баллотироваться в Конгресс США, чтобы представлять девятый избирательный округ штата Мичиган против конгрессмена Джо Нолленберга, профессора Мичиганского университета Гэри Питерса, Адама Гудмана и Дугласа Кэмпбелла. Он набрал 2,6 % голосов.
Кеворкян боролся с заболеваниями почек в течение многих лет. Ему был поставлен диагноз рак печени, который мог быть следствием гепатита С. Он был госпитализирован 18 мая 2011 года с признаками пневмонии и умер от тромбоза 3 июня 2011 года спустя восемь дней после того, как ему исполнилось 83 года. Его смерть была безболезненна, но естественна.
Несмотря на то, что в глазах закона Джек Кеворкян был преступником, у него осталось и немало последователей. Хотя общество, кажется, как всегда, разделилось на две части. Профессор медицины Мария Силвейра заявила, что стала заниматься паллиативом во многом потому, что доктор Кеворкян открыл новый взгляд на проблему страданий пациента. Она считает, что он оказал огромное влияние на мировую медицину. Джон Финн, медицинский директор паллиативной помощи в католической Больнице Святого Иоанна, сказал, что методы Кеворкяна были неортодоксальными и неуместными. Джеффри Фигер, адвокат Кеворкяна в 90-х, заявил, что тот совершил революцию в концепции добровольного самоубийства, потому что считает, что врачи несут ответственность за облегчение страданий пациента, даже если это значит позволить пациенту умереть. Дерек Хамфри, автор справочника о самоубийстве «Final Exit», сказал, что Кеворкян был слишком одержим, слишком фанатичным в своём интересе к смерти и самоубийству. Говард Маркел, историк медицины в Университете штата Мичиган, назвал его одной из основных исторических фигур в современной медицине. Католическая церковь Детройта сказала, что Кеворкян оставил после себя смертельное наследие, в котором он отрицал право десятков людей на гуманную смерть.
Эпитафия на надгробной плите Кеворкяна гласит: «Он принёс себя в жертву за права каждого». [9]
Мы до такой степени приспособились, что, если бы завтра нам приказали ходить на руках, мы подчинились бы без малейшего протеста.
Генри Миллер, «Тропик рака»
Маленький Дзэн. Что способно очень сильно изменить человеческую природу?
Профессор Оук. Начну этот рассказ немного издалека, чтобы не упустить ни одного момента. Я уже затрагивала этот вопрос в своём рассказе и снова к нему возвращаюсь. В чём смысл существования любого живого существа на планете, на которой возможно существование в принципе?
Маленький Дзэн. Это развитие, так как развитие – это залог жизни и её продолжения. А природе большего и не надо.
Профессор Оук. К сожалению, бывают такие моменты, когда уничтожение опережает развитие. С этой проблемой столкнулись многие виды животных, подвергшихся полному истреблению человеком. Они не смогли успеть эволюционировать так, чтобы защитить себя от полного и безвозвратного вымирания. Чего не скажешь, например, о крысах. Люди столетиями боролись с нашествиями этих грызунов. Сейчас их можно считать полноправными хозяевами городов. И да, в этом тоже повинен человек. Но человек же каждый раз изобретает новые изощрённые способы истребления крыс. Однако этот процесс куда более заторможен, чем процесс природного развития крыс. Они постоянно становятся устойчивыми к химическим веществам и препаратам. Это природный механизм выживания. Если этот механизм прекратит работу, то вид окажется на грани вымирания. Тем не менее, в природе иногда происходят процессы, которые естественным образом ставят на эту грань некоторые виды. Одни виды вытесняют другие из-за нехватки пищи или территории. Выживают здесь более приспособленные виды. Но не нужно такие процессы сравнивать с целенаправленным истреблением человеком определённых видов. Это две совершенно несопоставимые вещи. Человек теоретически обладает возможностью стереть с лица Земли половину млекопитающих. Он просто может. Но мочь – не значит быть вынужденным. Понимаешь разницу?
И хотя тема напрямую связана с тем, что я только что написала, всё же сейчас речь пойдёт немного не об этом, а о более приземлённых для нас вещах. Многое из того, что я расскажу, покажется абсурдным (как и многое из того, что я уже рассказала), но до ужаса банальным и простым. Настолько простым, что люди не замечают этого в своей повседневной жизни. Я снова буду говорить о сексуальности и инстинктах человека. Но теперь в немного другом направлении.
Тело человека, будь то мужчина или женщина, – это просто тело. Это не сексуальный сигнал. В человеке от рождения не заложено никаких механизмов, которые заставляли бы нас возбуждаться при виде обнажённого тела или его отдельных частей, которые западное общество окрестило «интимными». Западное общество превратило тело человека в сексуальный объект, и приобретённые в течение жизни условные рефлексы заставляют нас ощущать то, что мы ощущаем, ошибочно принимая эти ощущения за инстинкты, которых на самом деле нет. Каждый человек рождается с естественной сексуальностью, или, иначе, сексуальным инстинктом. Но это общество и его обычаи заставляют нас извращённо смотреть на тело человека. Это один из самых страшных стереотипов человечества.
Маленький Дзэн. Постой! Вот почему дети на уроках анатомии хихикают и краснеют, когда изучают половые органы?
Профессор Оук. Ты совершенно прав, ЭмДзэ. Но запомни: выйти на улицу с маленькой полоской одежды на теле – это не попытка разрушения стереотипа, а, напротив, его подчёркивание, так как каждый знает, какие ощущения вызовет его вид у окружающих – сексуальное влечение или стыд. То есть этим индивид только подчёркивает, что его тело – сексуальный объект.
Маленький Дзэн. Есть ли выход?
Профессор Оук. Единственный вариант избавить общество от этого стереотипа – это изменить своё отношение к телу любого человека и своему собственному (так как каждый из нас – это часть общества). Грудь женщины – это такая же часть тела, как рука или нога, выполняющая свою функцию, ни больше и не меньше.
Маленький Дзэн. Я помню: в африканских племенах, где люди зачастую не скрывают даже половых органов, они не относятся к телам друг друга как к объектам для секса.
Профессор Оук. Но при этом они так же, как и все нормальные люди без отклонений, способны получать удовольствие, занимаясь сексом. Западные же люди извратили свою сексуальность. Для того чтобы получить удовольствие не обязательно заниматься оральным, анальным, групповым или иными видами неклассического секса (которые до сих пор в психоанализе считаются извращением). Конечно же, каждый зафыркал бы и заныл о том, что его снова пытаются лишить его свободы.
Маленький Дзэн. Под свободой они полагают то, что отнимает у них природную способность к естественному уовлетворению потребностей?
Профессор Оук. Именно. В общем, нет ничего плохого в оральном или анальном сексе как в дополнительных стимулах к удовлетворению. Но непреодолимое желание делать это навязывает людям
