Ознакомительная версия.
Новое германское наступление, известное как «сражение при Матце», началось 9 июня. Командовал им генерал фон Гутиер, который успешно выступил в марте против 5-й армии Гоу, но на этот раз Гутиер столкнулся с сопротивлением сил не меньших, чем его собственные, к тому же отсутствовал фактор внезапности. Немцы были прекрасными профессионалами боя, способными добиться успеха на его ранних стадиях, но к 11 июня они застопорились, и в тот день (предзнаменование грядущего) Манжен нанес им ответный удар при участии 1-й и 2-й американских дивизий. Немцы потеряли инициативу, и сражение закончилось 14 июня с неопределенным результатом. Это усилило неуверенность Людендорфа, и в течение следующего месяца она только увеличивалась.
Постепенно и незаметно инициатива повсюду переходила к союзникам. Американцы захватили Бэло-Буа, а несколькими днями позже – Во. 28 июня Манжен отбил возвышенность близ Суассона, и тот же день принес небольшой успех британской армии. Неудержимые австралийцы на Сомме довели до совершенства свою тактику «спокойного прорыва», блестяще проведя удар по Ле-Амель, в котором принимала участие 33-я американская дивизия. 2-я британская армия успешно атаковала Метеран. В это время как союзники, так и германцы были поражены первой волной эпидемии инфлюэнцы, которая достигла после войны ужасающих размеров; немцы, более уставшие и питавшиеся хуже, пострадали от нее намного серьезнее, чем их противники.
Тем не менее Людендорф не унимался. Он все еще цеплялся за свою концепцию последнего удара по англичанам во Фландрии, удерживая большие резервы в секторе группы армий принца Рупрехта, обращенном к Хейгу. Он был также уверен, что у него еще есть достаточные силы, чтобы организовать разгром французов. Для двойного наступления, восточнее и западнее Реймса, вновь поддержанного мощной артиллерией, были собраны 52 дивизии. Но французы были предупреждены и подготовлены. У них были хорошо отработаны планы контратак, к обороне они подготовились очень умело; и в этот раз, в отличие от сражения 27 мая, атака к востоку от Реймса не удалась. В западном секторе немцы добились некоторого успеха, сражаясь против двух итальянских дивизий, которые поддерживались британскими войсками. Немцы сумели пересечь Марну на 3-мильном фронте, несмотря на упорное сопротивление 3-й американской дивизии. У Петена вновь расшатались нервы, но Фош ни на минуту не оставил своего намерения перейти в контратаку. К 18 июля стало очевидно, что немецкое наступление потеряло свою стремительность, а время ушло. Немецкие военные составы уже направлялись во Фландрию для последнего крупного наступления, а на совещании армейских командиров и штаб-офицеров в Монсе Людендорф принялся за разработку его деталей. Но его судьба уже была определена: Фош нанес удар, Германия раз и навсегда потеряла инициативу.
Глава 15
«Победа будет за тем, кто продержится дольше»
Я вижу, что мы должны подвести итоги. Мы почти достигли предела наших возможностей для сопротивления. Войну нужно заканчивать.
Кайзер Вильгельм II, 11 августа 1918 г.
Риск, подвергаться которому месяц назад было бы преступным, теперь должен быть признан необходимым.
Хейг, 22 августа 1918 г.
Незначительный успех, которого генерал Манжен добился 28 и 29 июня, дал ему идею. Боевой опыт отточил его военную интуицию. Он почувствовал возможность нанесения решающего удара против открытого западного фланга немецких позиций на выступе между Суассоном и Реймсом. Эта идея в целом соответствовала замыслам Фоша, поэтому проводились приготовления для такого контрнаступления, в котором 10-я армия Манжена была бы поддержана соседними, находящимися на обоих его флангах: 6-й армией Жана Дегута и 5-й армией Анри Вертело. 15 июля, когда развивалось последнее немецкое наступление напротив Марны, некоторое время казалось, что Манжену не удастся взять реванш; Петен отменил подготовку к атаке, но его приказ был немедленно отменен Фошем. Таким образом, два дня спустя, когда немцы уже остановились, все было готово, ожидали только сигнала. Немецкие войска и их командование не имели представления о нависшей опасности.
В 4 часа 35 минут утра французский артобстрел сокрушил западный фланг немецкой обороны; он сменился заградительным огнем, под прикрытием которого армия Дегута сразу пошла вперед. Три четверти часа спустя 18 дивизий первого эшелона армии Манжена и 321 танк «рено» вместе с 1-й и 2-й дивизиями американской армии и замечательной Марокканской дивизией рванулись вперед в стремительном порыве, который позволил им проникнуть на 4 мили в глубину вражеских позиций. К вечеру сопротивление возросло, но положение немцев было критическим. Манжен захватил 15 тысяч пленных и 400 орудий. Успехов, хотя и не таких впечатляющих, добились и другие армии союзников. Весь выступ линии германского фронта, изломанный последовательными попытками прорыва, находился в большой опасности. В эту ночь германское Верховное командование приняло решение эвакуировать предмостные укрепления на Марне; откат начался. В эту же ночь двое французских командующих вновь продемонстрировали несходство своих характеров. Манжен доложил Петену о том, чего он достиг, и убеждал его рискнуть и поддержать успешное наступление. Петен ответил, что для такого броска у него нет резервов, и отказал в поддержке. Когда он удалился, Манжен сказал своему начальнику штаба: «Генерал Петен сказал, что ничего мне не даст, но он не отдал мне приказ остановить наступление; так что мы будем продолжать своими силами и завтра поведем наступление дальше».
В этот день продвижение всем союзным войскам далось трудно; Манжен и Дегут прошли 2–3 мили; в других местах бои были тяжелее. Но победа была достигнута: произошла первая из серии отсрочек немецкого наступления во Фландрии, которые погубили осуществление германского плана. Медленно, день за днем немцы отступали; союзники методично теснили их. Немцы оставили Суассон. К 4 августа они отошли за реку Вель: суассонский выступ был уничтожен. В этом сражении немцы потеряли 168 тысяч человек, в том числе 30 тысяч взятых в плен, а также 793 орудия. Потери союзников также были тяжелыми, но немцы уже не могли восполнить свои. За эту серию их наступлений, начиная с 21 марта, они потеряли почти миллион солдат. Людендорф с неохотой был вынужден расформировать 10 дивизий, распад немецкой армии начался и вскоре значительно ускорился.
В то время как развивалось это крупное сражение («вторая битва на Марне»), Фош собрал трех главнокомандующих союзных армий: Петена, Першинга и Хейга в своей штаб-квартире в Шато-де-Бомбон. Там он сказал им: «Настал момент отказаться от оборонительной стратегии, к которой нас до сих пор принуждало общее соотношение сил, и перейти в наступление». Они обсудили предложения для четкого начала этого наступления. Фош очень хотел предпринять действия, которые должны освободить от угрозы три железнодорожные линии: Париж-Верден, находящуюся под угрозой немецкого наступления в Шампани, Париж-Амьен, которой угрожало продвижение в Пикардии, и Верден-Аврикур на востоке, уязвимую со стороны выступа Сен-Мийель. Два дня спустя была выполнена первая из этих операций, под Амьеном. Еще через два дня Фош передал 1-ю французскую армию (Эжен Дебени) под командование Хейга, объединив ее для проведения наступления с 4-й британской армией (Роулинсон).
Это решение было не случайным. Фактически оно проистекало из более раннего (16 мая) соглашения Фоша и Хейга, заключенного еще до того, как началась серия германских наступлений. 17 мая Хейг отдал Роулинсону распоряжение начать совместно с генералом Дебени разработку наступления в восточном направлении от Вийе-Бретонне. Он привел ему детали общей схемы. Несмотря на все превратности, последовавшие за этим, когда многочисленные заботы заставляли Фоша отвлекаться от этого замысла, Хейг твердо держался за него, решительно отвергая другие варианты, поскольку это наступление самое важное для получения важных результатов. Теперь, когда июль подходил к концу и с ним уходили разбитые надежды германцев, он почувствовал, что его армия способна перейти в наступление. Хейг вспоминал: «Дух солдат был выше, чем когда-либо; успех, полученный ими в локальных боях, дал прекрасный результат. Под моей командой вновь были действенные ударные силы, способные провести наступление, когда наступит надлежащий момент, с большими шансами на успех».
Момент наступил 8 августа. Во второй раз 4-я британская армия, возглавляемая генералом Генри Роулинсоном, должна была идти «преодолевать высоты» на Сомме, но это было единственной общей чертой с тем, что произошло в 1916 году. Критерием сражения 1918 года была внезапность, что было обусловлено абсолютной секретностью, окружавшей всю подготовку к нему. Детальное и четкое планирование, проведенное штабом 4-й армии, сотворило чудо: на голых и открытых возвышенностях Соммы Роулинсон сконцентрировал свыше 2 тысяч орудий, более 500 танков, почти 800 самолетов и два больших соединения – Канадский корпус (4 дивизии) и Кавалерийский корпус (3 дивизии). Было понятно, что если бы их обнаружили, то замысел был бы раскрыт. Но немцы не подозревали о наступлении, пока не стало слишком поздно.
Ознакомительная версия.
