нацисты часто превозносили Франклина Рузвельта и его правительство «Нового курса» в начале 1930-х. Нацистская пресса очень благосклонно относилась к Рузвельту, по крайней мере до 1936 или 1937 года, как к человеку, который получил «диктаторскую власть» и взялся за «смелые эксперименты в духе фюрера» [19]. Подобные высказывания звучали и в адрес того, что иногда в 1930-х годах называлось «фашистским Новым курсом» [20]. Глянцевый «Берлинский иллюстрированный журнал», отобранный у издателя-еврея и преобразованный в некое подобие нацистского журнала «Life», публиковал героические фоторазвороты о Рузвельте [21], в то время как нацистские газеты, такие как «Воля и власть», информационный бюллетень гитлеровского Союза молодежи, описывали его как «революционера», который мог потерпеть неудачу лишь вследствие отсутствия «дисциплинированной партийной армии, как у нашего фюрера» [22]. Тем временем Рузвельт, со своей стороны, несмотря на его явное беспокойство по поводу преследования немецких евреев и жесткие высказывания о «диктаторах», осмотрительно воздерживался от выделения Гитлера из всех прочих руководителей государств до 1937 или даже 1939 года [23]. Между двумя правительствами в начале 1930-х годов определенно не существовало тесных дружеских связей, но американо-германские отношения еще не омрачила атмосфера безоговорочной вражды. В этой связи стоит подчеркнуть, как недавно отметил политолог Айра Кацнельсон, что «Новый курс» во многом зависел от политической поддержки сторонников сегрегации на Юге [24]. Отношения между демократами северных и южных штатов были особенно теплыми в начале 1930-х, в период, когда, как мы увидим далее, нацистские эксперты особенно надеялись, что им удастся «протянуть руку дружбы» Соединенным Штатам на общей почве идеи о превосходстве белой расы [25].
Естественно, можно во многом преуменьшать значимость благоприятного отношения к «Новому курсу» Америки со стороны нацистской Германии. Вряд ли кто-то станет предполагать, что пример Рузвельта вдохновил Гитлера на то, чтобы стать диктатором; и в любом случае реальность такова, что американский президент был убежденным демократом, сохранившим американское конституционное правление в период, когда оно испытывало чудовищное давление [26]. Если даже Соединенные Штаты и Германия, оказавшись перед лицом жестоких вызовов Великой депрессии, вынуждены были прибегнуть к похожим «смелым экспериментам», это вовсе не делает их близкими по духу [27]. И как бы ни относились нацисты к расизму в южных штатах, сами белые жители Юга в большинстве своем не поддерживали Гитлера [28]. Если даже нацисты и рассматривали Америку «Нового курса» как потенциального товарища по оружию, это вовсе не говорит нам о том, какого рода страной была Америка на самом деле.
Но – и здесь последние исследования германо-американских отношений внушают куда большее беспокойство – историки также обнаружили следы американского влияния на ряд однозначно преступных нацистских программ, в частности на нацистскую евгенику и смертоносные нацистские деяния в Восточной Европе.
Начнем с евгеники. Безжалостная евгеническая программа, целью которой являлось построение «здорового» общества, свободного от наследственных дефектов, стала краеугольным камнем нацистских амбиций в 1930-е годы. Вскоре после прихода к власти режим принял «Закон о предотвращении рождения потомства с наследственными дефектами», а к концу десятилетия уже вовсю работала программа систематической эвтаназии, включавшая использование газа и ставшая прообразом холокоста [29]. Теперь мы знаем, что в основе этого кошмара лежала долгая совместная деятельность с американским евгеническим движением. В своей книге 1994 года «Нацистская общность: евгеника, американский расизм и немецкий национал-социализм» историк Стефан Кюль сенсационным образом продемонстрировал наличие активного общения между американскими и нацистскими евгениками до конца 1930-х, причем нацисты даже рассматривали Соединенные Штаты как «пример» [30]. В межвоенный период Соединенные Штаты были мировым лидером не только в конвейерном промышленном производстве и популярной культуре, но также и в «научной» евгенике во главе с такими фигурами, как историк Лотроп Стоддард и юрист Мэдисон Грант, автор расистского бестселлера 1916 года «Поход великой расы, или Расовый базис европейской истории». Они продвигали идею стерилизации умственно дефективных и недопуска в страну генетически неполноценных иммигрантов. Их доктрина просочилась в иммиграционное законодательство не только Соединенных Штатов, но и в других англоговорящих странах: Британия, Австралия, Канада и Новая Зеландия начали обследовать иммигрантов на предмет здоровой наследственности [31]. Кюль показал, что влияние американской евгеники сильно ощущалось и в нацистской Германии, где многие цитировали труды Гранта, Стоддарда и других американских евгеников.
Естественно, опять-таки можно попытаться преуменьшить значимость евгеники. Американские ученые, работавшие в этой области (какое бы отвращение они ни вызывали), не поддерживали массовую эвтаназию. И когда нацисты в самом конце 1930-х взяли курс на наиболее радикальные смертоносные меры, их непосредственная связь с американской евгеникой практически прекратилась. В любом случае эта наука, в свое время считавшаяся многими вполне уважаемой дисциплиной, была международным движением, влияние которого простиралось далеко за пределы как Соединенных Штатов, так и нацистской Германии. Мировую историю генетики вообще и евгеники в частности невозможно воспринимать как нечто исключительно германо-американское. Но интерес нацистов к американскому примеру не заканчивается евгеникой начала 1930-х; историки проследили также его продолжение в кошмарные годы холокоста начала 1940-х.
Ряд свидетельств, внушающих больше всего беспокойства, относится именно к этому периоду. Историки показали, что нацистская экспансия на восток сопровождалась ссылками на американское завоевание Запада с его войнами против американских индейцев. Эта история, в противоположность истории с евгеникой, в намного большей степени касается исключительно Германии и Америки. Нацисты были поглощены стремлением расширить Lebensraum, «жизненное пространство», для Германии за счет захвата территорий на Востоке, и «для поколений германских империалистов, как и для самого Гитлера, примером для подражания являлись Соединенные Штаты Америки» [32]. С точки зрения нацистов, Соединенные Штаты стояли в одном ряду с Британией как «представители белой расы и строители великой империи» [33]: и те и другие были «нордическими» государствами, предпринявшими эпическую программу завоеваний.
Действительно, еще в 1928 году Гитлер с восхищением разглагольствовал о том, как американцы «перестреляли миллионы краснокожих, сократив их численность до нескольких сотен тысяч, и теперь держат эти скромные остатки под наблюдением в клетке» [34], а в период геноцида начала 1940-х нацистские лидеры неоднократно ссылались на американское завоевание Запада, говоря о собственных смертоносных завоеваниях на востоке [35]. Историки собрали немало цитат Гитлера и прочих, в которых завоевания Германии и ее программа по истреблению людей сравнивались с американским обретением Запада. Среди них есть те, от которых пробирает дрожь, но ряд историков пытаются усомниться в их значимости [36]. Однако большинство ученых считают данные свидетельства слишком весомыми, чтобы их отвергнуть. «Политика расширения Соединенных Штатов на Запад, – как, к примеру, убедительно заключает Норман Рич, – вследствие которой белые безжалостно истребляли „низшее“ туземное
