Иван Медведев - Пограничные зори

И поэтому, когда первым вызвали к корреспонденту Брылева, все ожидали его с нетерпением. Но прошло полчаса, час, а Витя не выходил из канцелярии. Ребята забеспокоились.

— Вот вам и интервью… — бросил кто-то.

И тут как раз вышел Брылев; кинулись к нему.

— Ну, что там?

— Ничего, — улыбаясь ответил Витя. — Просто поговорил с ним, как все было.

— А интервью?

— Не знаю, ребята, — добродушно ответил Витя; взглянул на часы, спохватился: — Ох, мне же пора на службу! — и заспешил в дежурную комнату.

Через три дня корреспондент уехал.

А спустя месяц на заставе читали журнал, в котором были помещены наши портреты и напечатан очерк.

Все началось с того, что Толик получил письмо. Он стал чаще браться за книги и газеты. Вроде бы ничего особенного, но нет! Именно это и показалось мне не вполне обычным: то, бывало, не усадишь его, а тут…

Подхожу я к нему однажды, заглядываю через плечо: газеты, журналы, а поверх — книжечка. Читаю: «Устав КПСС». Ага, ясно! Вот хитрюга. Ну, от меня так просто не отделаешься. Увидел он меня.

— А-а, это ты?

— Я, — отвечаю. — А скажи-ка, дружище, что ты надумал?

— Раз так, — говорит, — садись, слушай и смотри.

Сажусь, слушаю. Он листает журнал. Фотография. Внизу подпись: «Эти комсомольцы приехали на стройку по путевкам». Прочитал и смотрю на него.

— Надумали мы после демобилизации на эту самую стройку ехать. И ты с нами.

— Постой, постой. Как, одним махом? Нет, я не могу. Да потом и Люся…

— Все уладится. И Люсю мы заберем.

— То есть кто это «мы»?

— Кто? Я, ты, Вася и Коля. Все уже согласились. Слово за тобой.

— А как с вступлением в партию?

— А-а. Это я сам решил.

И вот он стоит перед комсомольцами. Он весь перед нами — прямой, твердый. Не подведет. Оправдает.

Просят:

— Расскажи о себе.

Он встрепенулся, задумался и начал сбивчиво рассказывать. А я сижу, нервничаю, может быть, даже больше, чем он. Ведь я его знаю лучше, чем себя. Когда наши отцы ушли на фронт, нам на двоих было три года. Отцы не вернулись… Мы вместе ходили в школу, играли в футбол… А потом почувствовали себя взрослыми, пошли работать. Ничего героического не совершили.

Председательствующий прерывает Толю:

— Ясно! Ставлю вопрос на голосование.

Я тревожно оглядываюсь и успокаиваюсь: лес рук.

А через некоторое время мы опять собрались. Правда, теперь уж голосовали за путевки, по которым мы поедем на стройку. Я говорю «мы», потому что нас пятеро: Толик, Вася, Коля и я с Люсей.

А с Витькой беда: последние дни он просто не отходит от нас.

— Я, — говорит, — тоже приеду. Ждите.

Хорошо. Будем ждать.

Сув ал — возьми воды.

Тулум — бурдюк.

Оджак — очаг.

Нас — род жевательного табака.

Тельпек — шапка из овчины.

Кулаз — рыбацкая лодка.

Хурджин — ковровая переметная сума.