Первое, что я делаю, пристроив свои сумки в прохладной, отделанной кафелем прихожей – проверяю электронную почту. И – маленький сюрприз – там сообщение от Доктора Калифорния, который, должно быть, выцыганил адрес моей почты у А2. Это короткое, но с чувством написанное письмецо, датированное двумя днями ранее. Я отвечаю – столь же коротким и радостным сообщением.
Секс в Большом Лондоне: от А до Я
Т – еще и Те, кто Тратит Твое Время
Теоретически работа через агентство должна отсекать заказы-призраки – людей, которые выражают заинтересованность в твоих услугах и даже доходят до того, чтобы зарезервировать время и договориться о цене. Как вдруг обнаруживается, что на встрече он задержался дольше, чем рассчитывал, или жену в конце концов удалось уломать, или он забыл (вот, это – мое самое любимое!) номер телефона (для чего тогда придуманы мобильники, а?). Так что порой потратишь время на подготовку – и сидишь потом, как дура, с мытой шеей. Хотя в этом случае можно убедить себя в том, что в отличие от реальных отношений дело не в тебе, а действительно в нем.
Я обычно вызываю мини-кэб на выход и ловлю черный кэб по пути домой. Водители мини-кэбов необязательно знают, как доехать туда, куда тебе надо, и, сплошь и рядом, кончается тем, что я читаю за них карту города. Черный кэб без проблем доставит куда угодно, но может попытаться устроить тебе обзорную экскурсию по городу, чтобы набить цену. Иногда я беру черный кэб и на выход, но рассчитывать на то, что найдешь его недалеко от дома, нельзя, кроме как по выходным.
Собирать визитки местных мини-кэбов полезно: не годится постоянно брать одного и того же водителя.
Некоторые говорят, что если ты однажды взяла плату за секс, то никогда больше по-настоящему из бизнеса не выйдешь. В 2037 году я сообщу вам, правда ли это.
Кто-то когда-то мне говорил, что в позициях типа «девушка сверху» можно за час сжечь столько же калорий, сколько на степпере в спортзале. Однако помни о том, что джентльмен склонен сдаваться до того, как ты достигнешь состояния, необходимого для сжигания жира.
Квартира, в которой я остановилась, находится на дистанции запаха от городского рыбного рынка. Само по себе это не проблема. И, пожалуйста, обойдемся без хохмочек про шлюх и рыбную вонь!
Главный недостаток такого расположения – грузовики, которые с грохотом приезжают около четырех утра, чтобы выгрузить улов этого дня. Мужчины, стоящие в кузовах, перекрикивающиеся друг с другом, разгружающие машины. Потом примерно на час становится тихо – пока к рынку не начнут стягиваться первые покупатели.
И все же – пора мне, наверное, было понять, чем хорошо подниматься вместе с солнышком. Урвать лучшую рыбку, например.
Я отправилась на пляж с небольшой группой знакомых. Кроме меня, там была еще одна девушка, ребята заняли место чуть поодаль от нас, пока все раздевались и загорали на своих полотенцах.
Та, вторая девушка – не из близких знакомых. Несколько дней назад мы с ней разговаривали, и она спросила, сколько мне лет.
– Двадцать пять, – сказала я, сбавив пару лет. Ей самое большее – девятнадцать.
– Ух, ты! – воскликнула она, искренне пораженная. – Я бы ни за что не догадалась!
Я пожала плечами. Когда я была моложе, все думали, что я гораздо старше своих лет, теперь ситуация изменилась с точностью до наоборот.
– Знаешь, ты же не обязана сообщать людям свой настоящий возраст, – проговорила она вежливо. – Ты вполне могла бы говорить, что тебе двадцать – и тебе бы верили.
Только если означенные люди – тинейджеры. Тем не менее – дай ей Бог здоровья.
Я читала. Один парнишка, блондинчик, слушал музыку и громко – и фальшиво – подпевал. Невозможно было не улыбнуться. Другие ребята кидали друг другу «летающую тарелку» или плескались в мелкой воде. Когда им это наскучило, они вернулись туда, где лежали мы.
Вторая девушка, листавшая журнал и слушавшая музыку, повернулась ко мне.
– Слушай, у моих очков стекла очень темные? – спросила она еле слышно.
– Да, довольно темные, – подтвердила я.
– И что, если я куда-то смотрю, то моих глаз не видно? – допытывалась она.
– Нет. Мне – не видно.
– Хорошо! – обрадовалась она и снова отвернулась, лицом к ребятам, подперев щеку рукой. Глядя, как я заметила, в направлении одного конкретного молодого человека. Ее собственный бойфренд остался дома.
Первая девушка, с которой я переспала, была подружкой моего хорошего друга.
Одним из моих ближайших приятелей по университету был небольшого росточка, худощавый, симпатичный рыжий парень, который обожал «Доктора Кто»[87] и был совершеннейшим сексуальным террористом с женщинами. Не могу объяснить, почему. Просто такой уж он был, и мы его любили.
Первая девушка, с которой я переспала, была подружкой моего хорошего друга.
Мы звали его «Еврейчик с Моторчиком» (Е.М.), потому что этот персонаж мог пройти через танцпол клуба, где отмечали бар-мицву[88] чьего-нибудь брата, как горячий нож сквозь масло. Он был весь – подвижные бедра и похотливые взгляды, и, клянусь всеми святыми, я втрескалась в него по уши. Но так и не предприняла ни одной попытки, хотя на первом курсе он не пропустил ни одной девушки из нашей группы. Просто, казалось, эту границу не судьба перейти, никогда.
Со временем он угомонился, ограничившись одной девушкой. И я не могла даже злиться, что потерпела поражение, потому что его подружка, Джессика, была суперэротичной маленькой лисичкой с плечами цвета карамели и темно-блондинистыми волосами, всегда – в идеальных кудрях.
Однажды вечером Джессика и Е.М. пригласили меня и моего тогдашнего бойфренда в клуб. Это было неизвестное мне место в той части города, где я никогда не бывала. Я не знала, в чем идти, поэтому встретилась с остальными троими в пабе, одетая в джинсы, вьетнамки и тонкую черную шелковую блузку, без лифчика. Мы с Джессикой стояли посреди паба, пока мужчины ходили за выпивкой, и я внезапно осознала, что все – все – смотрели на нас.
Мы заглотнули по пинте и двинулись к пункту назначения. Клуб оказался гей-клубом. Первым в моей жизни. Толпа сложилась разношерстная, поскольку дело было субботним вечером в небольшом городе, где персоналу приходится быть не слишком привередливым в отношении посетителей. Там были мальчики парочками и девочки парочками, стайки студентов, у барной стойки – одиночки в возрасте с виноватым взглядом описавшегося пуделя, и мужчины, одетые как женщины, одевающиеся, как мужские фантазии о женщинах. Там были позолоченные клетки для танцоров, в которых никто не танцевал. Я не знала, куда глаза деть. А мой бойфренд – увы! – знал: изучал собственные ноги. Весь вечер.
Музыка была так себе, но неистовая и громкая, как и вся клубная музыка в те годы. Е.М. и Джессика вытащили меня на танцпол. Вместе они представляли невероятное зрелище. Слишком миниатюрные, слишком крутые, чтобы описать словами. Ее чуть костлявые плечики призывно извивались, спина была голой, в топике на завязках, без рукавов. Меня и прежде влекло к девушкам, но никогда я ни на кого не пялилась с таким чувством свободы. Здесь это было в порядке вещей.
Е.М. отвел меня в сторону.
– Знаешь, она тебя хочет, – сообщил он.
Он что, шутит? Эта маленькая богиня?! Но не успел он еще договорить, а я уже поняла, что это правда, и это было – как будто щелкнул выключатель. Я представляла, как веду ее к туалетам, исследую языком, а она хохочет и садится сверху на бачок. Представляла, как засовываю в нее свои пальцы, горлышко пивной бутылки…
– Она же твоя подружка, – проговорила я, осознавая в тот же момент, как слова слетели с губ, насколько плаксиво и ужасно они прозвучали.
Он пожал плечами. Сказал, что позаботится о моем бойфренде. Сказал, что часто делал это ради нее – снимал ей девушек. Я была в шоке.
Е.М. развез нас всех по домам. Мой бойфренд жил ближе всех, слава богу. Потом мы направились к дому Джессики. Ее родителей то ли не было дома, то ли они спали, то ли им было наплевать – я так и не узнала. Она взяла меня за руку, и мы прошли в дверь как ни в чем не бывало. Ее приятель подождал, пока она помахала ему от входа, потом укатил. У нее была самая стройная, самая нежная шея из всех, что я видела. А губы мягче всех, что я когда-либо целовала.
Он сказал, что часто делал это ради нее – снимал ей девушек. Я была в шоке.
Поздним утром зашла в магазинчик. Сицилийское солнце стояло уже высоко, побуждая прохожих искать тенистый уголок.
На полке выстроились фруктовые пирожные в разноцветных ярких обертках. Я потянулась, чтобы достать одно, но, даже если вставала на цыпочки, оно оказалось вне досягаемости. Ко мне сзади подошел мужчина.
