музыкальных клипов онлайн или посещение живого концерта. Он является примером ярко выраженного симбиоза между живым и цифровым, выставляя напоказ технологическую продвинутость Южной Кореи.
Еще до того, как посетители окажутся на 9-м этаже Klive, они попадают в мир оптической фантасмагории, созданной оригинальным соединением живого тела и предварительно записанного цифрового тела. Войдя в лифт, вы обнаруживаете, что стоите прямо позади G-Dragon. Но звезда сосуществует с посетителями просто как цифровой фантом, как проекция в фотошопе на экране, расположенном над дверью лифта. Он оглядывается и машет рукой, приветствуя гостей, создавая эффект дополненной реальности, в которой он отсутствует физически, присутствуя в цифровом виде. Зато физически существующие гости могут беспрепятственно с ним сосуществовать.
Поздоровавшись с пиксельной звездой, посетители оказываются на K-pop небесах – в сверкающих, ярко освещенных магазинах с K-pop сувенирами и многочисленными экспонатами выставки. Гости попадают в сплав 2-х реальностей: реальности, в которой существуют посетители, и реальности, в которой существуют звезды. Папарацци на дисплее приглашают посетителей заглянуть в частные моменты повседневной жизни звезд, в то время как панель с большим экраном создает иллюзию поездки в машине с любимыми звездами. Посетители также могут посетить звездный фотобокс и получить фотографию с позирующим с Psy или BIGBANG (фотография 8). В другом конце фойе расположена невероятная фотография G-Dragon перед спортивным автомобилем, сделанная из прозрачного материала, ярко освещенная холодным неоновым светом. Это настоящий реквизит, который использовался для его мирового турне «One of a Kind». Чтобы усилить впечатление, что тур был действительно живой, фон, на котором сфотографирован G-Dragon, представлен созвездием желтых огней, напоминающих зрителям о том, что фанаты всегда поддерживают выступления BIGBANG на живых концертах желтыми лайтстиками. Размещая в инсталляциях реквизит, который однажды использовался на реальных концертах, организаторы выставки стремятся передать ауру живого события.
Центральной фишкой в этом святилище, куда фанаты приходят поклониться своим айдолам, является высокая башня-экран размером до потолка, с многочисленными вертикальными цифровыми панелями, на которых проецируются высококачественные изображения поющих звезд, которых посетители могут выбрать сами. Внизу этой K-pop башни расположен экран с надписью «нажмите на вашу любимую звезду». Это создает иллюзию тактильной близости со своим айдолом, хотя вы только прикасаетесь к холодному экрану (фотография 9).
Это сияющее пространство заполнено пестрой мозаикой из розовых и голубых панелей, обшитых серебристыми металлическими колоннами. И куда бы вы ни бросили взгляд, вы увидите имена популярных K-pop исполнителей, написанные серыми и черными буквами заостренным шрифтом. Везде царит виртуальная реальность. Посетители теряют чувство реального времени и пространства и отдаются во власть измененной действительности, оптического обмана, созданного то ли при помощи обычного фотошопа, то ли более сложного проецирования голограммы посредством технологии ротоскопирования.
Все же Klive не полностью стирает противоречия между настоящей материальной действительностью и искусственной пиксельной реальностью. Перед входом в театр голограммы в шикарно украшенном фойе театра посетителей встречает профессионально исполненный танец в виде пантомимы. Трио брейк-данс-танцоров в белых масках и красных костюмах появляется перед толпой зрителей, стоящих у входа в зал. Их материальное присутствие перед пиксельными изображениями звезд, выступающих под лейблом YG, подвергает сомнению давний спор о двойственности физического и цифрового тела. Так чего же все-таки хотят добиться живые танцоры от зрителей, пришедших в Klive? Что они надеются увидеть: голографиченское шоу или имитацию живого перформанса, наполненного цифровыми двойниками живых исполнителей?
Трио исполняет танец на расстоянии вытянутой руки. Лишь невидимая грань разделяет исполнителей и зрителей. Через эту легко пересекаемую границу между танцорами и аудиторией возникает сильное кинестетическое притяжение. Зрители не могут удержаться и невольно начинают танцевать в такт быстрой ритмичной музыке, повторяя движения танцоров. Таким танцевальным введением в театр голограммы зрителям дают понять, что они увидят гибридное шоу, в котором используются и живые, и цифровые тела. Голографические тела – полые проекции без материального наполнения – превращаются в эффектное зрелище в сочетании с живыми телами.
Говоря о симбиозе в этом представлении, я хочу обратить внимание на аргумент Стива Диксона, утверждавшего, что «виртуальное тело действует в качестве индикатора, в качестве следа и представления уже существующего физического тела» [288]. Подобное предшествование материальных тел подчеркивает, что «зрители на когнитивном уровне воспринимают выступающее перед ними виртуальное человеческое тело (в противоположность телу, моделируемому на компьютере) как воплощенное в форме материальной живой плоти» [289]. Диксон считает, что виртуозность пиксельных тел, независимо от того, насколько убедительно они выглядят в 3D-исполнении, объясняется тем, что они являются имитацией фактического тела, без которого не может существовать оптический обман голографического тела.
Если мы принимаем точку зрения Диксона, то присутствие живых человеческих тел в виде трио, танцующего в фойе Klive, готовит нас к появлению голографических фигур внутри зала. Как только посетители входят внутрь, их немедленно окружают актеры-мимы, которые позднее появятся в виде голограммы на авансцене. Задав тон гибридности между живым и цифровым перформансом еще во время танца в фойе несколько минут назад, 3-е танцоров одеты в новые костюмы. Теперь это клоун, мотоциклист и мужчина в костюме лимонного цвета – они имитируют персонажей из музыкального клипа «Gangnam Style» в исполнении Psy. Они деловито прохаживаются среди зрителей, устанавливая с ними контакт. Зрители недоумевают: они ожидали увидеть голограммы, а вместо этого видят живых людей. Немного пообщавшись со зрителями в зале, актеры-мимы выходят на авансцену.
В течение нескольких минут знакомое нам трио исполняет танец на сцене, как вдруг внезапно рядом с ними появляется Psy в виде 3D-проекции, возвещая о начале голографического шоу. Голограмма всемирно известного исполнителя Psy рядом с живыми телами 3-х танцоров кажется пустотелой и бледной. Шоу не скрывает, что Psy – «фейк» (в значении «неживой»); более того, фантомная природа проецирования голограммы усиливается, когда его тело делится на 5 фигур, подчеркивая идею, что цифровые тела, в отличие от живых, легче поддаются оптической манипуляции. Чтобы усилить ощущение иллюзии, зрителям предлагают увидеть, как несколько фигур Psy пролетают над известными географическими достопримечательностями: Статуей Свободы, египетскими пирамидами, Мавзолеем 1-го императора из династии Цинь, Пизанской башней и Эйфелевой башней.
Сидя в этом охлажденном кондиционерами пространстве, наблюдая за глобальными перемещениями голографического Psy над всемирно известными достопримечательностями, я не могла не задаться вопросом: что с этим всем делать? В своем фундаментальном труде Bodies in Technology (2002 год) американский философ Дон Ид вводит понятие 3-уровневого регистра тел. Это определение позволяет лучше понять шоу в Klive: 1-е тело – это наша телесная, физическая оболочка в реальном мире; 2-е тело обусловлено культурным и социальным окружением; и, наконец, 3-е тело существуют в «технологическом измерении» [290]. Если следовать этой теории, голографический Psy – или то, что Ид называет «3-м телом», – остается действительной ссылкой на
