Ознакомительная версия.
Участие президента и министра юстиции в локальной предвыборной кампании занимало умы всех. Даже стратеги из Республиканской партии, уверенные в том, что смогут найти в этих выступлениях направления, по которым президент вскоре начнет свою кампанию для получения второго мандата в 1964 году, следили за тем, что происходило, с повышенным вниманием.
И вскоре Массачусетс превратился в филиал Вашингтона, а борьба между Тэдом и МакКормаком приобрела общенациональное значение.
* * *
Тренировочное испытание Тэда Кеннеди дополнилось случаями шантажа, клеветы, запугивания. С той лишь разницей, что все это было направлено не против него лично, а против ДФК и РФК.
В конце июля, за несколько дней до кончины Мэрилин Монро, пресса Бостона и предвыборный штаб Кеннеди начали получать странные анонимные послания. В письмах и по телефону выражались угрозы вскрытия связей обоих братьев Кеннеди с некоторыми голливудскими звездами[163]. Согласно проведенному газетой «Бостон глоб» анализу, речь шла даже о фотоснимке Мэрилин Монро в компании с обоими братьями[164].
Конечно же, невозможно с уверенностью определить, откуда все это шло. Но есть все-таки один признак, позволяющий предположить, что это было делом рук Фрэнка Кейпелла, который приноравливался к тому, что вскоре стало его боевым конем. На чем основано это предположение? На том факте, что за несколько дней до появления этих посланий Гувер указал Уолтеру Винчеллу на необходимость внимательно следить за событиями в Массачусетсе. Шеф ФБР добавил, что он занимался составлением досье на Мэрилин, президента и Генерального прокурора. Более того, он даже сообщил своему другу-журналисту о том, что содержимое этих досье было «необычайно горячим»[165].
Вся проблема в том, что это заявление шефа ФБР не согласуется с архивами ФБР, которые потом были изучены. На самом же деле это досье, ставшее источником выдумок Роберта Слатцера и его последователей, было открыто 20 августа… 1962 года. То есть в тот самый день, когда Ивен Томас, осуществлявший связь между Бюро и Генеральным прокурором, рассказал Бобби о слухе на тему его любовной связи с некой женщиной из Эль-Пасо. Невинный ответ РФК, что эта сплетня могла уложить его и в постель с Мэрилин, привела вопреки его желанию к появлению указанного выше досье.
Первая же «улика» сразу показывает всю ценность содержимого этого досье. Да что же в нем такого? Неизбежная красная книжица Кейпелла, а также доклады агентов с вырезками из газет, повторявших все те же намеки, источниками которых изначально были Винчелл и Кайлгаллен.
Там нет ни одного сенсационного документа, ни единой компрометирующей и, следовательно, достойной доверия улики. Во всяком случае, ничего, что могло бы оправдать энтузиазм Дж. Эдгара Гувера.
* * *
Там не было ничего достоверного только потому, что главным источником информации шефа ФБР был не его действующий агент. Человек, пообещавший ему сообщить «необычайно горячие» тайны о любовных связях, когда-то работал в этой конторе. Для того чтобы свалить своего злейшего врага, Гувер привлек к сотрудничеству… Фрэнка Кейпелла.
Вплоть до настоящего времени иерархические отношения между Фрэнком Кейпеллом и шефом ФБР не были установлены. Однако они чрезвычайно важны для прояснения тайны Монро, ибо через них вырисовываются контуры необычайного обмана.
Обмана о попытке убийства по доверенности.
Обмана, на который пошел Дж. Эдгар Гувер, для того чтобы политически покончить с Джоном и Робертом Кеннеди.
* * *
В середине семидесятых годов под давлением общественного мнения разведслужбы решились на проведение большой реформы. Кое-кого убрали, но сомнительные методы работы остались. После обвинения ЦРУ в порочащих связях с влиятельными семействами из мира организованной преступности были сожжены некоторые мосты, но не все. ФБР вообще удалось сохранить своих «внештатных работников». Официально они не имели прямой связи с Бюро и обычно лавировали между различными агентствами, подрабатывая то там, то сям. Такие «свободные электроны» позволяли Гуверу собирать информацию, не бросая тень на репутацию ФБР. Эти идеальные предохранители можно было сжечь, если расследование, проводимое одним из таких «консультантов», оборачивалось неприятностями.
Именно к этой категории и принадлежал Фрэнк Кейпелл. Кстати, именно для того, чтобы скрыть эту правду, ФБР в ходе Уотергейта решило выставить его в качестве фанатика крайне правого толка, осужденного в 1944 году по делу о взятках[166]. Удар по самостоятельно действующему агенту походил на попытку самооправдания.
На самом же деле издатель «Глашатая Свободы» был одним из немногих доверенных людей Гувера. Одним из тех, кому доверяли самые щекотливые задания. Так, шеф ФБР вспомнил о нем в самый критический период существования молодой американской демократии — после убийства ДФК.
* * *
Об этой истории знают лишь несколько исследователей.
В течение недель, последовавших за убийством Джона Кеннеди 22 ноября 1963 года, Гувер приказал разыскать Кейпелла. Босс ФБР, желая узнать о перемещениях Ли Харви Освальда и его убийцы Джека Руби, обратился за помощью к человеку из Статен-Айленда.
По мнению Джеймса Ди Эудженьо, специалиста по делу об убийстве президента в Далласе, «тот факт, что Кейпеллу удалось установить контакты с некоторыми близкими к Комиссии Уоррена людьми (хотя в то время всякие контакты были запрещены), несомненно, указывает на то, что он был связан с разведслужбами. И именно по этой причине ФБР привлекло его к работе»[167]. Этот вывод был подтвержден важным, но забытым свидетельством, затерявшимся в потоке слушаний Комиссии. Это было свидетельство Ривайло Пендлетона Олайвера, компаньона Кейпелла, заявившего, что среди источников информации, которых он мог назвать, находились бывшие работники военной разведки и бывшие агенты ФБР»[168].
Информаторы Кейпелла тяготели к неофициальной группе, именовавшейся «Форин Интеллидженс Дайджест». Все члены этой группы имели общую точку соприкосновения: они были ярыми врагами коммунизма и питали особенную ненависть к братьям Кеннеди[169].
Доложенные Гуверу выводы Кейпелла были под стать маниакальным взглядам ему подобных. Мало того что Руби был представлен человеком, знакомым с окружением Фиделя Кастро, но и Ли Харви Освальд оказался коммунистическим агентом, прошедшим подготовку в русской шпионской школе в Минске, а затем перевербованным ЦРУ. Короче говоря, Джона Ф. Кеннеди убил красный шпион, ставший исполнителем заговора, руководимого левацким крылом в руководстве ЦРУ.
Хотя выводы Фрэнка Кейпелла были сделаны в основном по той же схеме, что и в случае смерти Мэрилин, они также указывают на настроения Дж. Эдгара Гувера. Шеф ФБР продолжал пользоваться услугами человека из Статен-Айленда потому, что он сам был убежден в существовании некоего коммунистического заговора.
Действительно, в самый разгар Второй мировой войны этот вопрос был основным занятием Бюро. И вплоть до 1960 года Гувер встречал положительный отклик на свои опасения в самом Белом доме. Но приход к власти братьев Кеннеди все изменил. Кстати, РФК, Озабоченный борьбой против организованной преступности, безудержно смеялся над химерами патриарха ФБР. В том числе и над попытками того играть мускулами с ним самим.
Было ли это проявлением высокомерия или заблуждением молодости, но результат не заставил себя ждать: Гувер решил уничтожить Бобби. А лучшим способом сделать это в запуганной красной угрозой Америке было выставить Генерального прокурора в качестве союзника дьявола.
И смерть Мэрилин Монро предоставила такую возможность.
Кампания по избранию Тэда Кеннеди стала разминкой. Кейпелл высказал свою теорию, а Гувер подтвердил ее друзьям и пообещал передать тем, кто распространит эти слухи, «горячее» досье. Потом убийство ДФК стало для патрона ФБР благословением небес, пусть даже он, естественно, никогда в этом не признавался.
С той поры РФК, тяжело переживавший убийство брата и изолированный в Белом доме после прихода к власти Линдона Б. Джонсона, уже ничем навредить не мог. Окончание срока его пребывания на посту Генерального прокурора превратилось в пытку. Действительно, Гувер не упускал случая его уколоть. Он отказывался от участия ФБР в расследовании текущих дел, снимал охрану, которую ФБР должно было выставлять при официальных поездках.
Это особое отношение одобрял новый хозяин Овального кабинета, чей дом был рядом с домом Гувера. Этот техасец никогда не скрывал своей антипатии к брату Кеннеди.
Ознакомительная версия.
