если сундук будет задвинут? Тогда он попросит кого-нибудь помочь отодвинуть сундук. Но сделает это не просительным, а приказным тоном. «Приказным!» — сам себе грозно скомандовал Юсуф, хотя и не очень верил, что приказной тон ему удастся. Юсуф взглянул на часы. Половина седьмого. Зара уже, наверное, прочла его записку. Наверняка перепугалась. А вдруг она запаникует, откажется дать вещи посланцам Тайсира? Это не большая беда. Они вернутся, и он напишет еще одну записку. Чтобы Зара убедилась, что он жив. Хуже, если она побежит в полицию. Он ведь предупреждал Тайсира, что должен позвонить. Ничего бы от одного звонка не случилось, а ему было бы спокойнее.
Юсуф прошел через салон. Семья хозяина еще не закончила ужин. Сидят все на своих местах, едят молча и как-то напряженно. Юсуф порадовался тому, что отказался от ужина, хотя есть хотелось с каждой минутой все сильнее. Увидев Юсуфа, хозяин сделал жест, который можно было растолковать, как «прошу за стол, с нами». Юсуф сухо поблагодарил. Он не хочет есть. Он хочет проверить, пришел ли в себя заложник. Хозяин дома кивнул и перевел взгляд на старшего сына. Парень вышел вслед за Юсуфом в соседнюю
