запястий и стальных браслетов на них. Юсуф молча собирал свой саквояж.
— Хорошо! — Заложник резко поднял голову и двинул руками, заставив цепи звякнуть друг о друга. — Давайте разберемся раз и навсегда с нашей избранностью.
Юсуф недоверчиво покосился на заложника. Не готовит ли тот очередную ловушку. Но во взгляде заложника было столько решимости, что Юсуф, не говоря ни слова, вернулся на свой табурет.
Заложник заговорил, четко выговаривая каждое слово, словно хотел, чтобы ничего не осталось непонятым собеседником.
— Вы помните, доктор, мы говорили, что каждая буква ивритского алфавита обозначает какой-либо из видов энергии?
Юсуф кивнул, не прекращая перекладывать вещи в своем саквояже.
— А еще мы говорили об особой энергии, которая спускается в материальный мир по субботам?
Юсуф кивнул еще раз. Он помнит. Получение этой энергии связано с условием не преобразовывать в этот день потоки материальной энергии.
— Именно так, — отчеканил заложник. — Эта самая чистая и сильная энергия, идущая с высших этажей духовного мира, обозначается пятой буквой ивритского алфавита, буквой «хей».
Заложник вытянул руку, насколько позволяла цепь, и начертил на пыльной поверхности стола две закорючки.
— Вот она, буква «хей», — он кивнул на закорючки. — Единственная буква, которая сама по себе является еще одним именем Творца, то есть отражением одной из его ипостасей. Вы можете себе представить, насколько сильна энергия, обозначенная буквой, являющейся именем Творца?
Юсуф неопределенно пожал плечами, и отступившее было чувство неприязни к этому человеку всколыхнулось с новой силой. Почему он должен постоянно отвечать на какие-то вопросы? Он давно вышел из возраста, в котором сдают экзамены. Заложник не обратил внимания на выражение лица собеседника и продолжил:
— Книга говорит об этой энергии как о самой важной для каждого из нас. Без нее невозможны ни духовное возрождение человека, ни очищение от загрязненных энергий. Эта энергия необходима для соединения наших физических тел с нашим энергетическим прообразом, для запуска процесса самовосстановления систем организма. И еще много для чего.
За дверью зазвучали шаги. Юсуф покосился на часы. Из отведенного ему получаса прошло уже семнадцать минут. Осталось тринадцать. Заложник тоже прислушался к шагам за дверью, заметил взгляд Юсуфа на часы и словно прочел его мысли. Он раскрыл книгу и зашуршал страницами.
— Вот. — Заложник поднял глаза и провел ладонью по странице. Его голос из напористого и резкого превратился в мягкий, и в нем зазвучали извиняющиеся нотки. — Вот отрывок, который говорит об избранности нашего народа.
Юсуф не проронил ни слова и продолжал мрачно смотреть перед собой. Заложник опустил глаза и прочел нараспев:
— И не будешь ты больше зваться Аврам, но будет тебе имя Авраам.
Заложник закрыл книгу. Юсуф, ожидавший долгого монолога, удивился.
— И это все?
Заложник кивнул.
— Все. В этом предложении говорится об изменениях, которые произошли с нашим праотцом Авраамом. — Заложник заметил, что Юсуф нахмурился, и быстро добавил: — Если хотите, с Ибрагимом.
Губы Юсуфа тронула едва заметная улыбка.
— Имя Аврам состоит из четырех букв, — торопясь, продолжил заложник. — Имя Авраам — из пяти. Творец добавил к имени нашего праотца всего одну букву. Он вставил ее в середину имени. И это была…
— Буква «хей»? — догадался Юсуф.
Заложник кивнул.
— Именно! Но вы же понимаете, доктор, это было не простым изменением имени. Творец изменил сущность этого человека. Дал ему возможность принимать энергию, обозначенную этой буквой. Ту самую, которая важнее всего для человека. В душе Авраама был создан сосуд для получения и хранения этой энергии. Эту способность принимать и хранить энергию, обозначенную буквой «хей», Авраам передал своему сыну Исааку, а тот — своему сыну Яакову, а дальше — его двенадцати сыновьям, от которых и произошли двенадцать колен еврейского народа.
Заложник выдержал паузу и, видя, что Юсуф молчит, произнес завершающую фразу:
— Это и отличает потомков Яакова от всех других людей в мире. У них есть возможность с самого рождения принимать эту энергию. Самую сильную и чистую из всех, доступных человеку. Ту, которая приходит с высших этажей духовного мира. Энергию, обозначенную буквой «хей».
Заложник замолчал. Юсуф отвел глаза в сторону, опасаясь, что взгляд на заложника не позволит ему сдержать возмущение. Неужели этот человек ничего не понимает? Неужели он не понимает, что все сказанное им сейчас во сто крат хуже того, что он говорил раньше. Юсуф почувствовал, как сердце наполняется тяжелой яростью, горло перехватывает спазм, а с языка готовы сорваться слова, о которых он впоследствии может пожалеть. Нет, он не может позволить себе сорваться. Он не должен забывать, что этот человек, нанесший ему обиду, через три дня закончит свой жизненный путь. Заложник не понял причину молчания собеседника, помедлил и добавил:
— В этом и заключается избранность нашего народа.
Юсуф хрустнул пальцами. Сдерживаться больше не было сил. Ярость превратилась в жилку, пульсирующую под глазом, и прорвалась. Избранность их народа. Их превосходство над остальными. «Почему ты злишься, ты же сам начал разговор на эту тему», — попробовал вмешаться голос разума. Да, он начал сам. Но в глубине души он надеялся, что этот показавшийся ему разумным человек опровергнет безумную идею их превосходства над остальными. Он рассчитывал, что их избранность — всего лишь плод больного воображения каких-нибудь негодяев-политиков, безмозглых горе-патриотов, выдумка лжецов-раввинов. Ведь этот человек говорил, что книга принадлежит всем. Как же в книге, принадлежащей всем, может говориться о чьем-то превосходстве? Самые чистые энергии, приходящие с высших этажей духовного мира, принадлежат только им. Мог ли Творец больнее уязвить остальное человечество?
Юсуф глубоко вздохнул и заговорил, стараясь оставаться спокойным. Он поздравляет еврейский народ с полученной от Творца способностью принимать энергии высшего порядка. Только как быть с остальными? Сохранить спокойствие не удалось. Голос Юсуфа загрохотал под мрачными сводами подвала. Какую участь уготовил Творец остальным народам? Участь рабов? Слуг? Быдла? Об этом говорит ваша книга, предназначенная для всех?!
— Доктор! Доктор! Что вы, доктор!
Юсуф осекся. Перепуганный вспышкой ярости собеседника, заложник тянул к нему руки, насколько позволяла цепь наручников.
— Вы все не так поняли, доктор!
Юсуф опустился на табурет. Конечно, потомки Авраама, безоговорочно принявшие путь своего отца, были вознаграждены. Но это вовсе не значит, что Творец обделил всех остальных. Ведь эта история имеет продолжение. Заложник тряс головой, словно укорял самого себя за то, что обидел доктора, и торопливо перелистывал страницы. Движения его были быстрыми, и в глазах читалась решимость. Юсуф покосился на часы. Осталось девять минут. Заложник, торопясь, вел пальцем по странице, пытаясь найти какую-то строку. Юсуф, не отрываясь, смотрел на его макушку. Сквозь коротко стриженные волосы проглядывала начинающаяся лысина. Заложник
