По законам военного времени имея право по своему усмотрению расстреливать любого, заподозренного в чём-либо предосудительном или подолгу удерживать без суда и следствия в невыносимых условиях, контрразведчики во многих случаях быстро добиваются от задержанных признательных показаний и доносов на других местных жителей. В случаях незначительной вины раскаявшихся их амнистируют или просто отпускают домой под видом осуществления шагов доброй воли. Принимаясь затем время от времени вызывать отпущенных в военные комендатуры или наоборот являться к ним на дом под видом проверок, контрразведчики начинают требовать от указанных лиц регулярного предоставления информации обо всех их друзьях и знакомых, во всяком противном случае угрожая возвратом в тюремные застенки в связи с какими-либо вновь обнаруженными обстоятельствами по их делам. Донеся раз, такие лица чаще всего превращаются в регулярных доносчиков. А так как осуществление ими чего-то подобного быстро становится понятным и ясным для окружающих их местных жителей, то подобного рода доносчики очень скоро оказываются окружёнными проявлениями недружелюбности со стороны последних. Военные контрразведчики, как раз и строящие свой расчёт на этом моменте, легко добиваются того, что их информаторы принимаются доносить в первую очередь на своих наиболее явных недоброжелателей и зачастую под надуманными предлогами. В свою очередь контрразведчики, принимаясь со всей прытью хватать и увозить в неизвестном направлении таким образом указанных им лиц, легко добиваются того, что большая часть местных жителей принимается бояться и всячески заискиваться перед предателями своих интересов, а меньшая, но более активная их часть - брать в свои руки оружие и покушаться на жизни предателей. Информаторы контрразведчиков, оказывающиеся весьма встревоженными подобными поворотами событий, принимаются всячески просить и умолять последних о предоставлении им и их семьям должной защиты. Но контрразведчики в таких случаях с видом сожаления разводят перед ними руками, заявляя о том, что не располагают для этого достаточным количеством воинских сил, но в то же самое время предлагают указанным лицам сформировать у себя местные отделы милиции и на законных основаниях получить оружие для своей защиты. Новоявленные местные милиционеры из числа местных доносчиков, получив в свои руки оружие, принимаются отлавливать и убивать всех некогда на них нападавших и устраивать погромы в жилищах их родственников. Всё это с неизбежностью ведёт к тому, что все, по каким-либо причинам незаконно берущие в свои руки оружие, оказываются вынужденными оставлять свои дома и уходить в партизаны. Как раз этого и желают от них контрразведчики - ведь партизанские группы, собранные из достаточно большого количества повстанцев и имеющие в своём распоряжении лишь лёгкое стрелковое вооружение, оказываются достаточно удобной целью для нанесения по ним массированных ударов с применением бронетехники, авиации и артиллерии и отлавливания и добивания их разрозненных остатков усилиями заградительных подразделений ВВ и армейских спецназов.
Военная контрразведка, пользуясь разгромом и растерянностью в партизанском движении, вслед за местной милицией принимается создавать на местах марионеточные органы власти из числа во всём зависимых от себя лиц и их устами призывать к примирению и возвращению в свои дома тех уцелевших повстанцев, которые не запачкали свои руки кровью и готовы дать обязательство никогда более не брать в свои руки оружие. Тем группам повстанцев, которым в таких ситуациях удаётся сохранить свою организованность и сплочённость и которые соглашаются вступить на путь переговоров, предлагается иной путь - вместе с имеющимся у них оружием влиться в ряды местной милиции и тем самым перейти на службу к своей новой власти. Принимаясь пускать формирования подобного рода милиции вместе с подразделениями ВВ против сил ещё уцелевших повстанцев, представители военной контрразведки легко добиваются того, что разного рода повстанцы начинают видеть своим злейшим и главным врагом не российских солдат, а своих недавних товарищей по борьбе, ныне вставших на путь измен и предательств своим движениям. Начиная одних местные жителей уничтожать руками других, военная контрразведка достигает переломного момента в ходе подобного рода действий. Страшно запугав подавляющее большинство населения своей циничностью и грубым насилием в отношении всех, пытающихся выражать хоть какие-либо несогласия им и их агентам в лице местной власти, представители военной контрразведки в определённые моменты берутся предлагать наиболее авторитетным лицам из числа местных жителей обратиться ко всем с призывами о необходимости прекращения взаимной вражды и возврата к мирной жизни, объясняя это тем, что до тех самых пор пока это не произойдёт, на их земле будут царить произвол и кошмары. Настрадавшиеся от такого произвола и кошмаров военного времени такие мирные жители чаще всего поддаются на подобного рода уловки военных контрразведчиков и начинает воздействовать на умы и сердца подавляющего большинства своего населения с тем, чтобы оно отступило от своих прежних идеалов и вер и признало правоту чего-либо искусственно им навязанного. Как только момент наступления чего-то такого признаётся достаточно близким и неотвратимым центральная власть отменяет на некогда неспокойных и прифронтовых территориях военное положение по причине его и полностью передаёт власть из рук военных в руки гражданских органов власти и впускает туда всех желающих с тем, чтобы они могли убедиться в том, что с правами человека в указанных местах всё обстоит в полном порядке, а всё утверждения о фактах чего-либо прямо противоположного являются чьими-то неуклюжими домыслами и злой клеветой.
Федеральная служба безопасности
По своей сути она является контрразведкой политического типа и антиподом военной контрразведки. Подобно структурам военной контрразведки, штатный состав Федеральной службы безопасности формируется двояким, но несколько отличающимся от первой образом. С одной стороны это происходит за счёт выпускников специальных учебных заведений ФСБ и других силовых ведомств, которые чаще всего вливаются в подразделения наружного наблюдения, погранвойска, спецназы, следственные органы и службы связи ведомства современных чекистов. Но главной задачей ФСБ является не слежение и поимка отдельно взятых шпионов, предателей и прочих преступников, представляющих серьёзную опасность для государства, а контроль за всей ситуацией в целом и недопущение случаев выхода из под него чего бы то и кого бы то ни было в больших и серьёзных масштабах. Для того чтобы иметь возможность постоянно контролировать ситуацию в обществе существующим органам указанной политической контрразведки требуется везде и повсюду иметь своих людей. И они у неё имеются. Прежде всего, это её представители в лице "особистов" и разного рода кураторов, должности которых в обязательном порядке предусмотрены в штатных составах воинских частей, органов МВД, дипломатических и иных загранпредставительств РФ, а также служб, производств, учебных заведений и прочих объектов, отнесённых к разряду особой государственной важности. Подобного рода кураторы и "особисты" прежде всего занимаются тем, что пропускают через свои руки все дела вновь поступающих, перемещающихся по службе и убывающих с неё лиц и выражают свои согласия или запреты и различные замечания по касающихся их поводам. В тех учреждениях и структурах, в которых штатные представители ФСБ не предусмотрены, их обязанности по своевременному информированию о фактах приёма-убытия с должностей и любых перемещений по службе конкретных лиц, а также по предоставлению на них (в случаях поступлений подобного рода запросов) справок и подробных характеристик выполняют сотрудники отделов кадров. Функции же по предоставлению на конкретных лиц разного рода справок и характеристик, касающихся мест их жительства, семейного положения и частной жизни, в обязательном порядке возлагаются структурами ФСБ на органы милиции вообще и на участковых в частности. По причине всего, указанного здесь выше Федеральная служба безопасности РФ в подавляющем большинстве отношений оказывается самым информированным ведомством России.
Но всё только что описанное является лишь видимой верхушкой айсберга. В ведомстве современных чекистов всегда отдавали и отдают себе отчёт в том, что разного рода дестабилизации и перевороты как в образах мыслей сколько-нибудь больших количеств людей, так и в реальной жизни (а так же попытки и покушения на что-либо подобное) под силу лишь организованным частям общества. А так как общество состоит не только из формальных (или официально зарегистрированных) организаций и структур, но и великого множества неформальных объединений, от которых государство вообще и ФСБ в частности не имеет права требовать каких-либо справок, отчётов или учётов своих мнений и которые по этой самой причине (и одновременно выражаясь языком спецслужб), относятся указанным ведомством к разряду самодеятельных. Стремясь всячески ограничивать не контролируемую самодеятельность наиболее активных частей окружающего населения и постоянно направлять её в более или менее подходящее для себя русло, ФСБ настоятельно рекомендует своим сотрудникам участвовать в жизни самых различных неформальных объединений, которые отличаются более или менее мирной направленностью. Особо никому не рассказывая о своей службе и в то же самое время не пытаясь скрывать фактов своей принадлежности к ведомству ГБ, современные потомки чекистов стремятся показать своим приятелям-неформалам, что бдительными и хладнокровными они становятся лишь в процессе несения службы, а в остальное время бывают такими как все обычные люди и по этой самой причине с ними без всякой опаски можно обсуждать любые вопросы и высказывать свои мнения по любым возникающим образом. Но на самом деле это всего лишь только маска - при всяком случае возникновения повода, заслуживающего привлечения к себе хоть сколько-нибудь серьёзного внимания, каждый такой чекист-"неформал" принимается ставить о нём в известность своё начальство и ждать от него поступления соответствующих указаний. Если конкретная информация, поступающая указанным образом, заинтересовывает начальственных лиц, то инициировавший её сотрудник получает указание на дальнейшем осуществлении начатой разработки. Разговаривая своих приятелей-неформалов на темы чего- или кого-либо их интересующего, светские контрразведчики стремятся через них выяснить источники поступления такой информации и конкретных лиц, которые бы могли в таком деле как-то помочь, а также выявить возможности выхода и сближения с таковыми каким-либо образом. А так как многие неформалы являются членами нескольких неформальных объединений одновременно, то благодаря получению рекомендаций от подобных своих приятелей или друзей наиболее инициативные сотрудники ФСБ получают возможности для быстрого выхода и завязываний контактов в самых разных кругах общества. В связи же с тем, что подобные объединения и общественные круги во многих случаях оказываются удалёнными друг от друга большими расстояниями, в целях обеспечения ускорений любым действий современных чекистов (а так же из стремления к побуждению здоровой конкуренции) сотрудники их региональных управлений имеют право заниматься поисками и осуществлять свои операции в любом регионе России без осуществления каких-либо согласований с тамошними управлениями ФСБ.
